леди Альберон в шоколадный напиток яд. Леди Альберон узнала об этом и выгнала служанку. Но госпожа Дамвиль решила не оставлять свидетельницу в живых.
Манон, Манон, ты была сто, нет тысячу раз права насчет мерзкой подлой красноволосой гадины! Почему не рассказала мне о покушении?
Почему я сам не выяснил это раньше?
– Задержать Сериллу Дамвиль!
– Господин маршал, она сбежала…
Краем глаза я увидел, нет, почувствовал что-то черное. Черный гибельный дым.
– Перекрыть все выезды из Орлиана. Найти эту суку, чего бы не стоило! – скомандовал я и ринулся сквозь толпу.
Впереди маячил подозрительный тип в темном балахоне и нахлобученном капюшоне. Так низко надвинутом, что не было видно лица.
Мужчина оглянулся и побежал с площади прочь.
– Стоять! – я бросился за ним.
Я действовал на инстинктах – если убегает, значит, нужно догнать.
Но какой-то другой инстинкт говорил – что-то тут не так. Темного сгустка у этого мужчины не было. Он отвлекал мое внимание, тогда как…
Я обернулся, и сердце пропустило удар.
Изо всех сил, какие у меня только были, устремился к возвышению на другом конце площади, где находилась императорская семья, делегация даков и…
– Манон! – рявкнул я.
Но было уже поздно.
Из толпы выступила женщина – самая обычная простая крестьянка с носом-пуговицей и большими голубыми глазами. Такую ни в жизни никто б не заподозрил.
С лица женщины схлынули все показные эмоции, все краски.
Она занесла руку и метнула смертельное проклятие – острый кинжал, истекающий черным дымом.
Перепрыгнув несколько препятствий в виде каких-то лотков, скамеек и бревен, я бросился через площадь наперерез и оказался прямо на пути летящего кинжала.
Закрыл собой Манон, крепко стиснув руками, заслонил собой, чтобы прямо в спину принять гибельное проклятие.
Защитить ее. Уберечь ее. Я умру – но пусть она останется.
Живи, любимая.
Живи!
Но смертоносный кинжал на глазах поменял траекторию полета и лишь немного задел плечо мой своим темным туманом.
Я вскинул руку, пытаясь удержать его своей багровой боевой магией, и создал тройной щит.
И в тот же миг почувствовал присутствие иной силы.
Она скрывала себя, но за доли секунды я смог считать образ – это была женщина в белой тоге с сияющим золотым копьем и щитом.
По ее велению смертоносный кинжал вспыхнул золотым, а потом как живой, проскользнул прямо сквозь мои щитовые чары и вонзился Манон в грудь.
Она обмякла в моих руках. Я крепко прижал ее к себе, но голова девушки безвольно откинулась назад.
Проклятие вошло в нее по самую рукоятку и по коже Манон потекли жуткие чернильные разводы.
Моя жена была мертва.
Мертва.
Я крепко сжал ее в объятиях и взвыл, как смертельно раненый дикий зверь.
– Маршал, позвольте, вашу жену осмотрят целители, – как сквозь стенку донесся голос императора. – Вы серьезно ранены, вам нужна помощь...
До меня дошло, что я обнимаю Манон одной рукой, а другой продолжаю удерживать щит, никого не подпуская ни на шаг.
Но тут силы иссякли, и рука повисла безвольно, точно плеть.
Мою жену отняли у меня, а потом и меня самого поглотила густая непроглядная тьма.
Мы встретимся с тобой там, любимая.
Я не могу тебя потерять.
ГЛАВА 61
Очнулся в целительском покое и тут же приподнялся на койке, не обращая внимания на слабость и головную боль.
Обложенное какими-то листьями и обмазанное мазями плечо противно заныло. Смахнув листья, углядел на коже чернильные разводы, напоминающие уродливую кляксу.
Неподалеку в простом кресле, углубившись в книгу, восседал сам император Авл.
– Что с моей женой?
– А, очнулся. Это хорошо. Сильно тебя проклятием зацепило, Кайран. Я уж боялся, не выкарабкаешься. Не могу же я потерять своего драгоценного маршала, сам понимаешь. Кстати, а с ладонью-то у тебя что было? Выжжено все магией до мяса. Целитель еле-еле залечил.
Я мельком посмотрел на руку – страшный ожог прошел, и место раны уже было затянуто новой тонкой розовой кожей.
Да и хрен бы с ней, с рукой!
– Я ухожу в отставку. Я не смог обеспечить безопасность.
– Ты мне это, маршал, брось. Уже доказано, что на площади произошло божественное вмешательство. Точнее, богини справедливости Астреи. А против богов, сам знаешь, не попрешь. Но ничего, ничего… Кстати, эти дакийцы оказались понимающими ребятами, выразили сочувствие, особенно Друзилла. Клод от нее в восторге. Да и я рад, что у меня будет такая невестка. Хорошая девочка – тактичная, вежливая…
Авл говорил, но я его почти не слушал. Я хорошо знал эту тактику императора, когда он плавно и мягко уводил человека от неудобной темы. От того, о чем он не желал говорить.
– Ваше Величество, моя жена мертва? – тихо спросил я.
– Кайран… – Авл выдохнул и на пару секунд закрыл глаза, собираясь с силами. – Есть кое-что... О чем я тебе сейчас скажу. Мой целитель настаивал, чтобы мы скрыли этот факт, но я считаю – ты должен знать.
Было так глупо и наивно надеяться, что он сообщит о том, что Манон поправится.
Но я – идиот, потому что внутри вспыхнула безумная надежда.
Я не представлял, ЧТО он сейчас мне скажет.
– Дабы лучше понять природу проклятия и поставить точный диагноз, целители обследовали твою жену и… – медленно начал император. – Она была беременна, Кайран. Срок очень маленький – неделя, может полторы… Скорее всего, Манон и сама не знала.
Все вокруг отдалилось. Мне стало нечем дышать, а в груди вспыхнул пожар.
Манон ждала ребенка?
Моего ребенка.
О, боги…
– Скажи мне, что проклятие можно победить.
