ваш столик.
Она увела девушку от меня, избавив от необходимости как-то выпровождать эту мадаму. За что я был чрезвычайно благодарен. Надо будет оставить хорошие чаевые.
Я попробовал первый кусок угощения и чуть не прикрыл глаза от удовольствия. Как же это было офигенно!
Хрустящая корочка, горячая мякоть, смешанная с травами, с вкраплениями семечек, которые приятно лопались на зубах. Я намазал немного масла, и к этому прибавилась мягкая сливочная прохлада.
М-м-м-м…
Если стейк сможет перебить этот кайф, шефу надо памятник поставить. Вот прям в парке. Снести к хренам статую императора и установить изваяние шефа. Он точно будет этого куда более достоин.
Прошлый мой ужин прошёл… ужасно.
Куница после всех стараний потребовала не просто своих извращённых сладостей, а совместную дегустацию её больной фантазии.
Даже Кот охренел от такого рациона. Он попытался сбежать, но Куница заставила сидеть смирно и принять судьбу как она есть.
Я ел креветок в шоколаде!
Креветок!
В шоколаде!
Чёрт побери, чипсы оказались находкой, но это было уже слишком. Хорошо хоть обычных креветок, а не мясо демона, с которым мы не так давно имели дело.
Как только я закончил с угощением, принесли мой заказ. Выглядел он так же аппетитно, как и пах. Мясо сочилось, поблёскивало на свету, дразнило ярким ароматом жареной говядины, тимьяна и чеснока. И прямо кричало о том, что его надо поскорее съесть!
Я с нетерпением воткнул в вилку. Мягкие нежные волокна подались с такой лёгкостью, что во рту уже ощущалось, как они будут таять.
Ножом отрезал кусок, поднёс ко рту. На секунду аж скулы свело от ожидания, но хотелось сполна насладиться блюдом, так что я медленно…
Вдруг зазвенел телефон.
Ну, не-е-ет! Мясо уже почти очутилось у меня во рту!
— Да кого там… — Я посмотрел на экран и молча принял вызов. — Слушаю.
— Александр, мы его нашли, — донёсся из динамика голос Михаила Залесского. — Мой брат уже почти у меня в руках.
Ну, почему сегодня всё так не вовремя, а?..
Я тяжело вздохнул, печально взглянул на аппетитный сочный стейк…
И отложил вилку.
— Уже выезжаю. Диктуйте адрес.
Мне показалось, или его голос звучал как-то странно?
Глава 29
После череды неожиданных битв, в которых нам приходилось сражаться без брони, МайдеРаль прислали экспериментальный костюм с усиленной защитой. В цветах Соколовых, чёрный с золотой отделкой — всё как положено. На вид от обычного не отличить.
Конечно, костюмы аристократов и без того снабжались защитой вроде оберегов и лёгких пластин. Но это скорее спасало от скользящих ударов или позволяло не сохнуть от первого же попадания.
Я припарковал машину у старого заброшенного ангара на окраине города — решил, что не стоит ехать с водителем.
Вышел из салона и осмотрелся.
Вечер, погода сегодня была пасмурной. Серые тучи уже почернели, в лицо бил прохладный влажный ветер, от которого изгибался и стучал отошедший лист металлической обшивки ангара.
Так себе обстановочка…
Я отправил Куницу на разведку, а сам пошагал ко входу. Что-то мне не нравилось во всём этом.
Внутри было пусто. На бетонном полу торчали огрызки арматуры — видно, крепления когда-то стоявших здесь станков или чего-то вроде того. Вдоль помещения рядами стояли железные балки, упирающиеся потолок. Ржавая старая арматура.
В дальнем углу стояла отдельная коморка. Может, там раньше была бытовки или кабинет начальника склада.
И там кто-то был.
— Михаил Фёдорович? — громко сказал я в пустоту.
Мой голос разнёсся эхом по просторному помещению.
Никто не ответил. Предчувствие становилось всё хуже и хуже.
Куница тоже подтверждала мои опасения. Ей жутко не нравилось, что здесь происходит.
Кот же мирно спал в Источнике. Казалось, его вообще ничего не волнует в этой жизни.
Делать нечего — я пошагал дальше, к бытовке. И маленького окошка пробивался тусклый свет, так что там явно что-то было интересное.
Не зря ж я отказался от офигенного стейка?
Шаткая дверь со скрипом отворилась, роняя пыль и труху оббивки. Сырой затхлый запах заставил поморщиться.
Внутри никого не было. Только старый обшарпанный стол под висящей на проводе лампе и два стула, стоящих друг напротив друга.
Вдруг лампа меркнула. На секунду опустилась темнота, а когда вернулся свет, за столом сидел человек в чёрной форме поборника Тьмы.
Он смотрел на меня безликой маской из-под капюшона. Не двигался и не издавал ни звука. Но я всё равно его узнал.
— Любишь спецэффекты, Залесский? — ухмыльнулся я, проходя внутрь.
Подвинул шаткий стул и уселся напротив. Он же хотел о чём-то поговорить?
— Ну?
Поборник, кажется, немного удивился. Это было непросто считать — всё же Тьма пожирала эмоции. Да и маска вообще ничего не отображала. Но я смог понять это по колебаниям в ауре.
— Не боишься? — тихо спросил он.
Я ухмыльнулся про себя. Чего мне бояться?
Залесского?
Или других поборников, которых уже обнаружила Куница?
Это не меня загнали во Тьму.
Нет…
Это их заперли наедине со мной.
— Где твой брат? — Я решил не отвечать на глупый вопрос.
Пусть узнает ответ на практике. Чуть позже.
— Он жив, если ты об этом.
— Уж надеюсь. Чернобог не поощряет братоубийство.
Он наконец шевельнулся, но только затем, чтобы наклониться поближе.
И сказал:
— У Белобога я такой заповеди не слышал.
Между нами повисло недолгое молчание. Мы смотрели друг другу в глаза, хотя мне приходилось довольствоваться чёрным овалом маски.
А затем оба рассмеялись.
Нет, серьёзно. Отчего-то мы начали хохотать, будто старые друзья, вспомнившие старую шутку.
Даже лампа, казалось начала светить чуть ярче.
Но всему своё время. Я успокоился и снова стал серьёзным.
С виду я вряд ли казался напряжённым, но не надо думать, что моё отношение к обстановке было легкомысленным.
Я был готов отразить атаку или атаковать в любой момент. Моё тело будто постоянно вибрировало. Словно натянутая пружина, которую стоит только отпустить.
Тьма, Хаос, магия собственного Источника — всё это могло вырваться наружу в один момент.
Я провёл рукой по грубой пыльной столешнице, чья поверхность была покрыта трещинами и вздутиями. Снаружи завывал ветер и продолжала колотиться обшивка.
Похоже, узнать, куда он дел Михаила Фёдоровича, просто так не получится.
Что ж, попытаться стоило.
— Зачем ты меня позвал?
Надеюсь, уж на этот вопрос он ответит. А то как-то даже неприлично было бы.
— А сам как думаешь?
— Убить? Поговорить по душам? Попить чайку? — Я
