никакой комиссии. Полковник Прохоров внезапно тяжко заболел, и его спецбортом отправили в Москву, вместе с помощником.
- Неужто, профессиональная болезнь? – «удивился» Никитин.
Офицеры засмеялись.
- Она! - подтвердил Петрович, - Косит любого проверяющего, почище триппера. Ладно, не злорадствуй. Кто судьбу знает? Может, сам когда-нибудь нас проверять приедешь. Так что береги печень смолоду.
………………………………………..
По пути в роту Никитин проходя мимо склада артвооружения, увидел, как бойцы из второй роты загружают в «броню» боекомплект. Руководил его получением и погрузкой лично капитан Кирпичников.
Он махнул Никитину рукой.
- Привет, Ник! Как долетел?
- Как видишь. Когда уходите?
- Сегодня, в ночь.
- Ни пуха!
- К черту!
……………………………
Никитин спортивных шароварах и в тельнике-безрукавке прибивал полочку в своей комнате на стенку модуля.
Прибил, подергал на прочность.
И поставил на неё бюст Александра Сергеевича Пушкина, который привез из Москвы. В свете афганского солнца сколы бронзовой краски и общая облупленность бюстика стала еще заметнее.
В комнату заглянул Петрович:
- Смотрю Никитин, ты тут жить собрался, никак? – он посмотрел на бюстик, потом на Никитина, с уважением.
- Так нет же другого дома у меня, товарищ майор. Из Москвы выписали и никуда не прописали.
- Ну, у меня к тебе две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начать?
- Начните с хорошей?
- Шуру посмертно представили к «Красной Звезде», тебя и прапорщика Гуляева – к медали «За боевые заслуги». Ты не рад?
- Вчера бы еще от счастья плясал. А сегодня что-то не греет. Ну, а какая плохая?
- Придется тебе на Родину попахать. «Змея» желтуха свалила. Исполнять обязанности начальника разведки батальона приказываю тебе. Без отрыва, так сказать, от основного производства. Так что сводку в штаб бригады везешь ты. – Петрович протянул Никитину пакет, - Задача ясна?
- Так точно, товарищ майор, - Никитин, забирал пакет и засунул его в планшет.
- Вылет через тридцать минут. Никуда там не лезь, в лишние разговоры ни с кем не вступай и – главное - не заводись. Это твой шанс, Игорь.
***
Титры: Пустыня. Провинция Фарах. Афганистан.
16 июня 1988 года,
Группа под командованием капитана Кирпичникова возвращалась с боевых в эйфорическом настроении. От победы бойцам хотелось выразиться, несмотря на рев движка БТРа. Вот они и орали, стараясь перекричать моторы:
- КТО ХОЗЯИН ЗДЕШНИХ ГОР?
- ЗДЕСЬ ХОЗЯИН СПЕЦНАЗЁР!!!
- ДУХАМ КТО НЕСЕТ ЗВИЗДЕЦ?
- НАШ СПЕЦНАЗОВСКИЙ БОЕЦ!!!"
- КТО СНОШАЕТ ВСЕХ ПОДРЯД?
- НАШ СПЕЦНАЗОВСКИЙ СОЛДАТ!!!
Один боец-придурок, из молодых, сидя на броне, и разевая глотку, играл с гранатой РГД-5, продев в кольцо палец и раскачивая ее на нем, как бы дирижируя.
Кирпичников в это время сидел на своем командирском месте, свесив ноги в люк механика-водителя, и, творящегося у себя за спиной безобразия, видеть не мог.
БТР резко тормознул перед препятствием, боец зацепился за люк рукой.
И кольцо осталось на пальце.
Граната, лишенная предохранительной чеки, упала и откатилась аккурат под бок ротному.
Кирпичников оглянулся на то, что его ударило под задницу.
Действуя «на автомате», Коля успел схватить смертоносную хлопушку, крикнуть сидевшим на броне бойцам:
- Пригнись! - и, сам низко пригнувшись, сделал попытку зашвырнуть ее подальше.
В эту секунду проклятая железяка рванула. Осколки, как и положено, ушли вверх и в стороны, никого не задев.
Капитану Кирпичникову оторвало кисть правой руки.
***
Титры: Шихванд. Провинция Фарах. Афганистан.
16 июня 1988 года
В беседке-курилке под навесом сидел всего один человек – начальник особого отдела бригады майор Кузьмичев. Это было очень некстати, и в планы Никитина такая встреча не входила.
Никитин собрался, козырнув, пройти мимо, но Кузьмич его удержал:
- Никитин, погоди ты, не спеши! В штабе у тебя больше никаких срочных дел,
