всё знаешь…»
«Знаю. Просто не теряю надежду. Как ты? Как Тим? Как твой малыш? Я скучал по вам».
«Всё сложно, Рус. Боюсь, когда-нибудь сломаюсь. Он совсем меня не помнит. Ни капельки…» — рыдала она на моём плече.
«Не стоило тебя отпускать. Неправильный ты сделала выбор, Лисичка. Решила, что с ним станешь счастливой, в итоге всё оказалось совершенно по-другому».
«Не говори так. Это неправда. Он отец Тима и моего ребёнка. Дети ни в чём не виноваты. Они нуждаются в нём…»
Стопорюсь на этом моменте.
Дети… Дети… Дети… Ни в чём не виноваты…
Да. Ни в чем.
Хорошо, когда дети от любимого человека. Для женщины хорошо. Как быть мужчине? Если отцом ребёнка являешься не ты, а полностью ненавистный тебе индивид.
Хруст сжавшихся на руле пальцев меня отрезвляет. Переключаю мысли на Машу. В груди начинает невыносимо жечь. Почему?
Почему не горит, когда думаю о Яне?
Психую. Покидаю салон автомобиля. Остужаю голову холодным снегом, растерев его по лицу.
* * *
В мозгах просветляется, а вот за грудиной попрежнему апокалипсис.
Выхватив из кармана мобильный, лезу в «контакты». Палец зависает над именем «Маша». Не решаюсь набрать. Но хочется. Пиздец, как хочется услышать её голос.
Сжав пальцы в кулак, беру паузу. Отдам подарки, затем решу, что делать со своей агонией. Сейчас не буду рисковать. Боюсь снова сорваться. Касаюсь экрана в другом месте.
— Здравствуй, Жека, — говорю, как только Захаров принимает мой звонок. — Я у ворот. Впустишь? Отдам подарки и поздравлю твоих с наступающим. Надолго вас не стесню.
— Сейчас открою, — решение прилетает без заминки. — Входи.
Вытащив квадроцикл из багажника, захожу во двор. С Захаровым обмениваемся рукопожатиями на крыльце.
— Яна с дочкой в кабинете, — сообщает Евгений, приглашая в гостиную. — Идём за мной. Тим в детской, зависает с подружкой за просмотром «Богатырей». Сейчас Злату заберу и позову сына.
Подарок для парня оставляю возле большой нарядной ёлки.
С Захаровым каких-то полгода назад мы были противниками. Сначала из-за Яны. Потом я узнал, что у сына моего погибшего старшего брата появился биологический отец. Его родная кровь.
Правда всплыла неожиданно после гибели и похорон Андрея. Меня эта новость здорово потрясла. Моих родителей и подавно. Мы продолжаем относиться к Тиму, как к родному, невзирая на новые обстоятельства. Я считаю его своим племянником. Страсти между мной и Захаровым улеглись, как только Яна вступила с ним в законный брак. Мы не стали лучшими друзьями, но и не враждуем как прежде.
Подхожу ближе к приоткрытой двери. Изнутри долетает знакомый голос. Щекочет внутренности приятными воспоминаниями.
— А кто пришёл? — спрашивает Яна.
— Увидишь. Я дам вам немного времени пообщаться, затем украду тебя у него.
Евгений выходит из кабинета с крошечным ребёнком на руках. Задерживаюсь на них взглядом. Девочка. Красивая. Очень похожа на Дюймовочку. Тимоха был таким же. Может быть чуточку побольше. Только смешным и ворчливым. Я помню, как дразнил Вику, что она родила ворчуна. А эта малышка — ангел во плоти. Тихая. Ласковая. Глазки — пуговки. Как у Яны. Розовые щечки. Губки бантиком. Крошечные кулачки…
Сглатываю разрастающийся в горле ком. Он раздирает глотку до боли.
«Если хочешь, я найду хорошего врача. Только скажи, и мы всё исправим, Яна…» — как удар молнии в затылок, всплывают в памяти мои слова. Шок ледяной волной проноситься сквозь всё моё тело.
Какого черта? Что со мной не так? Что мешает мне быть счастливым с женщинами, которых я впервые выбирал не членом, а душой?
Бизнес… Бизнес… Бизнес… Одержимый своим делом, я шёл по головам, я добивался успеха в отрасли своего развития, забывая о том, что обращаться с женщинами совершенно не умею. Только трахать. В мире нет ничего идеального, кроме того, чем начинаешь дорожить.
Провожу параллель между старыми и новыми ошибками — и возникает желание себя пристрелить.
«Почему мы должны что-то исправлять? Как ты себе это представляешь?»
«Потому что я хочу своих детей, Яна. Неужели так сложно понять? И я предлагаю тебе родить, но от меня. Пока ещё маленький срок, тебе и твоему здоровью ничего не угрожает. Такая проблема решается в лучших клиниках без последствий для женщины…»
«Проблема? Ты серьёзно решил, что я соглашусь на твоё чудовищное предложение? Рус, да я мечтать не смела об этом, а сейчас ты мне предлагаешь убить последнюю надежду?»
Что бы я ей дал, согласись она с моим предложением?
Этой чудной Златы у неё не было бы. Никакой Златы не было бы…
«Убирайся прочь! Найди себе подходящую женщину и женись на ней! Я не хочу делать аборт! Как же ты хотел усыновить Тима? Он ведь тоже чужой! Кто он для тебя? Пятое колесо к твоей новой тачке?…»
«Ты же знаешь, что племянника я люблю, как родного».
«Он тебе не племянник! Мы уже говорили об этом!»
«Ян, хватит! Это ничего не меняет!»
«Серьёзно? А этот ребёнок, что для тебя меняет?»
«Это совсем другое, Лис. Не нужно сравнивать Тима, которого я растил вместе с братом с пелёнок, и ребёнка от этого… Захарова! Он постоянно будет стоять между нами. Ты же сама умоляла помочь тебе его отшить, я затеял эту лживую гребаную роспись в ЗАГСе ради тебя, наплевав на всевозможные последствия, так разруби этот долбаный узел!!! Руби, к чертовой матери! Или ты хочешь, чтобы я усыновлял всех подряд? Эдакий многодетный отец олень?!!!»
«Тим его сын!!! И я не стану ничего рубить! К черту вас обоих!!! Я хочу родить этого ребёнка для себя. Не для него. И я не выйду за тебя, Руслан. Не потому что ты не хочешь принять ситуацию, нет, просто я тебя не люблю. И ты тоже не пылаешь ко мне страстью, тебе нужна фиктивная жена, так что будем честны — афера не удалась нам обоим…»
— Проходи, — голос Захарова звучит тихо, но резонанс в моей голове настолько сильный, что я физически ощущаю урон. Внутри сотрясает, как от мощного взрыва. Пытаюсь не подавать виду. Как только встречаюсь глазами с Яной, тотчас растягиваю улыбку.
— Руслан? — она искренне удивляется. — Какими судьбами?
— Привет, Лисичка. Я тоже рад тебя видеть.
Подойдя к ней, целую в обе щеки.
— Ты с женой? Где она? — Яна устремляет взгляд поверх моего плеча на дверь. Никого не заметив, снова фокусирует на мне свои удивительные добрые глазищи.
— Не счёл нужным брать с собой, — отсекаю, чтобы не зацикливаться на подробностях.
— Ты жестокий, — говорит прямо.
— Возможно. Напомню тебе, что у нас с ней брак по расчёту.
