как оказалось, Алекс не закончил.
– Ты еще как виновата. Ты виновата в том, что я не приемлю своего будущего без тебя. Словно без тебя моего будущего вообще не существует. Пусть ты этого не хотела, а я и подавно такого не желал, но ты стала неотъемлемой частью моей жизни. А я своего никому не отдаю.
Одной рукой он крепко держал меня за талию, второй зарылся в мои волосы, не позволяя отстраниться. И почти касаясь губами моих губ, жарко прошептал:
– Чувства к тебе сильнее даже одержимости. Я клянусь тебе всеми высшими силами, ты будешь принадлежать мне. Ты ведь уже почти моя…
– Сама по своей воле никогда не буду, – я старательно пыталась отрешится от его волнующей близости, которая еще больше обостряла проклятую влюбленность. – То, что я чувствую к тебе, ты создал с помощью подлой лжи и моих страхов, и только на одном страхе это и держится. Это всего лишь наваждение, которое скоро окончательно пройдет, оно и так слабеет с каждой минутой. Я люблю Рефа, и тебе ничего не изменить.
– Почему же, – глаза Алекса нехорошо сверкнули, – я могу сделать так, что тебе будет некого любить. Ты спрашивала, почему я жесток, так вот, моя драгоценная, пока я не жесток. Пока я еще милосерден. Да, я немного схитрил на корабле, но я ведь не принуждал тебя влюбляться, и ты сама это прекрасно понимаешь. Любишь Рефа, говоришь? Так что же эта любовь подсознательно не помешала твоим чувствам ко мне?
Как же меня отравляли эти слова…
– Хватит! – я попыталась его оттолкнуть, но не тут-то было.
Он впился в мои губы жадным поцелуем, но прежде чем чувства бы возобладали, я все-таки умудрилась вывернуться. От злости и отчаяния тут же залепила Алексу звонкую пощечину.
Изумление… В его глазах изумление читалось хоть и лишь мгновение, но так открыто, что сомнений быть не могло.
– Что, – зло поинтересовалась я, – впервые в жизни получил отпор?
Алекс хмыкнул, потер щеку.
– Какая ты все-таки строптивая. Но знаешь, так даже интересней. Я уже начинаю догадываться, что и после свадьбы мне с тобой скучать не придется. Отпор, говоришь? Меня это лишь сильнее распаляет.
Он снова резко притянул меня к себе, но я уперлась руками ему в грудь, стараясь держать хоть какую-то дистанцию. Только сейчас меня озарило:
– Так это сон или нет?
– И да, и нет. Это сон, но твой и мой одновременно, – Алекс все-таки снизошел до пояснения.
– И ты же им управляешь? – обомлела я и яростно добавила: – Ну да, вполне в твоем репертуаре сначала напугать меня до полусмерти, а потом появиться распрекрасным спасителем!
– Тебя не это сейчас должно волновать, моя драгоценная.
– А что? – мне стало совсем не по себе.
– То, что это не реальность, – прошептал он, чуть склонившись и обжигая дыханием мое ухо. – И что бы ни происходило здесь, это не наяву. Это не по-настоящему, понимаешь?.. – его пальцы скользнули по моим плечам, спуская бретели ночной сорочки. – Тебя не будет мучить совесть, что ты отдалась мне… Никто никогда не узнает… Это ведь просто сон… Не противься своим желаниям…
Его слова меня буквально гипнотизировали. Никто никогда не узнает… Не будет мучить совесть… Просто сон… Все случится не по-настоящему, хоть и ощутится как наяву…
Я замерла сейчас на тонкой грани. Как много бы ужасного совершили люди, если были бы заранее уверены, что об их проступках никто и никогда не узнает? И для меня это был отвратительнейший миг соблазна. Миг, когда презираемые мною чувства достигли пика своей силы.
Алекс жарко целовал мою шею, постепенно спускаясь ниже. Его руки бродили по телу, лишая воли умелыми ласками. Туман вокруг загустевал, словно готовясь превратиться в мягкое ложе. И меня не будет мучить совесть за случившееся…
Это было распутье. Судьбоносный момент, хоть и при таких странных обстоятельствах. Пусть лишь сон, пусть не наяву, но сейчас слишком многое зависело от моего решения. И я его приняла.
– Алекс… – голос срывался, от дурмана чувств и ощущений я себя уже плохо соображала.
– Да, моя сладкая? – чуть хрипло прошептал он.
Я прильнула к нему в решительном порыве… Вся мощь затаенной силы вложилась в одну-единственную вспышку. Пусть я мало что умела, но такова истинная суть боевой магии – защищать своего обладателя… Алекс несравнимо меня сильнее, но сейчас он никак не ожидал удара… Наверное, это была самая мощнейшая атака, которую я когда-либо смогла бы сотворить. Смертельная атака. Но… Это ведь всего лишь сон…
Меня буквально вышвырнуло в реальность. Я упала с кровати, пребольно ударившись о рядом стоящую тумбочку. В комнате было совсем темно, явно сейчас царила глубокая ночь. Боль в груди не позволяла дышать, сдавливая тисками. Ну конечно, такой выплеск магии, это пока слишком тяжело для меня.
Я просто лежала на полу, не двигаясь и пытаясь хоть понемногу и через боль, но дышать. Но физические ощущения были лишь второстепенными. Я бы даже засмеялась, будь у меня на это силы. Пусть я не убила Алекса, хотя мне безумно этого хотелось, но ему уж точно пришлось несладко. Но и не это главное! Я справилась! Теперь проклятые чувства к подлецу съеживались, уползали в дальний уголок сознания – как бы я хотела, чтобы они исчезли навсегда… Может, со временем я даже перестану себя презирать за то, что они вообще возникли. Но что я, куда важнее он:
– Реф… Любимый… – лихорадочно прошептала я одними губам, едва сдерживая слезы. – Лишь бы ты никогда об этом не узнал…
Магический поток во мне постепенно восстанавливался, магия возвращалась к своему гармоничному состоянию. Его сила… Она защитила, спасла меня сегодня. И никогда не оставит в беде, как и не оставит Реф. Его магия во мне как нерушимое доказательство наших чувств… Я просто закрыла глаза и сосредоточилась на ней. Все хорошо. Теперь точно все будет хорошо…
Глава двадцатая
К счастью, мое разбитое состояние долго не продлилось. Прошло около часа или даже меньше, как я уже чувствовала себя вполне нормально. Магия поутихла, и вроде бы больше ничего не выдавало произошедший мощнейший всплеск. Вот только спать я боялась ложиться. Кто знает, насколько Алекс силен. И насколько его разозлила моя выходка… Я бы даже не удивилась, заявись он сам. Но либо он резко подобрел, либо после воплощения сна и моей атаки был пока просто не способен на такую мощную магию как телепортация. Хоть в чем-то мне повезло. А то явился бы разъяренный, перенес бы к себе,
