прибрежных территорий.
— Я не знал, что вы можете говорить и… эм-м-м… думать. Я видел вас в несколько ином свете. Тушки, части тела, кровь. Вы были лишь материалом для моих опытов и исследований. Всего лишь одна из составляющих для создания лекарства. Ой, простите… я не то хотел сказать.
Мамондик нахмурился и злобно зарычал на Аптекаря.
— Я вызвался принести тебе поесть, только чтобы посмотреть тебе в глаза и понять, как ты мог так поступать с нами и эльфами? Но теперь понимаю, что ответ мне больше не нужен. Завтра утром состоится твоя казнь. Это будет грандиозное зрелище, так обещают старейшины. Не терпится увидеть!
Мамондик поставил кулек с едой у ног Аптекаря и положил завернутое в рулон покрывало.
— Отдыхай и молись, чтобы твоя жизнь на казни ушла быстро и безболезненно. Хотя насчет второго обещать не могу. Судя по тому, сколько жизней мамондиков и эльфов ты забрал, казнь будет мучительной. Но это уже не моя проблема! — Мамондик улыбнулся, как могут улыбаться только мамондики и запрыгнув на стену, скрылся в решетчатом окне.
* * *
Утро для Аптекаря наступило внезапно. Вот только что он разговаривал с Мамондиком и запивал сухую лепешку водой, а сейчас, словно и не было сырой холодной ночи, он сидит у стены и смотрит, как солнце яркими лучами через решетку прорывается в подвал.
Время бежало неумолимо, и оставались считаные часы до казни.
Почему же он так спокоен? Не бегает по камере с криками о помощи, не рвет на себе остатки седых волос, не рыдает, укутавшись в тонкое покрывало. Он просто сидит у стены и смотрит как луч солнца, замерев в ожидании, согревает небольшой пятачок сырой земли.
Макту́б. Так предначертано.
Послышался скрип ключа в ржавом замке и дверь открылась. Ни слова не говоря, к старику подошел стражник, взял его под руки и вывел из подземной камеры. Аптекарь обернулся и посмотрел на лежащее на земле покрывало. Словно это было единственное, что связывало его с прошлой жизнью. Когда он еще был жив и занимался своим любимым делом.
— Покрывало. — Заныл старик. — Надо взять его с собой.
Хмыкнув и серьезно посмотрев на пленника, эльф уверенно произнес:
— Там, куда ты направляешься, оно тебе не понадобится. Поверь мне. Идем живее. Одного тебя ждут.
На земле лежал снег, он скрывал все ночные похождения эльфов и лесных животных. Освежал воздух, делал его прозрачнее и яснее. Морозное солнце нещадно палило, и горячие лучи превращали снег в капельки воды.
— Какой сегодня день? — Аптекарь тихо задал вопрос стражнику, но сам до конца не понял, зачем ему эта информация.
— Четверг.
— Это хорошо! Я родился в четверг.
— Умрешь ты тоже в четверг, поздравляю. — Второй стражник усмехнулся и, продолжая вести старика через толпу эльфов, направился вдоль улицы, к окраине деревни.
Эльфы бесновались, выкрикивали оскорбления в лицо старика, хватали его за рукава рубахи, разрывая ее в клочья.
— Там, куда мы идем, тепло? — Аптекарь сотрясался скорее от холода, чем от страха. — Покрывало бы сейчас не помешало. — Уныло произнес старик и весь сжался.
— К месту твоей казни. Хватит болтать, пока я не заткнул тебя.
Внезапно толпа расступилась, и Аптекарь увидел невероятную картину. Кажется, это был мираж или сон. Поле, покрытое пушистым снегом, было такое огромное, что не видно было его края. Белоснежное, как чистый неисписанный холст. А с другой стороны, стоял стеной темно-зеленый лес, он был темный и мрачный.
— Как здесь красиво! — дрожащим голосом произнес старый Аптекарь и вытер мокрые глаза. Его рубашка была в грязи, разорванная, из-под которой выглядывала дряблая желтая кожа. — Холодно!
Аптекаря поставили на небольшой постамент, видимо, сооруженный специально для казни, стражники встали по обе стороны. Все понимали, что старику некуда бежать, но необходимо было придерживаться традиций. Справа на другом постаменте сидели Эльфийский король с королевой, Иеления, Мариэль и Исилендил. Слева — король Гефипсонии — Авнустас Третий с принцем Виктором.
Первым нарушил тишину эльфийский вождь Друлаван Второй. Он поднялся и начал громко зачитывать приговор.
Аптекарь услышал свое имя и улыбнулся. Вот, оказывается, как его зовут. Хорошо, что перед госпожой Смертью я предстану с тем именем, которое мне дали при рождении. Это правильно.
… На совести этого человека, известного как Аптекарь имеется несколько десятков смертей эльфов… сотни Мамондиков и других священных животных…завербованные люди для изготовления поддельных лекарств… многочисленные отравления и смерти жителей королевства…
… Этот человек, известный как Аптекарь приговаривается к смерти…
— Я не собираюсь нести этот крест один. — Аптекарь посмотрел на короля Авнустаса Третьего и сплюнул на деревянный постамент. — А как же ваш сын? Младшенький. Принц Руслан. Почему его нет на этом постаменте? Он также виноват во всех тех прегрешениях, которые приписывают мне.
— Замолчи, ты сам дьявол. Руслан будет наказан, как только королевская полиция отыщет его. К счастью, ты этого уже не увидишь.
— Ну конечно, как не защитить собственного отпрыска. Небось, спрятали его в вашем замке, мне ли не знать.
— Старик, я прослежу, чтобы принц Руслан был наказан. — Эльфийский король встал и произнес успокаивающие слова. — Можешь не переживать из-за этого.
— Я верю тебе, эльфийской король! А где Кларис? Жена того страшного конюха. Она тоже была с нами заодно.
— Все, замолчи Аптекарь, не скидывай свои грехи на других. Тем более Кларис уже наказана. Еще что-нибудь хочешь сказать?
Толпа начинала нервничать и выкрикивать оскорбления в сторону Аптекаря. Кто-то кинул в старика лошадиную лепешку навоза и прокричал: “Убийца!” Старик успел отскочить, но следующая лепешка приземлилась ему на голову.
— Казнить убийцу!
— Отправляйся к дьяволу!
В сторону эльфов посыпались проклятия. Аптекарь махал руками и кричал. А потом еще одна лепешка и еще, градом полетели на старика. Пока не упав на колени, пленник не закрыл голову руками и не замолчал.
— Пора заканчивать этот цирк. — Произнес злобно Авнустас и взглянул на Друлавана.
Эльфийский король кивнул стражникам и тут же несколько эльфов взяли за руки и за ноги Аптекаря. Старик, казалось, был уже мертв, он не сопротивлялся и не произносил ни слова. Старался не дышать, чтобы не пропустить ударов сердца.
«Пилюля цианистого калия спасла бы меня сейчас! Может, надо помолиться, раз уж остались считаные минуты».
Посмотрев в сторону постамента, он увидел Мариэль. Ее агатовые волосы переливались на солнце. Живая. Ведьма!
Подойдя к изабелловой лошади, стражники опустили старика на землю и привязали ноги казненного к стременам.
“Теперь можно смотреть на солнце, не поднимая головы” — подумал Аптекарь перед тем, как красавица изабелловая лошадь сверкнула перламутровой шерстью и
