знал.
Двадцать пять лет спустя, неизвестный мир, ночь
Портал закрылся с хлопком, скорее даже самоуничтожился, старым был, но последствий для меня не было. Замерев, я осмотрелся. Дул тёплый воздух, неся запах трав, луговых цветов и… лёгкие нотки конского навоза. Глянув наверх, вздохнул счастливо, знакомое созвездие, а ведь разведку не проводил, просто прыгнул в портал. А на удачу. Нет, за спиной не было погони, и в плену я не был, откуда бежал с перенапряжением сил, всё потеряв. Дар при мне, самое ценное – тоже. Всё куда хуже. Я сбежал от своих детей и трёх жён. Одной официальной и двух гражданских. У меня помимо двух дочек ещё есть и сыновья. Ладно, пока полежу на траве, раскинув руки, рассвет похоже вот-вот начнётся, и опишу, как проходила моя жизнь эти последние четверть века.
Мы с дочками год путешествовали по разным мирам, пока не осели на ветке Земли, случайно попалась, был тысяча девятьсот пятьдесят девятый год. Я решил дать дочкам счастливое детство, как и всем детям Советского Союза. Сделал документы, себе и дочкам, жили в Москве. Квартиру заимел, без очереди, это потом в кооперативную четырёхкомнатную переехали. Пока дети постигали жизнь в детсаде, район новый, садику год всего, а потом и в школу отправились, я пошёл по ниве спорта. Стал хоккеистом, в команде армейцев, там и срочную отслужил в спортроте, причём быстро поднялся до главной сборной Советского Союза. Пять лет – и моё имя зазвучало. Причём не пользовался ничем, кроме своего тела, иначе не честно, хотя, конечно, серьёзно над ним поработал магией. Поэтому голы забивал и летал по арене только так. За границей меня прозвали Штурм-Дэн. Сдержать не могли, когда я на ворота шёл. Мастером спорта стал, в Олимпиаде мы золотую медаль взяли, моя дома хранится, хорошо жил, и тут меня захотели купить англичане.
У нас так не принято, но валюта властей заинтересовала. За мой контракт два миллиона фунтов стерлингов давали. А тут, видимо, папочку подали кому нужно, и там за голову схватились. Моральный облик хоккеиста Сватова оказался ниже планки. Жена, потом вторая гражданская, третья позже появилась, от всех дети. А старшие дочки вообще по возрасту мне в сёстры годятся. В общем, ударили по столу – и меня перевели на скамейку запасных. В общем, играть не дали, да и контракт сорван был. Да я сам ушёл через пару месяцев, видя, что незаменимых нет. Да и действительно отличных хоккеистов у нас хватало. Жил в Подмосковье на своей даче, с третьей женой познакомился на отдыхе в Крыму. Стал писать книги. У нас не печатали, запрет стоял. Я летал на боевом флаере во Францию и за десять лет завоевал тамошнюю публику. Это было не просто, космическая тематика, фантастика, но справился. Больше двух десятков книг написал, две из них экранизировали. Наши бесились, пытались лапу наложить на права, но не получалось. Ещё пытались понять, как я рукописи передаю за границу. Следили. В общем, в диссиденты меня записали. Дальше спокойно жил, детьми и жёнами занимался, разработкой нового в магии, немало ездил по стране в качестве дикого отдыха. В тренеры звали, не пошёл.
А вот когда решил, что хватит, можно дальше миры изучать, причём одному, от семьи я откровенно устал, меня чуть по рукам и ногам не спеленали. В фигуральном смысле, но я так себя чувствовал. Дети у меня без дара родились, к сожалению, бывает такое, поэтому я раздал всё, что у меня было, даже «Док»; мне нужно судно куда крупнее, тут не спасало и то, что я все помещения расширил. Ну почти все. Некоторые нельзя было, там с местным оборудованием в конфликт выходил. В общем, наследникам оставил судно и всю технику. Если я говорю всю, значит всю. Я откупился. Вот прямо говорю, я выкупил так свою свободу. Да и попользовался, новое надо. Только «Нива» при мне. Пробег всего пятнадцать тысяч. Мало ездил, но сохранил.
Так что сейчас у меня личное хранилище в размере тысячи двухсот восьми тонн – пустое. Кроме одного: семь десятков сундуков. Там самое ценное, что у меня есть. Знания. Забито всё книгами. Это моя библиотека с «Дока». Также в одном сундуке мастерская артефактора и ещё одна рунолога, плюс запасы амулетов, самые редкие. Да всё отдал, зато ушёл со спокойной душой. Прощались долго, знали, что я не вернусь.
Дальше побыстрей к порталу. Давно его приметил, тот старый, и ушёл прыжком. Успел, за спиной схлопнулся он. Отрезал себя от прошлой жизни. Знаете, и грустно, и радостно. Вот как-то так, примите как данность. А я лежал на траве и улыбался. Тут лето, новая жизнь. Ветка та же, Земля. Раздобуду что нужно, а я начинал жизнь с чистого листа, потому всё и оставил, это было уже моё решение. Дочки старшие стали врачами, но не работали, светские львицы и тусовщицы.
Это я их испортил или студенческая жизнь? Не знаю, остальные дети кто школу заканчивал, кто ещё учился. Разные личности, и теперь как пройдёт их жизнь, зависит уже от них самих. Пусть сами набивают шишки, без меня.
Да, магия при мне, я разделся и активировал работу целительного конструкта. Раньше не омолаживал себя, но теперь не хочу выглядеть стариком с морщинами и сединой на висках. Желаю вернуть себе возраст восемнадцати лет. На мой взгляд самый оптимальный возраст. Разделся же по той причине, что сейчас с меня будут стекать излишки, я стану суше и моложе. Не хочу одежду испачкать. Впрочем, она уже будет не по размеру. Два часа в позе для медитации сидел, пока не закончил. Меня покрывала почти сантиметровым слоем густая, как кисель, жидкость, те клетки, что были не нужны, остальное омолодил. Вот так отряхиваясь, я встал и, протерев лицо, осмотрелся. Ага, ясно, откуда навозом несёт, недалеко полевая дорога. Сам я в низине, с двух сторон два холма, покрытых травой, на один дорога и поднималась. Вот так пучками сорванной травы отираясь, сглупил, надо было у какого водоёма это делать, я вышел к дороге. Следов колёс нет, а вот лошадиных копыт и тележных колёс сколько угодно. Единственную свою одежду уже убрал в хранилище, голышом был.
Осмотревшись, по обочине двинул к холму. Речка нужна или озеро. У меня запасов воды не было. Да что воды, у меня и еды не было. Я, когда очищал хранилище перед уходом, полностью всё выгреб, вся еда на борту «Дока» теперь, как и
