сизому небу, зависла там на пару мгновений, а потом с устрашающим гулом понеслась вниз, стремительно увеличиваясь в размерах. Ну прямо на наши косматые головы.
Мой братец Медвежонок помянул воронов, я сам невольно втянул голову в плечи, хотя понимал, что втягивай не втягивай — разницы нет. Впрочем, вероятность попадания именно в нас — ничтожна.
Так и вышло. Камешек ухнул в землю шагах в пятидесяти, разрушив чей-то сарай, развалившийся от сотрясения, и напугав бойцов Бьёрна, мародерствующих неподалеку.
Бури извлек из чехла лук, наложил стрелу…
И убрал оружие обратно. Метров четыреста. Да еще с приличным превышением. Слишком далеко даже для моего снайпера.
Мы направились к месту падения: было любопытно поглядеть на «подарочек».
От удара о землю снаряд развалился на дюжину кусков. Хотя какой снаряд… Просто кое-как обработанный кусок известняка. Выстрел был явно пробным. Ну да, кто же будет пристреливать орудия по собственным предместьям. Это сейчас народ отсюда разбежался: кто в Йорвик, кто — в крепость на том берегу, но большинство наверняка просто в лес. Или вверх по реке. Вроде бы у речных причалов плавсредств поубавилось. И точно ни одного судна покрупнее рыбачьей лодки. К тамошним складам никто из наших соратников пока не совался. Слишком близко от стен.
Не трогали пока и крепостицу с той стороны Уза. Тоже римское сооружение, надо полагать. Разве что церковь тамошняя — более поздней постройки. Святой Марии, если не ошибаюсь.
Еще один снаряд… С тем же жалким результатом.
— Опять будем сидеть под стенами, комаров кормить, — проворчал Медвежонок.
Отчасти он был прав. Ивар не торопился. И я знал, чего он ждет. Вернее, кого. Но день-другой у нас в запасе точно есть.
— Возьми десятка три наших, — сказал я. — Съездим, поглядим одно интересное место.
Вилла моего «доброго друга» Озрика внешне не изменилась. Та же ветхая древнеримская красота. Пускать нас внутрь сначала не хотели, но мы были убедительны и спустя час уже обедали в том самом зале, где когда-то Озрик представлял меня своим дружкам-оппозиционерам. Обедали качественно. А особенно качественными были вина. На вилле обнаружился прекрасный погреб, содержимое которого я намеревался изъять. Собственно, изъято будет содержимое всех погребов. И вообще все, что приглянется. И не потому, что Озрик мне должен. У нас же война. А на войне любая собственность, которая тебе симпатична, становится твоей.
Зато никакого вандализма. И никакого кровопролития. Но все под контролем. Особенно приготовление пищи. Еще отравит нас таких хороших какая-нибудь воинственная Анис. Самой Анис на вилле не обнаружилось. Оно и к лучшему. Хватало здесь девок и покачественнее. Вообще же обитателей виллы было примерно сотни две. И все, включая молодцев из охраны, вели себя похвально. Угодливо и подобострастно. Особенно старался управитель, поскольку за ним уже числился один проступок. Это из-за его упрямства нам пришлось открывать ворота изнутри. Кстати, давешнего гостя виллы он во мне не признал. Видимо, не укладывалось в его сознании, как может даже очень плохой королевский гвардеец превратиться в языческого эрла. Да и дьявол с ним. Главное, мои парни довольны. И Ивар будет доволен, когда я завтра привезу ему пару бочек здешнего белого.
Такой вот у меня был план.
Но жизнь, как у нее принято, преподнесла сюрприз.
Прибыл хозяин виллы.
Хорошо, что Медвежонок всегда начеку и выставил караул, как положено. И караул, как ему и положено, бдил.
Озрик приехал ранним утром. С ним — десятка два кавалеристов. Застань они нас врасплох, были бы потери. Но караульный заметил конный отряд загодя, и потому врасплох застали гордых англосаксов.
Когда усталые всадники на еще более усталых конях въехали во двор, то встретили во дворе меня. И два десятка норманнов в полной экипировке. И дюжину стрелков на правильных позициях.
Вот Озрик меня узнал. И даже не удивился.
Как выяснилось, у него был контакт с черилендским таном, и тот рассказал ему курьез. Случай с неким то ли эрлом, то ли рыцарем, которому тан оказал гостеприимство, коим тот пренебрег. Рассказал с подробностями, которые Озрика удивили. Поскольку он незадолго до этого по поручению короля Осберта общался с королем Бургредом и доподлинно знал, что никакого ирландского рыцаря в войске у того не было.
— Теперь ты с язычниками, Николас? — спросил он грустно.
— Не я с ними, а они со мной, — поправил я. — Они зовут меня Ульф Хвити. Ярл Ульф Хвити. Так что ты теперь мой пленник, не возражаешь?
Озрик пожал плечами. Понимал, что вариантов у него два и второй совсем неприятный.
— К той истории я не имею отношения, — на всякий случай сообщил он. — Эзельстан действовал без моего ведома.
— И земля ему пухом, — отозвался я. А потом в моей голове возникла интересная мысль. — Скажи мне, Озрик, ты хочешь стать королем?
Глава 12 Падение Йорвика
— Вот человек, о котором я говорил, — я положил руку на плечо Озрика и подвинул его вперед.
Сын олдермена держался неплохо. Разве что побледнел самую малость. Но в факельном свете это не очень заметно.
— Ульф-ярл сказал, что ты — конунг по крови, — Ивар вперился в него взглядом голодного дракона. — Это так?
Наверняка он понял, но я все же перевел на всякий случай.
— Да, король Ивар. Я — королевской крови.
И это правда. Крови этой — пара наперстков, но уточнять не будем.
— И ты готов поклясться быть верным?
Еще бы Озрик не был готов. Я провел с ним серьезную разъяснительную работу. Даже сумел подсластить пилюлю: мол, это единственный способ спасти Йорвик от разорения, а христианские святыни — от поругания. Опять-таки, многого ли стоит клятва, данная язычнику?
Об этом я не говорил, а так, легонько намекнул. Для облегчения выбора, не более. Потому что на этот счет тоже подстраховался. Хитромудрые ярлы и конунги, что так и норовят поклясться Отцом лжи Одином, кое-чему меня научили.
Но о страховке Озрик узнает, когда заднего уже не отыграть. А пока пусть выбирает между умеренно хорошим и совсем плохим. Когда на одной чаше — не самая приятная смерть, а на другой — спасение не только своей шкуры, но еще и людей, а главное — церкви…
Ну и королевская власть в придачу, пусть и несколько ограниченная. По-моему, все очевидно.
Для Ивара тоже очевидно. Он-то и клятв никаких давать не будет. Даже — отсутствующим глазом Одина.
