для косметики и не купила бы мне ее, поэтому я взяла пару тюбиков из универмага «Нейман Маркус», когда она однажды повела меня за покупками.
— А как насчет тебя?
Я смотрю на Гейба, который ухмыляется, без сомнения, просто ждет возможности похвастаться своими проступками.
— Я украл пару трусиков из магазина "Агент Провокатор", когда мне было тринадцать, — говорит он, выглядя слишком гордым собой.
— Зачем? Я имею в виду, ты что, их носила? — спрашивает Лони, и я почти издаю стон вслух, зная, что нам не понравится его ответ.
Он смотрит ей прямо в глаза и небрежно отвечает: — Я подумал, что будет лучше дрочить с ними, чем просто моей рукой.
Наши коллективные звуки отвращения наполняют воздух, и я съеживаюсь, вспоминая, как он украл мое нижнее белье в первом семестре после того, как Лорел забрала мою одежду, чтобы унизить меня.
Чертов. Придурок.
— Отвратительно, — стонет Лони. — Только поэтому ты должен начать следующим
— Хорошо.
Гейб хрустит костяшками пальцев и щурится несколько секунд, прежде чем его глаза широко раскрываются, как будто он только что открыл источник молодости.
— Я никогда не трахал учительницу.
Я замираю и чувствую, как Сэйнт напрягается рядом со мной. Это что, шутка? Откуда Гейб мог это знать? Поскольку он не смотрит на меня, я говорю себе, что это просто совпадение. Глупый вопрос, который задал бы любой глупый подросток, верно?
Мой мозг кричит мне: Лги, лги, лги!
Я не пью, и никто другой тоже не пьет. Смеясь, Гейб просто качает головой.
— Черт, подумал, что надо бы проветрить немного грязи, — драматично вздыхает он. Он все еще никак не выделяет меня, и я немного расслабляюсь.
Это была просто глупая шутка.
Он не знает.
Сэйнт все еще неподвижен рядом со мной, поэтому я слегка прислоняюсь к его руке, просто чтобы дать ему понять, что со мной все в порядке. Он сдвигается, и я падаю в него еще крепче.
— Кто следующий? — спрашивает Розалинда.
— А как насчет тебя? — говорит Лони.
Розалинда оживляется.
— Хорошо, у меня есть один. Никогда у меня не было секса в библиотеке Ангелвью.
Я почти смеюсь над этим вопросом, но потом вижу, как щеки Лони темнеют, когда она подносит свой напиток к губам. К моему полному шоку, Гейб тоже пьет.
— Эй, вы оба? Вы, ребята, трахались друг с другом? — поддразнивает Лиам.
За словами Лиама следует мертвая тишина. На этот раз Гейб не выглядит таким самоуверенным и веселым. Он бросает неуверенный взгляд в сторону Лони, но она избегает смотреть всем в глаза.
Черт возьми.
— Подожди, — говорит Лиам, качая головой. — Вы, ребята, трахались?
Гейб свирепо смотрит на Лиама.
— Может, ты заткнешься?
— Ты сделал это! — восклицает Лиам.
У Розалинды отвисает челюсть, а глаза наполняются сожалением.
— О, Боже мой! Мне так жаль. Я не имела в виду… Это был просто глупый вопрос… — беспомощно бормочет она.
Лони раздраженно вздыхает и закатывает глаза.
— К черту все, отлично. Да, у нас с Гейбом был секс. Это был первый год, когда мы оба были в команде по боксу. Счастливы?
— VIP — карта, — произносит Гейб одними губами, и Лони наносит ему удар, который вонзается ему в грудь.
— Подожди! Ты отдала Гейбу свою девственность? — Лиам выглядит совершенно ошеломленным. — В школьной библиотеке?
Лони явно смущена, но изо всех сил пытается отмахнуться от этого.
— Очевидно, что если бы я могла вернуться и сделать все это снова, я бы поступила по-другому. Так как я не могу, мы можем двигаться дальше сейчас?
Сейчас в воздухе повисло определенное напряжение, и я не могу не заметить, что Гейб выглядит немного разочарованным.
— Эм, давай просто продолжим, — быстро говорю я, надеясь снять напряжение с Лони.
— Я начну. Я никогда не употребляла наркотики?
Я знаю, что это ироничное утверждение исходит от девушки, которая выросла в лаборатории по производству метамфетамина в своем подвале, но это первое, что приходит мне в голову.
— Какого рода наркотики? — спрашивает Гейб, приподнимая брови.
Я корчу гримасу.
— Что ты имеешь в виду?
— Это не весело, если ты про травку, потому что мы все это делали. — В его голосе есть резкость, и у меня плохое предчувствие, что он пытается замутить дерьмо. — Будьте более конкретны, чтобы сделать игру интереснее.
Хотя я уверена, что буду сожалеть о том, что сдалась, мне не может не быть любопытно, в чем заключается его игра.
— Хорошо, — киваю я. — Я никогда не совершала набегов на мамин тайник с таблетками.
На мгновение наступает тишина, а затем…
Розалинда медленно подносит бокал к губам.
— Черт, правда?
Слова вылетают у меня изо рта прежде, чем я успеваю их остановить.
— Черт, мне так жаль, Розалинда. Я понятия не имела…
Она качает головой и отмахивается от моих извинений.
— Все в порядке. Половина людей здесь уже знает об этом, так почему бы и тебе не знать?
В ее тоне слышится нотка горечи, но я не думаю, что она действительно направлена на меня. Однако я понимаю, почему Гейб подначивал меня.
Он знал, и он знал, что я этого не знаю.
— Розалинда, правда, тебе не обязательно…
— Я знаю, что Сэйнт рассказывал тебе о моем отчиме, — обрывает она меня. — Я приняла таблетки, чтобы отключиться. Глупо, я знаю, и они вызывают привыкание. У меня была настоящая проблема. Вот почему я покинул Ангелвью.
Чертов Гейб. Я собираюсь убить этого сукиного сына.
— Мне жаль, — говорю я так искренне, как только могу.
Она смотрит на свои колени и перебирает пальцами песок.
— Все в порядке, — . бормочет она.
— Я думаю, что хватит этой гребаной игры, — рычит Сэйнт.
— Да ладно тебе, — огрызается Гейб. — Мы еще не собрали компромат на всех.
Я никогда не видела Гейба таким, и это чертовски беспокоит. Это только потому, что он злится на Лони? Пьян? И то, и другое?
Какова бы ни была токсичная комбинация, которая вывела из него эту сторону, у меня такое чувство, что он потенциально может быть более разрушительным, чем Сэйнт.
— Гейб, просто заткнись нахуй, чувак, — рычит Лиам.
— Почему? Боишься, что я проговорюсь, что ты трахался с Лорел в прошлом семестре, думая, что это разозлит Сэйнта, о, и излечит твою одержимость Мэллори? — Гейб сплевывает. — Или ты больше беспокоишься, что я расскажу всем, как ты убил отчима Розалинды и попросил Сэйнта помочь тебе избавиться от тела?
Мои глаза сразу же устремляются на Лони. Из всех присутствующих здесь она единственная, кто не знал бы о том, что сделали Лиам и Сэйнт.
Ее взгляд
