превратился в инвалида, в «овощ», в кого угодно, лишь бы не достался ни одной женщине… И была уверенна в своей правоте. Тине хотела насолить заодно, которую считала соперницей… Представляешь?
— М-да… — я не нашёлся с ответом. Какие-то слова тут не уместны.
— В любом случае, реальный срок ей не грозил: признали бы невменяемой и отправили бы на принудительное лечение.
— Ясно. Спасибо за новости.
— Не за что. А ты решил что-нибудь насчёт другой проблемы? Мне вмешаться?
— Я наберу вас в ближайшие дни…
— Давай. Созвонимся, — он отключился.
После разговора с Филиппом Абрамовичем, я задумался над термином «одержимость», ведь то, что творится в моей душе и мыслях — называется именно так…
2.26
Глеб… Смотрю на него, внимательно изучая и слушая, и пока не могу определиться со своим отношением к «жениху» сестры. Всё в нём правильно: воспитанный, вежливый, учтивый, тактичный, образованный, с чувством юмора. И главное — любит Ксюшу. По крайней мере, так говорит. Казалось бы, ничто не должно меня напрягать… а всё равно напрягает…
Нет, я не ревную и не придираюсь намеренно, пытаясь найти хоть какие-то недостатки в этом «идеальном до тошноты мужчине»… чёрт…
«Хорошо, сознаюсь. Ревную» — всё-таки она моя единственная родная сестра. Разница в возрасте между нами — тринадцать лет. Я хорошо помню, как родителям тяжело далось её рождение и как все тряслись над ней. А когда отца не стало, то я заменил его…
Для Ксюши я — и отец, и брат, и старший друг. Хочу точно знать, кому её доверяю, какой человек будет рядом с ней, чтобы не обидел, не предал, не причинил боль…
«За неё порву, кого угодно, перегрызу глотку…»
Теперь понимаю, что так сильно беспокоило сестру — моё неодобрение. Пусть даже не сомневается: так и будет, если увижу фальшь в поведении Глеба.
Никогда глобально не лез в личную жизнь Ксюши, но что-то в её выборе меня не устраивает…
Именно это собираюсь выяснить. Поэтому пригласил Глеба на разговор. Он охотно согласился.
И хоть я уже успел многое узнать об их знакомстве, всё равно считаю необходимым переспросить. Есть версии для всех, а мне нужны подробности. Вдруг будущий родственничек что-нибудь скрывает? Имеет корыстные цели? Или выдаёт себя не за того?
— Значит, вы работали вместе над одним проектом? — ещё раз уточнил. Если он будет путаться в своих ответах, то неискренность сразу выплывет наружу.
— Да, — уверенно ответил Глеб. — Общее дело нас сблизило.
Меня передёрнуло внутренне от слова «сблизило», ведь в голове возникают отталкивающие образы, о чём я предпочел бы не думать и не видеть, тем более: как моя сестра, которую привык считать маленькой девочкой, занимается сексом. И пусть она давно выросла, пока не могу отпустить её в «свободное плавание». Опять же, впервые случилось так, что Ксюша не поделилась изменениями в личной жизни.
«Опасается моего вмешательства?» — правильно. Если узнаю нечто такое, что повлияет на мнение о нём, то этим отношениям не бывать.
— Кто твои родители? — я налил нам по рюмке коньяка, одну протянул ему.
— Это не самая интересная и приятная тема… — он сделал щедрый глоток.
— Их нет в живых? — задал неудобный вопрос, но без этого никак.
— Живы, здоровы и неплохо существуют, — вздохнул Глеб, потом добавил, — порознь друг от друга. Я стал не нужен родителям после того, как они развелись, воспитывался бабушкой. Отец работал заграницей, видел его раз в полгода, а мать активно устраивала личную жизнь, потом вышла замуж и тоже уехала в другой город, родила ребёнка… Мне не нашлось места рядом с ними. Оба навещали изредка… И сейчас почти не общаюсь с родителями. Мы чужие люди.
— Прости… — да уж, действительно, неприятная тема. Никогда не понимал, как можно бросить своих детей и спокойно жить, спать по ночам…
— Знаю, зачем делаешь это… — он смотрит со всей серьёзностью.
— Хорошо, если так, — можно не церемониться и поговорить начистоту.
— Я, правда, люблю Ксению, — не первый раз произносит.
— Как давно вы встречаетесь?
— Почти полгода.
«И она молчала столько времени…» — неужели, я настолько перегибаю в отношении неё, излишне давлю и опекаю, что сестра считает меня деспотом, предпочитая не делиться новостями.
— Ты был женат? Есть дети? — интересуюсь дальше.
— Нет. И не собираюсь жениться. Это касается и детей тоже — не хочу их иметь, — неожиданно заявляет.
— Не понял: что, значит, не собираешься? А как же моя сестра? — такой поворот меня не устраивает.
— Хватило опыта родителей, чтобы напрочь отбило желание создавать свою семью… И Ксюша знает о моём отношении к браку.
«Вот, где собака зарыта… Отсюда неуверенность в глазах сестры, робость в поведении, скрытность…» — конечно, она догадывалась, что не приму её выбор, такому человеку не место среди нас. Как чувствовал: что-то в нём не так… Не бывает идеальных людей.
«Не место…» — ещё раз повторил про себя. Тут же вспомнился рассказ Глеба. Однажды он уже лишился семьи, в жизни родителей ему не нашлось места… И если сейчас вышвырну его из нашего дома, то сделаю только хуже. В первую очередь, будет страдать Ксеня, а виноватым окажусь я…
— Нет, так не пойдёт, — резко встал с кресла, расхаживая из стороны в сторону.
Тут требуется другой подход. Если отношение к семейной жизни испорчено, то значит, нужно это отношение кардинально поменять, прививая правильные ценности.
— Я серьёзно не планирую жениться. Мы с Ксюшей можем жить без брака. Есть штамп в паспорте или нет — это ничего не значит.
— Не значит?! — я повысил голос. — Лично для меня, это имеет значение.
— Когда кто-то из двоих хочет уйти, то вряд ли обязательства в виде брака, совместного имущества и детей остановят, — парирует.
— А если их нет, то и того проще… Можно вовсе по-английски уйти.
— Что ты хочешь от меня? Чтобы женился? Так озвучил уже…
— Вот что, Глеб… Поступим следующим образом, — я подошёл к креслу, где он сидел, опёрся рукой на подлокотник и навис над ним. — Дам тебе срок в один месяц: не сделаешь Ксюше предложение — исчезнешь из её жизни навсегда. Выбор за тобой, использовать этот шанс или нет — принципы или семья. Поверь, я смогу убедить сестру, что не стоит тратить время на мужчину, который не видит в ней мать их будущих детей. Надеюсь, мы поняли друг друга?
— Учту все пожелания, — он с вызовом взглянул на меня.
— Отлично, — я натянуто улыбнулся. — Предлагаю подышать воздухом, присоединиться к дамам.
Он кивнул. И мы пошли во двор.
Пару минут
