моего платья, а мои руки обвиваются вокруг его плеч, когда он приподнимает меня к стене гардеробной и сводит нас вместе, мы ничего не говорим, выполняя обещание, которое он дал миссис Бриланд. Мы просто прикасаемся друг к другу и прижимаемся друг к другу, наши губы никогда не отрываются друг от друга, и мы придаём друг другу силу с комфортом наших рук.
* * *
Тайная улыбка играет на моих губах, когда мы, взявшись за руки, возвращаемся на вечеринку. Мои волосы немного растрепались, и мне пришлось полностью заново нанести помаду, благодаря поцелуям Чейза, но я не могу сказать, что я даже немного сожалею об этом.
Время коктейлей в наше отсутствие подошло к концу, и атриум быстро пустеет. Люди направляются в главный бальный зал, чтобы найти свои столики. Даже мысли о том, чтобы сидеть рядом с Чейзом во время ужина из трёх блюд перед сотнями людей, недостаточно, чтобы рассеять счастливое сияние, которое обосновалось вокруг меня. Тем не менее, когда мы обходим бар и направляемся в бальный зал, улыбка внезапно исчезает с моего лица… потому что там, прямо на нашем пути, стоят Бретт и Фиби.
Неизбежно.
Я чувствую, как рука Чейза сжимает мою. Он останавливается, его прищуренные глаза мгновенно встречаются со злорадными глазами Бретта.
— Кузен! — Бретт усмехается. — Вот ты где. Мне было интересно, потрудился ли ты вообще прийти.
— Я здесь, — решительно говорит Чейз.
— Вот, и хорошо. Если бы ты не появился, Джеймсону, возможно, пришлось бы уступить эту должность кому-то другому.
Его слова игривы, безобидная шутка между двоюродными братьями, для чужих ушей, но с этого расстояния я вижу, как глаза Бретта блестят подавленным сарказмом, который не ослабевает, когда его взгляд скользит ко мне.
— И Джемма! Выглядишь прекрасно, как всегда.
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, и Чейз так напрягается, что мне кажется, будто он собирается сорваться и ударить Бретта посреди атриума. Я совершенно неподвижна, когда губы Бретта скользят по моей щеке в прохладном поцелуе. Глубокий хрип гнева вырывается из горла Чейза, как только губы его кузена соприкасаются, и я быстро отступаю к нему.
— Всегда рада, — говорю я, мои слова так же жёстки, как и выражение лица.
— Нам всё ещё нужно встретиться, чтобы обсудить то произведение искусства, которое ты мне продала, — весело напоминает мне Бретт. — Может быть, ты заскочишь ко мне завтра?
Чейз застывает.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Я в отпуске.
— Тогда в понедельник, — улыбка Бретта становится шире, когда он смотрит на свою спутницу. — Думаю, ты согласишься, нам есть что обсудить.
Я всё ещё слышу явную угрозу в его словах.
Бретт хихикает и обнимает Фиби за талию.
— Простите, я совсем забыл о хороших манерах. Вы знакомы с моей девушкой? Это мисс Фиби Эванджелина Уэст, — он оглядывается на меня, в его глазах ликование. — Разве это не счастье, что она оказалась свободна сегодня вечером?
— Удача как раз подходящее слово, — бормочу я.
Хватка Чейза крепче сжимает мою, это предупреждение.
— Свидание, за которое тебе не пришлось платить, чтобы провести с тобой ночь? Молодец, Бретт.
Его тон настолько лёгок, что никто никогда не заподозрит ненависть, скрывающуюся глубоко за его дразнящими словами.
Бретт хихикает, как будто всё это очень весело, и женщина рядом с ним, которую я упорно игнорировала до этого момента, взрывается невинным смехом. Звук такой чистый, такой радостный, что я не могу удержаться, чтобы не посмотреть ей в глаза.
Она выглядит, как я, лет пять назад.
Осознание врезается в меня сильнее, чем удар в живот. Мы почти одного роста, обе миниатюрные, с компактными, пышными фигурами, её, в данный момент, застегнута на молнию в потрясающем платье цвета слоновой кости, которое опускается до середины икры, и босоножки на высоких каблуках, на которых я никогда бы не смогла ходить. Наши волосы одного оттенка, хотя у неё прямые, как шпилька, и подстрижены в гладкий, угловатый боб, короче сзади, с более длинными концами, которые просто касаются её плеч спереди. У неё потрясающая чёлка на лбу, нарочно слишком длинная, как бахрома, которая свисает ей на глаза, и она излучает уверенность, просто стоя там и глядя на меня.
Когда её глаза поднимаются на меня, миндалевидные, карие, искрящиеся жизнью, я так ослеплена их красотой, что даже не чувствую облегчения от того, что они не голубые, отмечая, по крайней мере, одно различие между нашими взглядами.
— Бретт, не будь таким занудой, — она протягивает руку, закатив глаза, с улыбкой на губах. — Я просто Фиби.
С минуту я борюсь за самообладание, глядя на девушку, которая явно понятия не имеет, кто я такая и, задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, я должна вести себя рядом с ней. К счастью, рука Чейза быстро сжимает мою, и я выхожу из ступора.
— Джемма, — бормочу я, осторожно протягивая пальцы, чтобы взять её за руку. — Джемма Саммерс.
— Приятно познакомиться, Джемма Саммерс.
Я пытаюсь улыбнуться ей в ответ.
— Мне тоже.
— Убийственное платье.
— О, спасибо, — я смотрю на себя, всё ещё не веря, что на моём теле такой великолепный дизайн. — Я одолжила его у подруги.
— Ну, оно потрясающее. Я смотрела на него всю ночь, и не только потому, что это единственное цветное пятно среди всего этого тёмно-синего и чёрного, — она делает гримасу отвращения. — Моя двоюродная бабушка Тесси более смелая в выборе одежды, чем некоторые из этих женщин, а ей девяносто шесть. С другой стороны, она также была известна тем, что раздевалась до костюма "в чём мать родила" и бегала по коридорам дома престарелых, так что она не всегда хорошо разбирается в правильном наряде.
Я невольно смеюсь.
— Ну, если бы у здешних гостей было столько же жизни, как у твоей бабушки, вероятно, это была бы гораздо лучшая вечеринка.
— Несомненно.
Я морщусь.
— Хотя я могла бы обойтись и без того, чтобы увидеть некоторых из этих людей обнажёнными.
Она смеется с такой заразительной, безудержной радостью, что я не могу не улыбнуться при этом звуке.
— Фиби, почему бы вам с Джеммой не выпить? — голос Бретта прорезает момент, как удар ножа. — Нам с кузеном нужно кое-что обсудить.
Мои глаза устремляются на Чейза, в их глубине вопрос, и он коротко кивает.
— Но… — начинаю протестовать я.
— Только на минутку, солнышко.
Чейз крепко сжимает мою руку, прежде чем отпускает её и поворачивается к Бретту, гнев излучается из каждой его поры. Я открываю рот, полностью готовая настоять на том, чтобы остаться рядом с ним, но ощущение руки,
