class="p1">— Обслухиваю вас, внимательно! — бодрым фальцетом заявил Мишка. — В чем дело, клиент? Почему молчите и дышите в трубку? Мяукните или квакните, хотя бы, — добавил он, поскольку я, обалдев от неожиданности, на несколько секунд лишился дара речи.
— Мишка, черт! Узнал?
— Никитка! Ты что ли? Вот мудила, вспомнил, наконец, старого товарища!
С минуту мы радостно орали в трубки, обзывая друг друга и вспоминая, кто кому звонил в последний раз. Далее, мы разъясняли судьбы, различных общих друзей-приятелей: кто, где, кого видел, и кто чем занимается в настоящее время. После исполнения этих дружеских формальностей, я перешел к делу:
— Мишк, а ты все по теннису прикалываешься, или Ольга, тебя-таки отучила?
— Ага, щас! Со мной ходит, как миленькая! Партнерша моя… Да ты, ты, ходишь! — голос Мишки удалился от трубки. Про теннис мы говорим… Никита Северов позвонил, сто лет, сто зим, помнишь его? Ну да, да… высокий симпатичный… Я тебе дам, высокий симпатичный! — голос Мишки вернулся в трубку. — Ольга там с кухни трендит… — пояснил он и без того ясное, — вот слух-то у человека! А ты чего, Никит, про теннис-то спросил? Сроду им не интересовался.
— Да, собственно… он мне и сейчас по барабану. Я спросить хотел… ты тренером-то не стал?
— Не-е! Ты же знаешь… учить не моя стихия! И потом… — добавил он, понизив голос, — сейчас, в основном, девки учиться идут. А моя разве даст с таким контингентом работать?.. Короче… — начал он, вновь громко, — мне и Ольки моей хватает, для учебы. Да, да милая, я тебя люблю! Котлеты готовы? Ну, сейчас… дай поговорить с человеком! Сто лет же не общались!
— Ну, все равно… — продолжил я. — Ты ж там давно крутишься, всех, наверное, знаешь, в этом клубе вашем, теннисном.
— Ну да! — с гордостью сказал Мишка. — Я клубный активист! Все тусовки, турниры, будьте почтенны!
— Отлично! Знаешь, я тебя хотел спросить не слыхал ли ты про одну девицу?
— Какую такую? — голос Михаила опять стал трагически тихим.
— Алену Вишняк… может, слышал?
— Аленку? Естественно, знаю! Она же у нас звездочка, местной величины! Прикинь, год назад пришла к Сашке Коротких, а сейчас уже играет, чуть ли, не лучше его. Он ее на мастера спорта двигает… но она не сильно-то стремится… девка талантливая, слов нет, но ленивая-я… пофигистка. Слушай… — Мишка заговорщицки хихикнул. — А чего это ты, ей интересуешься? Ты что, к ней яйца подкатываешь? Так она ж малолетка! На молоденьких уже потянуло? А-а… старый козел?
— Ну во-первых не малолетка… восемнадцать ей. Знаешь… — я вздохнул, придется врать старому другу, — понравилась она мне…
— Девка-то симпотная! — с пониманием подтвердил Мишка. — Чижик-рыжик! Одобряю!
Я почувствовал, как сердце вновь гулко бухнуло в груди:
— Она, что рыжая?
— Здрасти, вам, пожалуйста! — удивился Михаил. — Ты, что с ней в темноте знакомился?
— А, ну да… — спохватился я. — Извини, конечно, помню! В общем, мы с ней договорились о свиданке… А она не пришла… продинамила, короче, меня. А я про нее, ничего, кроме этого гребаного тенниса, не знаю. Ни где живет, ни телефона… Ты не мог бы мне помочь? Узнать про нее… Ну… где тренируется, с кем, когда? Я, как бы случайно туда подкатил… Типа, ба-а… какая случайная встреча, мадемуазель!
— Да, господи… я ж говорю, тренера ее знаю. Сашка Коротких — он, можно сказать, корефан мой… Сейчас звякну ему, все узнаем про твою Алену, будь спок! Не клади трубку, я с сотика ему…
— Хорошо! — подтвердил я, но в трубке уже раздался треск, Мишка положил ее на какую-то твердую поверхность. Послышался его удаляющийся голос:
— Ольгусик! Где мой сотик? Нет, милая, голова у меня, как раз на месте!..
Несколько минут, его не было слышно, и я начал опасаться, как бы снова не вырубился телефон, не оборвалась, начинающаяся вырисовываться, спасительная тонкая линия, ведущая к Алене.
— Але… — наконец раздался в трубке Мишкин фальцет. — Ты еще с нами?
— Да, да! — я нетерпеливо заерзал задом по тахте. — Узнал что? Не томи, ну?
— Знаешь, старичок… вынужден тебя разочаровать…
Мое сердце оборвалось и повисло на какой-то тонкой жилке.
— Сашка сказал, что Алена ходить на занятия больше не будет, — продолжал Мишка. — Она уезжает куда-то поступать… вот. Он сам в шоке… столько надежд на нее возлагал… Но что делать, учиться надо не только теннису! — он сделал паузу, ожидая реакции, но я лишь подавленно молчал.
— Что расстроился? — голос Мишки стал веселым. — Ты не отчаивайся, Северов, не имей такой привычки! Если очень поспешишь, то имеешь шанс застать свою динамщицу. В полвторого, она явится на корт, который на Детском, чтоб попрощаться с любимым учителем, вернуть ему кое-какие вещички и т. д. Сейчас… — Мишка очевидно посмотрел на часы, Я тоже глянул — пятнадцать минут второго! Успеваю! Настроение стало, радостно-тревожным.
— Спасибо друг! — крикнул в трубку и бросил ее на рычаг даже не дослушав ответа. Метнулся в коридор, влез во вдруг, ставшие непослушными туфли, подхватил с полки пакет и выскочил из квартиры, прихлопнув за собой дверь.
От третьего дома на Золотодолинской, до Детского проезда и трехсот метров не будет. Я преодолел их за несколько минут. На корте, как всегда было, полно желающих приобщиться к аристократическому виду спорта. Звонко хлопали ракетки. Слегка одетые, мужчины и женщины в бейсболках и теннисных козырьках, азартно бегали по площадкам, в погоне за шустрыми мячиками. Изображая праздношатающегося наблюдателя, я медленно побрел вдоль сетки забора, напряженно вглядываясь в лица играющих. Алены среди них не было. Ничего! Время еще есть! Времени полно… десять минут еще до полвторого! Так, откуда она может подойти? Да хоть откуда… практически с любой из четырех сторон. Как бы так встать, чтоб увидеть ее и при этом остаться незамеченным?
Я дошел до конца огороженной площадки с кортами и завернув за угол, встал за бетонным щитом, который теннисисты-любители использовали для отработки ударов. Встал так, чтобы иметь, по возможности максимальный угол обзора. Я ожидал Алену пешей и поэтому не обратил внимания на, тихо прошуршавшую мимо, серебристую тойоту Камри.
Автомобиль доехал до другого конца площадки и припарковавшись на обочине, посигналил несколько раз. Только тогда я обратил на него внимание. На звук клаксона отреагировал стройный загорелый парень, одетый по жаре, в одни шорты. Парень заулыбался и помахал в сторону тойоты рукой. Сказал что-то своей партнерше по партии и, поигрывая ракеткой, отправился к выходу с корта.
Дверка Камри открылась и оттуда выпорхнула Алена Вишняк, собственной персоной. Была она одета в легкомысленную, полупрозрачную, узорчатую блузку и короткие, до щиколоток, светлые джинсы с вышивкой. На ногах
