Книга Совокупность лжи - Дэвид Игнатиус

— Не сейчас, — сказал Феррис, покачав головой. — Мне надо подумать.

— И тем не менее. Он не обрадуется.

Заместитель положил ему руку на плечо. Видимо, он хотел сказать что-то еще, но не стал. Феррис был прав. Он слишком многого не знает.

Спустя пару минут приехал Хани Салам с командой экспертов из УОР. Они оцепили место происшествия, натянули пластиковые перчатки и принялись за дело. Щелкали радиостанции, по которым они вызывали помощников. Из услышанного Феррис понял, что на дорогах уже разворачиваются посты и пропускные пункты, чтобы задержать машину, в которой могли увезти Алису. Сквозь окно Феррис увидел стоящих снаружи иорданских спецназовцев в темно-синей форме.

Хани подошел к Феррису, сидевшему у дальней стены гостиной, среди зеркал и красного дерева. Иорданец поцеловал американца в обе щеки. Феррис увидел на его лице искреннее сострадание и наконец-то позволил себе расслабиться. Его глаза наполнились слезами, и он уткнулся в плечо Хани. Тот мягко похлопал его по спине, как ребенка.

— Все будет хорошо, — несколько раз повторил он.

Феррис долго молчал, с закрытыми глазами, пытаясь понять, что же теперь делать. Наконец, открыв глаза, он позвал Хани в спальню, чтобы поговорить наедине. Заместитель и агент ФБР пошли было за ними, но Феррис махнул им рукой. Закрыв за собой дверь, он отошел к дальней стене спальни. Подойдя к телефону, стоявшему у изголовья кровати Алисы, он снял трубку с базы, а потом отсоединил базу от линии. Их никто не должен подслушать. Потом он сел на край кровати и жестом показал Хани на место рядом с собой.

— Мне нужна помощь, — немного дрожащим голосом сказал Феррис. — Вы мне поможете? Я должен знать это прежде, чем мы начнем разговор.

Иорданец кивнул. Он был одет, как обычно, элегантно, но лицо его было мрачным.

— Думаю, я знаю, что произошло, — сказал Феррис. — И боюсь этого.

— Рассказывай. Мы найдем ее, если ты нам поможешь.

— Думаю, ее похитили люди «Аль-Каеды».

Хани слегка покачал головой:

— Зачем им это? Твоя подруга — социальный работник. Работает с палестинскими детьми. Ведь так? Зачем она нужна кому бы то ни было?

Феррис понял, что они вторгаются на запретную территорию. Надо было сначала позвонить Хофману и выработать план игры. Но, думая обо всех правилах и требованиях работы ЦРУ, Феррис почувствовал, как на него накатывается волна отвращения к самому себе. Именно эти правила и методы привели к тому, что он подверг Алису опасности. Нужно говорить с Хани сейчас, заручиться его поддержкой, пока не поздно.

— Послушайте и попытайтесь забыть о том, что не касается Алисы непосредственно. По дружбе, пожалуйста. Сможете это сделать?

— Конечно, дорогой. Я всегда был твоим другом. Даже тогда, когда ты не был моим другом.

— Хорошо. Причина, по которой они похитили Алису, в том, что она знакома с человеком, с которым мы работали. Иорданский архитектор, о котором мы говорили, Омар Садики.

У Хани расширились глаза.

— Она его знала? Садики, подозреваемого в организации взрыва в Инкирлике? Как это вы с ним работали? Как такое могло случиться, дорогой? Ты хочешь сказать, что он ваш агент?

— Не спрашивайте. Не сейчас. Но я уверен, что, когда на Новый год Садики исчез, это не было бегством. Его схватили члены сети «Аль-Каеды», чтобы узнать, что ему известно. Они выбьют из него все его связи с американцами. Они не найдут нашего следа, он слишком хорошо замаскирован, но выяснят, что он поддерживал дружеские отношения с Алисой Мелвилл. Она часто встречалась с ним по делам их благотворительного фонда.

— Извини, дорогой. Мне очень жаль, — внезапно сказал иорданец.

Это было худшее, что он мог сказать. Оно подтверждало наихудшие опасения Ферриса насчет ситуации, в которой оказалась Алиса. Помолчав, иорданец продолжил:

— Она на тебя работала, эта Алиса? Под прикрытием? — спросил он.

— Ради бога, нет. Алиса ненавидит ЦРУ. Она работает в этой своей негосударственной организации, пытается помогать людям. И это не прикрытие. Самая настоящая работа. Она выглядит именно тем человеком, каким и является.

— Но кто-то может подумать, что она работает на Управление?

— Да, — ответил Феррис, глядя на Хани.

— Они могут так думать, поскольку она знакома с этим парнем, Садики. И знакома с тобой.

— Да, — едва слышно, с горечью в голосе повторил Феррис.

— Тогда тебе необходимо быстро найти ее. Прежде, чем они применят какие-нибудь нестандартные методы, чтобы получить от нее информацию.

Фраза о «нестандартных методах» потрясла Ферриса. Он схватил иорданца за руку:

— Пожалуйста, Хани, помогите мне. Я не смогу спасти ее без вашей помощи.

— Это не уловка?

Жестокий вопрос, но с учетом того, что произошло пару месяцев назад, вполне законный. Где-то в глубине души Хани продолжал злиться. Сидя на кровати, Феррис снова уткнулся лицом в ладони, беспомощный и жалкий.

— Прости меня, Роджер. Извини, что я сказал это, — добавил Хани, обняв Ферриса за плечи. — Конечно, я помогу. У нас есть пара глубоко засекреченных источников в «Аль-Каеде», с которыми мы можем быстро связаться. Мы используем их только в чрезвычайных ситуациях, но сейчас ситуация именно такова. Если Алису Мелвилл захватила «Аль-Каеда», они сообщат нам об этом. В этом я уверен. А вот скажут ли они, где она находится, не знаю. Давай-ка я пойду поговорю со своими людьми и возьмусь за дело.

Он потянул Ферриса за руку, чтобы тот поднялся:

— Давай. Встань прямо. Бог испытывает тебя. Он владыка, а ты — раб его. Абд-алла. Раб Божий. Так мы говорим. Ты не сбежишь от своей судьбы. Ты должен сохранять веру. Так что пойдем и поговорим с моими людьми. Мы начинаем прямо сейчас. Будь крепок. Если люди увидят, что ты слаб, они только еще больше испугаются.

Феррис прошел в ванную, умылся и вернулся в гостиную, где собрались остальные.