Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
он вполне освоил точную электромеханику.
А вот Бонч-Бруевич соответствовал должности идеально. Когда Виктор начертил ему схему приемника — супергетеродина, он мгновенно «въехал» в тему. А когда нарисовал принципиальную конструкцию и пояснил принципы действия электронных ламп с двумя и тремя сетками: тетрода и пентода, пришел в полный восторг. Виктор помнил, что тетрод изобретет в этом же году американский инженер Мейснер, поэтому смело приписал авторство идеи себе. И предложил Бонч-Бруевичу подать заявку на патенты. Михаил долго отказывался подавать заявку без Железнякова, но Виктор сумел убедить его в том, что ему самому, как заместителю наркома, подавать заявку «невместно».
Занять должность начальника управления электронной техники Бонч-Бруевич охотно согласился. Он был вполне согласен с мнением Виктора, что именно электронные лампы станут основой прогресса всей радиотехники.
Затем они уже вдвоем побеседовали с Вологдиным. Виктор нарисовал Валентину Петровичу конструкцию магнетрона, разработанную в 1921 году американцем Халом, опять приписав авторство себе. Пояснил, что за счет управления анодным током этой лампы сочетанием электрического и магнитного полей, можно обеспечить генерацию частот в десятки и сотни мегагерц, а не жалких десятки килогерц, которые способны выдать столь любимые Вологдиным машинные генераторы. Заявку на патент предложил подать Вологдину, повторив ту же мотивировку.
Затем обратил внимание ученых на тот факт, что для развития вакуумной техники необходимо этот самый вакуум получать. И нарисовал схему форвакуумного насоса, прокомментировав, что его устройство ничуть не сложнее устройства электромашинного высокочастотного генератора. И предложил Вологдину занять должность заместителя начальника управления электронной техники и лично возглавить разработку магнетрона и вакуумного насоса. Валентин Петрович охотно согласился.
Виктор озадачил их подбором остальных кадров управления и отпустил.
На должность начальника управления радиосвязи Виктор решил пригласить начальника радиолаборатории при радиотелеграфном заводе Морского ведомства 34-летнего Шулейкина Михаила Васильевича, талантливого радиотехника. В 30-е годы Шулейкин стал членом-корреспондентом Академии наук СССР. Ему Виктор снова продемонстрировал те же схемы приемника и передатчика, которые показывал Фрейману и Скрицкому, только без мощного выходного усилителя в приемнике. Все ученые, с которыми он беседовал, были искренними энтузиастами радиодела и воспринимали его идеи с восторгом.
Шулейкин предложение принял, а Железнякову пришлось разговаривать по поводу его перевода из Морского ведомства с замнаркома обороны Щастным. Виктор Щастного убедил, доказав, что целью наркомата науки будет развитие серийного производства радиостанций, работающих в телефонном режиме. В том числе и для военного флота.
В управление радиолокации он решил привлечь 36-летнего профессора Харьковского университета Рожанского Дмитрия Апполинариевича, впоследствии создателя первого в СССР электронно-лучевого осциллографа, члена корреспондента академии наук СССР, разработчика первых советских РЛС и 40-летнего доцента Нижегородского университета Татаринова Владимира Васильевича, впоследствии крупнейшего специалиста по направленным антеннам коротковолнового диапазона.
Железняков вызвал их обоих в Петроград и переговорил сначала с Рожанским, которому предложил стать начальником управления, а затем и с Татариновым. Обоим описал принципиальную схему и принцип действия радиолокатора с направленной антенной кругового вращения. Описал принцип действия электронно-лучевой трубки кругового обзора. Предложил всё это запатентовать и заняться воплощением этих идей в жизнь. Ученые этими идеями буквально воспламенились. Оба согласились переехать в Москву.
Будущего изобретателя телевидения 29-летнего Зворыкина Владимира Козьмича ВЧК по заявке Железнякова перехватилов Муроме, куда он приехал к родственникам, намереваясь в дальнейшем добраться до Владивостока и оттуда выехать в США. Во время войны Зворыкин преподавал в офицерской радиотехнической школе в Петрограде. После Октябрьского переворота был арестован и едва не попал под расстрел, что ему крайне не понравилось. В наркомат Зворыкина доставили под конвоем.
Зворыкин весьма удивился, когда вместо водворения в тюрьму «Кресты» его доставили в Смольный в кабинет наркома науки.
— Как доехали, Владимир Козьмич? — Спросил Виктор, поздоровавшись с доставленным.
— Как, как! С сопровождением, под конвоем доехал. — сдерживая раздражение ответствовал Зворыкин. Он был человеком ершистым.
— Надеюсь, Вас конвоиры не обижали?
— Да нет. Веревками не вязали, в пути кормили, обращались в целом вежливо.
— Вы уж извините, ВЧК Вас сюда по моей заявке доставило. Мне известно, что Вы работали у профессора Розинганад проблемой электронного «дальновидения». Совнарком и лично товарищ Ленин считают это направление чрезвычайно перспективным.
Я сам тоже так считаю. Более того, я уверен, что в не столь уж далеком будущем в каждой квартире и в каждом доме будет стоять «дальновизор», показывать кинофильмы, концерты и передавать новости. А Владимир Ильич считает дальновидение перспективным средством пропаганды идей социализма и агитации широких масс.
Мы в наркомате намерены создать специальное управление дальновидения. Задачей этого управления будет создание целого научного института, который будет разрабатывать передающую и приемную аппаратуру дальновидения. Лично Вам я предлагаю возглавить это управление наркомата.
— А почему мне, а не профессору Розингу?
— Я предпочитаю набирать в наркомат молодых, активных и амбициозныхученых. А Розингу уже 59 лет. У меня уже приняты на должности начальников управлений Шулейкин, Скрицкий, Рожанский и Бонч-Бруевич. Вам, вероятно, уже приходилось слышать эти фамилии.
— Да, приходилось, а со Скрицким я, даже, знаком.
— Вот и прекрасно. Штат управления подберете сами. Можете и Розинга в штат пригласить.
— Мне нужно подумать.
— Конечно, подумайте. А чтобы Вам лучше думалось, посмотрите некоторые мои идеи. Сейчас для развертки изображения в системах дальновидения используют механические устройства — у Розинга это зеркальные барабаны. А я думаю, нужно делать полностью электронные системы на основе электронно-лучевых трубок. — Затем, Виктор прямо при Зворыкине нарисовал схему передающей телевизионной трубки — иконоскопа, разработанную самим Зворыкиным в 1933 году. А затем принципиальную блок — схему телевизионного передатчика и телевизионного приемника, попутно давая пояснения и отвечая на вопросы. Впрочем, от конкретных деталей он уходил, отговариваясь незнанием.
Когда Зворыкин все понял, он, с горящими глазами, хрипло поинтересовался:
— Откуда Вы, товарищ народный комиссар все это взяли?
— Ну, это всего лишь мои голые идеи, далекие от практического воплощения. Вот я и предлагаю Вам заняться их воплощением «в металле». Для начала, Вы от своего имени подготовьте заявки на патенты. Я в этом мало что понимаю и на авторство не претендую. Да и по должности мне это не положено. Ну как, беретесь, товарищ Зворыкин?
— Берусь, товарищ народный комиссар, — дрожащим голосом произнес Зворыкин. Он теперь принадлежал Железнякову «со всеми потрохами».
Наиболее важным и наиболее перспективным направлением во всей радио- и электронной технике Железняков считал полупроводиковую электронику, в текущее время совершенно отсутствующую. И более того, никто в мире настоящее время и не подозревал о перспективах полупроводников. Хотя сами полупроводники, как отдельный класс веществ уже были известны. Практическое применение
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
