— Что это означает, сестричка? Почему он вертится вокруг твоих юбок? После стольких-то лет соседства?!
— Ты невзлюбил Бака с тех пор, как он расквасил тебе нос из-за дочери Хокинсов, когда вам обоим было по пятнадцать лет, — сердито ответила Эбби.
— Бак — не бог весть кто, — сердито вскинул подбородок Диллон. — Он уже тогда был бабником.
Таким и остался. Он — завсегдатай в» Серебряной шпоре «. Поверь мне, я знаю. Ба! Папа никогда не позволил бы ему появляться где-нибудь рядом с тобой!
— Какие бы недостатки ни были у Бака Расселла, он рачительный хозяин, — с вызовом заявила Эбби. — Он знает эту землю и рогатый скот как свои пять пальцев и фермер неплохой. Даже папа так считал.
— Он совсем неподходящий для тебя человек, Эбби. И ты это знаешь так же хорошо, как и я. Черт побери, мы оба знаем, что он просто хочет прибрать к рукам Даймондбэк!
Эбби надула губы. Она не собирается больше оказаться обманутой, как это произошло в случае с Кей» ном. Она подозревает, что довольно скоро Бак сделает ей предложение. Возможно, он не подарок, но зато сумеет управлять таким хозяйством, как Даймондбэк.
Последние два месяца убедили Эбби, что с их ранчо она не сможет справиться самостоятельно. Ей нужен кто-то, на чью помощь она может рассчитывать изо дня в день, не такой, как Диллон, который протягивает руку помощи, лишь когда у него есть немного свободного времени, и делает это скорее из чувства долга, а не потому, что ему искренне хочется.
— Ты не хуже меня знаешь, что Даймондбэк значил для папы все, — сурово проговорила Эбби. — Я просто думаю о будущем.
— Будущее! — сердито фыркнул Диллон. — Мне кажется, что тебе хочется гораздо большего, чем использовать Бака в качестве кавалера на веселых вечеринках с танцами субботними вечерами!
— Ну и что, если это и так? Мне уже двадцать один год. Давно пора выходить замуж!
— Но не за такого типа, как Бак Расселл!
Хоть убей, Эбби не помнила, видела ли она Диллона когда-нибудь прежде более разъяренным, чем сейчас.
Однако бесполезно тосковать по тому, чему не суждено свершиться, — если она и не узнала ничего другого за эти последние недели, то по крайней мере поняла это.
Диллон нервно ходил по гостиной взад и вперед.
Наконец он остановился перед сестрой.
— Ну так как, Эбби? Что скажешь о том, чего ты хочешь? Площадка для выгула, полная быков, акры и акры лугов и пастбищ не будут согревать тебя ночью. Все это не составит тебе компанию, когда ты станешь старой и седой!
Эбби коротко рассмеялась.
— Вот те на! Несомненно, в тебе произошла перемена. Когда это ты начал задумываться об уюте домашнего очага?
Диллон насмешливо посмотрел на нее.
— Мы говорили здесь не обо мне, сестричка, а о тебе. Что напоминает мне… А как же Кейн?
Эбби глубоко вздохнула. Кейн — это единственное, что она не хочет обсуждать ни с Диллоном, ни с кем-нибудь другим. Она изо всех сил старалась успокоиться, но ей это пока не удавалось.
— Кейн не имеет ко всему этому никакого отношения, — резко бросила она.
Глаза Диллона сузились.
— Не прикидывайся такой наивной передо мной, Эбби. Я сразу почувствовал, что между вами что-то происходит, судя по тому, как ты буквально развалилась на части, когда Кейна ранило. Потом, когда он находился здесь, на ранчо, ты с трудом оставляла его одного на одну-две минуты! И дураку было ясно, что ты в него влюблена.
Эбби мучительно покраснела. Она не сознавала, что вела себя слишком откровенно, и слова Диллона привели ее в замешательство. Она была убеждена, что от одной лишь мысли, что его сестра близка с таким человеком, как Кейн, брат придет в бешенство.
— Возможно, это и к лучшему, что Кейн уехал, — проговорила Эбби тихо и, посчитав возможным, рассказала Диллону о жене Кейна и о том, как его ложно обвинили в убийстве. — Даже если Кейн и не убил свою жену, он какое-то время находился в банде Сэма-Удавки.
— И лучшие из людей совершают ошибки, Эбби.
Иногда только инстинкт подсказывает, что за человек перед тобой. — Диллон отрывисто рассмеялся. — Поверь мне, уж я-то знаю. И если бы я подозревал, что Кейн — хладнокровный убийца, и ноги его не было бы на ранчо. И уж точно, что он не остался бы в этом доме наедине с тобой. Я бы этого не допустил.
И что-то или кто-то во мне задается вопросом — не стал бы Кейн для тебя намного лучшим мужем, чем Бак Расселл?
— Боюсь, что я не могу с тобой согласиться, — спокойно возразила она. — Кроме того, Кейн уехал.
И все обстоит именно так, как я тебе сказала, — мне нужен прежде всего помощник, чтобы присматривать за нашим ранчо.
— Следовательно, мы вернулись к тому, с чего начали, не так ли? — проговорил Диллон насмешливо.
От его снисходительного тона Эбби пришла в ярость.
— Давай будем честными друг с другом, Диллон.
Почему тебе просто не признаться в том, что это ранчо для тебя ни черта не значит и никогда не значило?
Диллон пристально посмотрел на сестру. Но мысленно он вернулся в прошлое… Однажды, рассеянно думал Диллон, однажды он мог бы здесь поселиться, как и хотел папа… Острая как нож боль пронзила ему сердце. И все могло бы быть по-другому, если бы только Роуз была жива! Рядом с ней он мог бы быть здесь счастлив. Заветная мечта папы сделать Даймондбэк семейным очагом могла бы быть также и его осуществленной мечтой. Но Роуз умерла. И папа тоже. И его жизнь изменилась навсегда…
Он с усилием заставил себя вернуться к настоящему.
— Что ты хочешь от меня услышать, Эбби? — Его голос сел из-за еле сдерживаемого душевного волнения. — Неужели ты считаешь, что я не думал, долго и упорно, прежде чем записаться добровольцем в армию и стать разведчиком? Ты тогда была совсем ребенком, поэтому не помнишь, да и не знаешь этого.
Я понимал, как сильно папа хотел, чтобы я остался здесь и работал на ранчо вместе с ним. Но я просто не был рожден для того, чтобы заниматься фермерским хозяйством, вести соответственный образ жизни. — После паузы Диллон продолжал:
— А ты как папа. Эта земля, это ранчо, это хозяйство — все для тебя.
— Папа умер не из-за ранчо. Он умер из-за тебя, Диллон.
Именно эти слова он ни за что не хотел бы услышать и сильно обиделся на свою сестру за столь жестокое напоминание.
— Послушай, Эбби, — проговорил он тихо. — Я делал и делаю для всех нас что в моих силах.
— И я тоже, Диллон. Я тоже. Повторяю, мне нужен кто-то, чтобы помогать управлять этим великолепным ранчо. Кто-нибудь, на кого я могу положиться. Кто-нибудь, кому я могу доверять.
Его взгляд стал суровым.
— Ты пытаешься заставить меня испытывать чувство вины? — спросил он. — Я просто не мог заниматься тем, чем занимался папа. У меня собственные интересы, собственная жизнь, и я буду тебе признателен, если ты не станешь в нее вмешиваться.
