место... И вот однажды, едва мы туда пришли, он сказал, что хочет поговорить со мной серьезно об очень важных вещах. И рассказал, что он – Тайный Мудрец... но в какие бы то ни было подробности вдаваться не будет – ему это настрого запрещено их правилами, и нарушение может стоить ему жизни. Признаться, я не особенно поверила – все рассказы о Тайных Мудрецах, я давно установила, числятся по разряду сказок и легенд, подтверждения ни разу не получили. О чем ему и сказала. Он усмехнулся, поднял руку – и посреди комнаты неведомо откуда возник самый настоящий мартыхан, сильванская лесная обезьяна, величиной с большую собаку. Я их видела на Сильване, многие богатые и знатные, в том числе цари, их держат. Добродушное, мирное, очень умное животное, быстро учится всяким трюкам, часто приучается носить одежду и выполнять несложные лакейские обязанности (Сварог все знал о сильванских мартыханах, но не стал ее перебивать, пусть разговорится). – Лавиния фыркнула. – Ну это несущественно, домашнее животное – но только на Сильване. На Таларе нет обезьян, и еще в старинные времена обнаружили, что у нас они почему-то быстро дохнут, так что купцы завозить их перестали. Ганта ль сказал, чтобы я не боялась, – я и не боялась, привыкла к ним на Сильване. Взяла из вазы грушу, подошла к нему... Самый настоящий мартыхан, причем домашний – пахнет как дикий, с хорошо вымытой шерстью. Вскоре Ганталь одним движением пальца заставил его исчезнуть и сказал: он многое мог бы мне показать, самое доподлинное, но все это будут развлекалочки, а он хочет поговорить о серьезных вещах. Он давно уже мне сочувствует, прекрасно видит, как мне тяжело приходится с тех пор, как ты загнал нас в угол и взял за глотку, и хочет помочь. Правила Тайных Мудрецов запрещают ему вмешиваться с размахом, но небольшую помощь он оказать может. Отвернулся к углу, и на пол как бы из ниоткуда полился звенящий ручеек золотых монет. Получилась куча мне по колено. Золотые денарии с моим профилем, самые настоящие на вид, на ощупь. Потом монеты исчезли, но одну я успела спрятать в рукав, а потом под скатерть... Вот так все и началось. Все золото, которое мы отправляем в Харлан – его, если можно так выразиться, работа, оно возникает из ниоткуда в особом подвале Казначейства, которым ведают трое доверенных людей. Так же обстоит с порохом и со свинцом. Все россказни об огромных запасах, якобы сделанных моим покойным супругом, – ложь, распущенная, чтобы запутать иностранных шпионов. Ничего подобного не было и нет, никаких тайных складов. Если бы мы отправляли с в о и, в бочках очень быстро показалось бы дно. Это снова Ганталь. Снова особые помещения с верными людьми. Ради сохранения приличий, золото идет не в лоранской монете, а в монетах других стран... большей частью твоих, каюсь. Сера тоже возникает из ниоткуда, и ее увозят на пороховой завод... Короче говоря, всю нашу помощь Харлану обеспечивает Ганталь, и ты, я не сомневаюсь, ни о чем не подозревал... Извини, от волнения в горле пересохло...
Лавиния повернулась к столику, наполнила до краев высокий бокал «Горного ручья» и без особой нервозности выцедила его до донышка. Спросила:
– Тебе налить?
– Келимаса вон в тот бокал, – сказал Сварог, с радостью убедившись, что его голос остался ровным.
Хватил одним глотком и закурил по примеру Ла-винии. Какое-то время стояло молчание – нельзя исключать, она давала Сварогу время обдумать новость – ошеломительную, что говорить! – и привыкнуть к ней...
Мысли не скакали мартовскими зайцами – шли стройными рядами в определенном направлении. Он был ошеломлен, но не выбит из колеи – случались сюрпризы, ошарашиваюшие не в пример сильнее. Значит, вот так. От помощи Харлану Лоран не понес убытков и на медный грош. Все само собой бралось из воздуха загадочными трудами Ганталя.
– Этим его бескорыстная помощь и ограничилась?
– Не совсем, – загадочно улыбнулась Лавиния. – Был еще случай в открытом море, в Календы Квинти-лия... Тебе это что-нибудь говорит?
Еще бы не говорило! Всего три недели назад в Лоран шел неприметный кораблик, на котором небогатый купец вез в Лоран товар, не охваченный «экономическими санкциями» Сварога, – шалатальские финики. Вот только в трюмах лежало не менее двадцати ластов[11] тайно купленного в Горроте вольфрамового концентрата – добавки которого не только укрепляют стальные клинки, но и позволяют делать резцы, раз в восемь повышающие скорость обработки металлов, а потому этакое, пользуясь терминами Земли, стратегическое сырье под санкции как раз попадало.
Сварог об этом узнал, навстречу шхуне вышли три пиратских корабля, по какому-то неизъяснимому капризу пиратской души живо заинтересовавшиеся жалким суденышком. Однако взять его на абордаж не успели – внезапно налетел шквал, корабли разбросало, один потерял одну мачту, второй все три, а третий вообще потонул, и команда спасалась на шлюпках. Находившуюся всего в десятке морских лиг шхуну шквал не зацепил, и она через несколько часов, как потом доложила морская разведка, преспокойно вошла в порт. Запрошенный на всякий случай консультант в лице маркиза Оклера пожал плечами: внезапные шквалы, быстро налетающие и столь же быстро утихающие, в тех местах не такая уж редкость...
– Шквал – это тоже Ганталь?
– Ну да, – кивнула Лавиния. – Оказалось, он и такое умеет... И еще. Он может как-то наблюдать за тобой. Несколько раз мне это умение демонстрировал. Словно открывается огромное окно, мы смотрим и слушаем, как ты разговариваешь с разными людьми о тайных делах, направленных против нас. Это умение работает только в определенные дни и часы...
– И что же твой Ганталь после этого предпринял? – спросил Сварог, неприятно удивленный такими новостями.
– Ничего, – как ему показалось, разочарованно ответила Лавиния. – Он сразу предупредил, что не всемогущ. И предпринять что-то не может. Что можно предпринять после того, как мы узнали о твоем устном приказе кораблям Ганзы прекратить всякие связи с Лораном? – она бросила на Сварога лукавый взгляд из-под пышных ресниц. – Ты, может быть, разгневаешься, но я обещала полную откровенность... Однажды ночью мы наблюдали за интересной сценой в твоей малой спальне в Латеранском дворце, из чистого любопытства мне пришла в голову такая блажь, хотелось глянуть одним глазком, какова в постели затейница... Честное слово, это было только раз и давно. Возможно, ты не обидишься так уж смертельно? В конце концов, ты и до
