Поэтому вернувшись ко взводу, машины были укрыты в кустарнике, леса тут не было, даже рощи, замаскировали пока ветвями, стал устаиваться на отдых. Отбой уже был, командир первого расчёта, старший сержант Борисов, мой зам, я велел отдыхать, как технику замаскируют, вот и сделали.
Утром, а нас уже покормили, тут рядом полевая кухня была, я как раз проводил передачу взвода миномётной батарее полка, присутствовал сам командир батареи и начальник штаба полка, когда прибежал взмыленный лейтенант, сообщив:
- Товарищ гвардии майор, приказ из штаба дивизии, отменить приём техники и взводу вернуться к месту дислокации.
- Приказ, - протянул руку майор, начальник штаба полка.
- Устный.
- Мне приказ отдал лично комдив. Будет письменный, выполню, а пока кругом.
Я тут вообще слова не имел, поэтому закончив всё передавать, подписался где положено и двинул по тропинке в тыл. Мне нужно прибыть в штаб дивизии, повезло остановить посыльного на мотоцикле, он и довёз. Вещи мои при мне были, вещмешок за спиной. А шинель я убрал в хранилище. Дальше к начштабу дивизии, а тот ставит мне задачу на миномётное прикрытие другого полка. То, что я накрыл миномёты противника, уже было подвержено. Да и пленных взяли, те и сообщили о сокрушающем ударе по их орудиям. Их миномётчики, что выжили, немногие смогли, были в ужасе. Когда поинтересовался как я в одно лицо это смогу сделать, имея при себе только пистолет, тот вытаращил на меня глаза. Выяснил, что мой взвод ушёл в штат полка по приказу комдива, и дальше пошла суета. Я не знаю какая вожжа попала ночью комдиву, но начальник штаба отменил его приказ, и уже через час мой взвод в полном составе подъезжал к штабу дивизии. Командовал там Борисов, хотя привёл автоколонну тот неприятный мне капитан. Пришлось снова скрупулёзно принимать взвод, на что я потратил полтора часа, как меня не поторапливали. Даже инструменты проверил в машинах. Да всё. Вроде ничего не пропало. Я конечно взбесил серьёзно того капитана, но я не выходил за границы правил, всё сделал как надо.
А дальше потянулась служба. То, что я оказался экспертом в противостоянии с другими миномётными расчётами, вёл солидный счёт в свою пользу, разобрались быстро и в основном по этому направлению работал. Да и поддерживал наступающие войска. К концу июля, когда моя дивизия участвовала в захвате Белостока, огромные территории за месяц прошли, на колёсах по сути жили, я уже имел звание лейтенанта, второй орден получил, в этот раз «Боевого Красного Знамени», и командовал не взводом, а полноценной батареей полковых миномётов. Все стволы трофейные, шесть миномётов, свой батарейный старшина, почти восемьдесят человек личного состава. Два офицера под командованием, младший лейтенант и второй, лейтенант. Причём именно лейтенант Зверев недавно из училища, а младший лейтенант Ромов, из госпиталя, повоевать успел. Это что по службе и боевым действия, я у командования дивизии на хорошем счету. Моя батарея так и считалась резервом штаба дивизии. Теперь по тому что делал, о чём никто не знал. Я за это время создал ещё четыре серьёзных амулета третьего уровня. Из лекарских два, диагност и универсальный лекарский. Потом был амулет климат-контроля, станционной, для помещений. Трофейная офицерская палатка была, с койкой и всей обстановкой, недавно добыл, «Глаз» показал где она брошена, но амулет там нужен. Жару убирать или холод. Предпочитаю проживать в комфортных условиях. Ну и четвёртый амулет, это подводного дыхания. Нужная штука. Нырял с ним на дно озера у Барановичи, прибрал «Т-40», с автоматической пушкой. Явно с сорок первого там на дне утопленный. Двенадцать метров глубины, между прочим. Во вполне неплохом состоянии. Я его медленно приводил в порядок, даже снаряды достал.
Также добыл новенький «Шторьх». Его просто бросили на лесной поляне, баки сухие, неудивительно. Топливо я добыл, но пока самолёт не использовал, пусть тот и в порядке. Вошёл в мои запасы. Большей частью я делал запасы продовольствия. Также мелких ценных вещей. Часы наручные давно у меня имеются, и не одни, фотоаппаратов несколько. Вёл фотохронику, сам в кадре часто бывал. Отправлял родным, чтобы знали, что сын их, внук и брат воюет хорошо. Они могут гордится мной. У немцев и чемоданчик походной фотолаборатории нашёл, с солидным запасом плёнки и фотобумаги, да и реактивов. А я хороший фотограф, и делал карточки бойцам, те отсылали их домой. В общем, хорошо всё шло, после Белостока мне на погоны упала третья звезда, чтобы соответствовал должности, всё же простой лейтенант, что командует батареей, это слабовато, вот старлей, уже ничего. К награде представили, как и моих батарейцев, но я пока не получил. Чуть позже будет торжественное награждение. Да, все полки дивизии получили наименование «Белостоцких». Также командование быстро прочухало, что я не только в выбивании миномётов противника неплох, но и при штурмовых действиях, так по противнику наношу удар, что штурмы довольно легко проходят. Оборону выбивал. Так что дальше я двигался в штурмовых рядах и работал, и довольно качественно и толково, офицеры хвалили. Вроде всё, но есть и кое-что что стоит сказать. Сканер работал, часто менял опустошённые накопители, но ни одной засветки. Как была одна в Пропойске, с тех пор тишина. Однако я не терял надежду. Да и продолжал совершенствоваться как одарённый. Учился дальше, если проще. Каждую свободную секунду тратил. Это я вообще к чему? В середине сентября, когда наша дивизия участвовала в штурме и крепости Остроленка, там мой сканер и подал сигнал. Есть что-то магическое. Город уже взят, отдельные очаги сопротивления в крепости додавили, выжившие сдались, дивизия прибрасывалась под Ружаны, там плацдарм, поэтому я поторопился выяснить, что дало такой отклик.
Автоколонна моей батареи двигалась по улицам города, пленные расчищали их, когда я уловил отклик. Сканер показал на один из подвалов развалин многоквартирного дома. Остановив колонну, а моя батарея довольно важное подразделение под рукой комдива, поэтому оно вполне себе мобильно, даже имеет армейскую полевую кухню автобуксируемого типа. Это не трофей, с тыла новую прислали. Вот так взяв десяток бойцов, показал на завалы. В подвале одни трупы, немецкие, свободных выходов нет, бойцы договорились с конвойными, охраной пленных, и немцы быстро расчистили проход. Замотав лицо платком, я прошёл вниз. Меня два бойца с «ППШ» страховали. В соседнее помещение надо было, там лежал погибший солдат, среди десятка других, здоровый такой, из его ранца и шёл сигнал. Я когда ранец снял и вытряхнул всё, то почувствовал дежавю. Такие же вещи были у того трупа,
