кажущуюся субтильность, тот даже не шелохнулся. На холеном лице не отразилось никаких эмоций.
- Да что ж все сегодня норовят дорогу загородить?! – возмутился здоровяк и с силой врезал раскрытой ладонью по загривку Хазарову.
Соответствуй тело Вольдемара своему внешнему виду, то от такого удара он вылетел бы из вагона, как пробка, и как минимум заработал множество ссадин и синяков. Но, вопреки законам физики, парень опять не шелохнулся. Однако игнорировать нахала на этот раз не стал. Сохраняя на лице невозмутимое выражение, развернулся, схватил бычару за нижнюю челюсть и, отстранившись, вышвырнул его на перрон с такой легкостью, словно тот был набитым ватой мешком. Теряя сумку и коробку здоровяк грохнулся на асфальт и кубарем покатился под ноги остановившихся в растерянности Карапета и Мотыля.
Мгновенно проникшись уважением к своему малолетнему боссу, Карасев врезал ногой по ребрам бычаре, припомнив, как тот минуту назад угрожал сбросить его, Карасева Александра Федоровича, с перрона. А вдобавок еще и подфутбоолил картонную коробку. Коробка раскрылась, и по перрону разлетелись пластиковые футляры с дисками, на которых был изображен какой-то лысый мужик в генеральском мундире.
- Тайны управления человечеством, - прочел надпись на оказавшемся у ног диске Мотыль и, расколов его каблуком, прокомментировал: - Попсня какая-то.
Пока Мотыль рассматривал диск, из «Тойоты» выскочил водитель, выглядевший не менее внушительно, чем только что поверженный собрат, и, с явно выраженными на лице намерениями, бросился на сошедшего на перрон Вольдемара. Однако, поймав печенью кулак Карапета, согнулся пополам и пролетел мимо намеченной цели, в итоге поскользнувшись на рассыпанных дисках и воткнувшись головой в необъятный зад здоровенной тетки, спешащей миновать место неожиданного побоища.
- А-а-а! – завопила сбитая с ног тетка. – Яйца!
Приподнявшись, она вытянула из-под себя большую в серую клетку смятую сумку, расстегнула молнию и, заглянув внутрь, вновь заголосила:
- Пятнадцать десятков было! А-а-а, ироды!
Подхватившись, тетка врезала сумкой по скорчившемуся водителю, обдав того желтовато-слизистой массой и осколками яичной скорлупы.
- А-а-а! – в поле зрения налитых кровью глаз попали застывшие Мотыль и Карапет, и бешеная баба, вертя над головой разбрызгивающую битые яйца сумку, бросилась на них.
Братки в ужасе порскнули в стороны и затесались в уже собравшуюся вокруг толпу зевак. Потеряв цель, тетка осмотрелась вокруг.
- А ну-ка, мальчик, посторонись, - она легко отстранила оказавшегося перед ней Вольдемара и врезала сумкой по спине только что сошедшему грузному мужчине в пропотевшей ярко-желтой майке. Тот стоял лицом к вагону и принимал поклажу у худой женщины в красном спортивном костюме, а потому не видел творящегося за спиной безобразия.
Получив удар, мужчина втянул голову в плечи, а женщина в красном, мгновенно оценив опасность, вдернула поклажу вместе с вцепившимся в нее супругом в вагон и пронзительно закричала:
- Проводник!
Надрывно дыша, вновь потерявшая дичь, тетка отступила и уперлась задом в «Ленд Крузер». Обернувшись и вцепившись взглядом в шедевр японского автопрома, внутри которого обезумевший от творившегося вокруг Борман лихорадочно тыкал в кнопки мобильного телефона, она плотоядно улыбнулась и с криком: - Ага! – принялась мочалить об него многострадальную сумку, разукрашивая тонированные стекла и белоснежный кузов бледно желтыми пятнами.
Сквозь толпу наконец-то пробился наряд полиции. Два худосочных сержантика, оценив габариты взбеленившейся бабы, резко затормозили. Один начал что-то наговаривать в рацию. Второй все же осторожно подошел к тетке сзади и робко тронул ее за плечо. Та не глядя отмахнулась свободной рукой, вес которой не на много уступал весу сержанта, и отчаянного бедолагу унесло с перрона прямо под вагон.
- Шеф, пожалуй, нам лучше слинять… в смысле уйти отсюда, - подобрался к Вольдемару Карапет и, опасливо косясь на избивающую автомобиль бабу, добавил: - С приездом в Оскол, шеф.
Хазаров коротко кивнул, одновременно и соглашаясь с предложением убраться, и отвечая на приветствие. Карапет призывно махнул Евсикову, и они гуськом двинулись к стоянке.
- А багаж? – Мотыль вдруг обратил внимание на то, что шеф сошел с поезда с пустыми руками, - Багаж-то забыли.
Карасев, уже распахнувший перед Вольдемаром дверцу «БМВ», тоже вопросительно уставился на него. Тот, сообразив, о чем идет речь, бросил:
- Мне не нужен багаж.
- Багаж шефа в бутиках Оскола, гы, - хохотнул Карапет, обходя автомобиль к водительской дверце. Усевшись за руль, спросил: - Сразу на квартиру?
- На какую квартиру? – удивленно поднял брови Хазаров.
- Ну, как на какую? – растерялся помощник. – Я ж для тебя, шеф, приличную хату… э-э, в смысле, квартирку снял в элитном районе. И горничную нанял.
- Благодарю, - подумав, ответил Вольдемар. Квартира не будет лишней. Но сегодня я остановлюсь у родителей.
- У родителей? – на этот раз удивился Карапет. – Дык ты местный, шеф?
- 30 -
Статья на сайте «OskolCom.ru»:
«Яиш ница, или побоище на вокзале» mascvich chyhin
Вчира был вынуждин приехать в радной Оскол к радитилям.
Родина парадавала миня сразу как только я сашол с поизда. Какаята бабка брасалась куриными яйцами и избивала сумкой пасажиров и встричающих. Патом стала калашматить встричающий кавота крузак. Люди вызвали минтов. Бабка адново минта забросила под калеса поизда. Харашо поизд стаял а ни ехал. Но мент всеравно потирял сазнание. Второй мент вызвал по рации амон. Амонавцы приехали в касках и накинули на бабку сеть. В крузаке был какойта крутой мужик я иво не знаю.
Вот так и пагибниш убитый яйцом в радном городе. Харашо что я атсудава уехал жить в Маскву.
mascvich chyhin спицыальна для осколкома.
Комментарии к статье:
Клара Цеткин:
О, Боже! Уважаемая администрация, как можно пропускать такие «статьи»? Вы же компрометируете свой ресурс!
Коллектор ППЦ:
Клара Цеткин, я уже заманался каждому объяснять, что политика Осколкома заточена на повышении посещаемости ресурса, а не на грамотность авторов и респондентов. Да, меня самого коробит от 90% выкладываемого на ресурс. Но если в статьях нет ничего противозаконного, то они будут размещаться на сайте. И хватит уже об этом.
muflon:
Сережа, или я давно не читал твоих «шедевров», или ты, переехав в столицу, стал еще более безграмотным. Нельзя же так издеваться над русским языком.
mascvich
