— Дева Магдалена, у вас есть огромное преимущество перед всеми вашими противниками. Вы знаете гораздо больше, чем они. Иначе бы они не охотились за вами так упорно.
Приблизившись к Франкфурту, кучер сделал большой крюк, оставив город с правой стороны. Магдалена со Свинопасом долгое время ехали молча, каждый предавался своим мыслям, а пьяный возничий так был занят самим собой, что не обращал на пассажиров ни малейшего внимания.
В безымянной деревушке на речке Кинциг, южнее впадавшей в Рейн, кучер сделал вечером привал, распряг лошадей и наполнил глиняную кружку вином из той бочки, что стояла последней. Второй кружкой он зачерпнул воды из реки, чтобы восполнить взятый объем вина. Магдалена и Венделин с ухмылками наблюдали за чудесным прибавлением.
Опрокинув залпом кружку вина, Рихвин вытер рукавом губы и только теперь заметил удивленный взгляд Магдалены. Он громко и беззастенчиво расхохотался, словно высмеивая самого себя, а потом без лишних слов исчез в ивовых кустах, обрамлявших речушку.
— Пожалуй, я видала более вежливых кучеров, — заметила со вздохом Магдалена, усаживаясь в траве. — Но, — тут же поспешила добавить она, — я очень рада, что Эбербах остался позади.
— А как все-таки получилось, что инквизиция обвинила вас? — снова начал допытываться Свинопас. — Я хочу сказать, ведь так просто, за здорово живешь не будут обвинять женщину в колдовстве. Или эта тема вам неприятна?
Магдалена смотрела прямо перед собой на заходящее солнце и молчала. Потом вдруг вскочила и побежала к речке. Зачерпнула пригоршню воды и поднесла ко рту.
Библиотекарь наблюдал за каждым ее движением и тоже не выдержал, побежал за ней и, окунув голову в чистую воду, стал отфыркиваться.
— Я далеко не обо всем вам рассказала, — услышал он рядом голос Магдалены. — За покушением на Рудольфо стояла некая женщина из нашей цирковой труппы, по имени Ксеранта.
Ошарашенный, Свинопас убрал мокрые пряди с лица и посмотрел на Магдалену.
Та продолжала:
— До этого она пыталась убить меня. Когда ей это не удалось, она взялась за канатоходца. Потом призналась мне, что ею двигало, и заявила: «Пусть уж лучше он не достанется никому, если я его не заполучу». Это она подожгла канат, на котором балансировал Великий Рудольфо.
— Вы все еще горюете по канатоходцу, не так ли?
Магдалена медленно покачала головой.
— Честно говоря, поначалу горевала больше. Я была так сбита с толку, что решила на следующий день после его смерти сама подняться по канату, хотя до этого и шагу не сделала на натянутом пеньковом канате.
— Но вы ведь живы, дева. — Свинопас смотрел на нее с недоумением.
Магдалена рассмеялась:
— Я воспользовалась последними каплями эликсира, который был у Рудольфо, — чудодейственной жидкостью, преодолевающей законы природы, пять капель которой достаточно, чтобы почувствовать себя птицей на качающейся ветке.
— И вы в самом деле взошли на башню и не упали с каната?
— Вы когда-нибудь видели птицу, падающую с ветки, если только ее не пронзила стрела или пуля охотника? Надеюсь, я ответила на ваш вопрос?
Потрясенный Свинопас согласно кивнул.
— А что же это за эликсир? Я имею в виду, знаете ли вы его состав?
— К сожалению, нет, — вздохнула Магдалена, следя взглядом за волнами с матовым отливом, в густеющих сумерках накатывавших на берег. — Могу лишь предположить, что рецепт содержится в одной из девяти «Книг Премудрости».
— Но доподлинно это вам неизвестно!
— Да что вообще человек знает доподлинно, кроме того, что рано или поздно он умрет? — рассердилась Магдалена. — Главное в том, что Рудольфо признался мне, что он пользовался эликсиром. А затем в одной из бесед он открыл мне, что рецепт этого и других чудодейственных средств можно найти в «Книгах Премудрости». При этом речь идет вовсе не о волшебстве, а о научных открытиях, применение которых способно изменить все мироздание.
— Эта картина действительно завораживает, — задумчиво произнес Венделин и опустил руку в воду. Затем, проведя мокрой ладонью по лицу, добавил: — Если бы сбылись все наши сказочные мечты, если бы мы умели становиться невидимками, способны были проспать сто или тысячу лет и проснуться в другом времени, если бы наши повозки тащили за собой не лошади, а кобольд, который вместо овса и сена питался бы простым эликсиром, если бы мы, подобно Моисею в Ветхом Завете, могли сделать море сушею или, как Иисус Христос в Новом Завете, научились взлетать на небо, если бы можно было наполнять бутылки нашими словами, как ценным вином, а хоралы Генриха Исаака положить на тарелку, а потом, когда захочется, снова заставить звучать их, тогда…
— И что тогда? — перебила его Магдалена. — Что было бы тогда?
Венделин пожал плечами:
— Тогда ни вам, ни мне не надо было бы волноваться за свое будущее.
— Вы только о деньгах думаете!
— Не только о деньгах, дева Магдалена, хотя в моих размышлениях они играют не последнюю роль. А вы не задумывались, что ваше бегство от инквизиции доминиканцы расценили как признание вины? Это значит, что до конца своих дней вам придется вести подпольное существование, никто не должен узнать, что вы и есть та самая дева Магдалена, которую святая инквизиция приговорила к Божьему суду и которая спаслась бегством от обвинительного приговора.
Сидя в траве на корточках, Магдалена положила голову на колени, обвив их руками. В суете последних часов она совсем не думала об этом. Венделин, безусловно, прав. Бегство из монастыря Эбербах, конечно, спасло ее на первое время от худшего, но доминиканцы пустят в ход все средства, лишь бы выследить ее.
— Мне не пристало давать вам советы, — нарушил Свинопас затянувшееся молчание, — но есть только один шанс выручить вас из этой гиблой ситуации.
Магдалена вскинула на него глаза.
— И какой же?
— Вы же сказали, что, приняв последние капли эликсира, сами взобрались на канат и с легкостью взошли на соборную башню.
— Сказала, и это истинная правда!
— Следовательно, вы могли бы повторить этот трюк и на глазах у публики пройти испытание Божьим судом, наложенное доминиканцами. Таким образом, ваша невиновность была бы доказана раз и навсегда.
— Вы забываете одну вещь, — вымученно улыбнулась Магдалена, — последние капли эликсира выпиты, а без чудодейственного средства я через пару шагов камнем упаду на землю.
— Тогда есть лишь одно решение! Нам надо найти «Книги Премудрости», в которых записан рецепт!
Магдалена в отчаянии покачала головой, беспомощные слезы покатились по ее щекам.
— Легче найти иголку в сене, чем выполнить эту затею, — всхлипнула она. — К тому же на нашем пути встали бы могущественные противники, желающие того же. Вспомните алчного Папу или этого таинственного доктора Фауста, искавшего «Книги Премудрости» в монастырской библиотеке.
