на противоходе в другую сторону и Хозяин промазал, пролетел мимо него. И этой ошибки диспетчеру «россо-нери» хватило с лихвой! Он продвинулся на несколько метров вперед, выдал хороший крученый навес и набежавший Прати головой вонзил мяч в сетку ворот Банникова, что дебютировал сегодня в новом для себя клубе. 1−0
Стадион взорвался. И мгновенно превратился в кратер бушующего вулкана. Тысячи людей в едином порыве вскочили на ноги, заорали, завопили от избытка эмоций так, что футболисты «Динамо», не привычные к подобному, недоуменно принялись трясти головой, словно им заложило уши.
А из микрофонов доносился ликующий крик диктора-информатора. Как он тянул «Гол»! Да, это не корректные и дисциплинированные советские комментаторы. И трибуны с упоением повторяли следом за ним:
— Пра!..Ти!..Пра!!..Ти!!!
На табло зажглась соответствующая моменту надпись: «19 min. Prati №11»
Относительно быстрый гол несколько обескуражил гостей. Динамовцы, и без того нервные, заметались по полю, стали делать детские ошибки даже в самых простых передачах ближнему партнеру. И болельщики «Милана», почуяв это, еще активнее стали поддерживать своих футболистов. А старший тренер Нерео Рокко вскочил со своего места и превратился в настоящую ветряную мельницу, размахивая неистово руками, отдавая указания.
Прошло десять минут. Ривера пошел подавать очередной угловой у ворот гостей. Он долго высматривал кого-то в гуще игроков, что сгрудились в штрафной и вратарской, а потом вдруг взял, да и выдал настолько хитрую и неожиданную передачу низом, что никто из динамовцев даже не дернулся, когда неугомонный Прати выскочил из-за их спин, точно чертик из табакерки, и вонзил мяч в ближнюю «девятку». 2−0!
И тотчас под рев толпы на табло чуть ниже первой вновь зажглась фамилия итальянского форварда. Минута только отличалась — 29-ая. Ну и, конечно, счет.
Джанни Ривера (слева) и Пьерино Прати. 1969 год
— Пизд…ц они разыгрались! — громко крикнул багровый от злости Аничкин. — Мужики, мы что же, так и сольем макаронникам⁈
Футболисты «Динамо» молча проходили мимо него и отворачивались, стараясь не встречаться взглядом с разозленным защитником. И лишь капитан команды Рябов поддержал товарища:
— Атака, хорош спать! Поднажмите там, дайте продыху! Малой, ты перед журналистами долго будешь понтоваться? Иди, забей уже!
Данила сплюнул на траву и пошел к центру. Вступать в перепалку с одноклубником он не стал. Не та ситуация, не то настроение у партнеров. Сейчас вякнешь что-нибудь невпопад и запросто станешь участником кулачной битвы в раздевалке. Ага, эпическая битва «при душевой».
— Юр, давай попробуем нашу комбинацию, — приобнял он товарища за плечи. — Помнишь, как договаривались?
— Давай, — согласился Семин без особого энтузиазма в голосе. — Ты, главное, от опеки освободись. А то я как тебе не пасую, всегда те двое виснут и перехватывают.
— Ничего, — Мельник зло улыбнулся, — есть у меня для них пара сюрпризов.
В самом конце недавнего московского разговора с Шориковым он нахально поинтересовался насчет возможности научиться бить по болевым точкам. И обалдевший майор сначала обругал его, но потом все же сменил гнев на милость и показал несколько таких ударов. А заодно пообещал как-нибудь при случае свести с инструктором по рукопашному бою.
И вот теперь, когда Шнеллингер привычно приклеился к Даниле, тот незаметно, но точно врезал защитнику по локтю в определенное место и мигом «отсушил» его. Потому что не фиг хватать своими грабками! И пока рыжий хватал ртом воздух, на всех рванул вперед.
— Я-яяя! — заорал Мельник, увидев, что Семин продвигается в центре, и смотрит в его сторону. — Да-ай!
Юрка не подвел. Диагональ в его исполнении получилось изумительно точной и пришлась аккурат в разрез между двумя центральными защитниками «Милана». А Данила, поймав периферийным зрением, что его вот-вот накроют, неожиданно для всех ударил по-дворовому, пыром. И мяч пронесся стрелой мимо ошалевшего от неожиданности Кудичини. Вроде бы совсем рядом, так, что, казалось, протяни руку и отбей. Но…
Шурх-х! — всколыхнулась сетка. 2−1!
Стадион озадаченно притих. Такого в нарисованном в воображении «тиффози» сценарии предусмотрено не было. Даже мелким шрифтом. И под звездочкой тоже.
— Так их, Малой! — товарищи хорошенько врезали Мельнику несколько раз по спине в качестве поощрения. Ну и от избытка чувств тоже. — Молодец!
— О-у! Полегче! — поморщился Данила. — Теперь синяки останутся.
— Ничего, под царапинами от твоей прыгуньи не видно, — съехидничал Маслов. — Слышь, Малой, ты б ее заставил, что ли, ногти состричь? А то смотреть на твою спину страшно.
Мельник смерил шутника нехорошим взглядом. «Павлины, говоришь?» Ладно, хрен с тобой, Золотая рыбка, похоже, что твой марафон пройдет не только в присутствии кучи зрителей, но и под прицелом фотоаппаратов и кинокамер. Дай только срок!
— Уже легче, — радостно улыбнулся Семин, подбежав к товарищу. — А то я уж думал, что все закончится форменным разгромом.
— Еще чего! — искренне возмутился Данила. — Сейчас передохнем, малость, а после перерыва дожмем их, как в Москве. Помнишь, что Иваныч говорил, они под нагрузками и долго не пробегают. А игра, она же не сорок пять минут идет, а чуток подольше!
Глава 29
1969 год. Сентябрь. Милан
До перерыва они не дотерпели совсем чуть-чуть. Когда австрийский арбитр уже стал поглядывать на свой секундомер, Нестор Комбен, что до этого момента находился в тени ударной пары «россо-нери» Ривера — Пратти, вдруг взял, да и отважился на дальний удар метров с тридцати. И вышел он у него просто на загляденье — превосходный и по силе, и по точности. И угодил под перекладину ворот Банникова, едва не смахнув паутину в «девятке». 3−1!
«Тиффози» рыдали от восторга на трибунах и уже вовсю начали праздновать победу. Судя по тому, что видел Мельник, алкоголя у болельщиков при себе оказалось с лихвой. В руках зрителей то и дело мелькали бутылки, стаканы, фляжки и прочие емкости. Карабинеры, что должны были по идее следить за порядком на стадионе, похоже также заразились вирусом всеобщей эйфории и смотрели на явное нарушение правил поведения сквозь пальцы.
Маршалл наконец-то свистнул и команды направились в раздевалки. И если итальянцы прыгали от восторга, приплясывали и расточали всем вокруг улыбки и посылали толпе воздушные поцелуи, то динамовцы шли к тоннелю, угрюмо опустив головы.
В раздевалке москвичи попадали в кресла, расставленные по периметру комнаты и молча ждали, что им скажет старший тренер.
— Толь, помни маленько, что-то ноги
