и следа…в общем, когда Фердинанд попросит тебя задать свой вопрос, спроси его о проекте «Альфхейм».
Услышав это название, и Хиро, и Мия одновременно поменялись в лицах так, словно их головы пронзила острая боль. Они рефлекторно схватились за лбы, испугав Миру и Рин.
— Ребята, в чем дело?! — обливи схватила эльфийку за плечо. Жрица же посмотрела на Джека.
— Ты и об этом проекте знаешь?
Вампир удивленно посмотрел на нее.
— Ты тоже?
— Лишь самую малую часть. Именно поэтому я предложила поехать в Хундэхайм. Именно здесь можно узнать о «тьме, скрытой под землей». В пророчестве, которого я увидела до нашей встречи, было сказано, что Дэмиан был тем, кто остановил этот проект. Вернее, тем, кто «остановил пришествие Альфхейм».
Хиро продолжал морщиться от боли. В его голове мелькали обрывки, которые исчезали прежде, чем он мог их осознать. Слово «Альфхейм» доселе было ему неизвестно, однако Дэмиан, по словам девушки, когда-то знал его.
Но сейчас облив думал только об одном.
«Похоже, моя память не просто не восстановилась полностью. Видимо, ее тоже стерли, как память Рин, но только 400 лет назад.»
— Вы в порядке? — спросила Мира, все еще обеспокоенная их реакцией. Однако оба эльфа поспешили ей улыбнуться.
— Голова болит, но скоро пройдет.
— Да, не переживай, сейчас отпустит.
— Хм… — хранивший молчание Вольфганг наконец подал голос, задумавшись. — Проект «Альфхейм»? Кажется, это темное прошлое оборотней, вернее, лиастаров. А еще этот проект стал причиной появления Хранителей.
Услышавший это Джек ошарашенно уставился на вулстрата.
— Откуда тебе известно о Хранителях?
— А тебе откуда? — усмехнулся тот. Заметив, что брови вампира дрогнули, он стал еще довольнее. — Вампирчик спалился, хи-хи. Император рассказывал мне однажды, когда я был маленьким и думал, что я, дурачок, все равно не запомню. Говорил, что Хранители — это орден, состоящий из великих магов, которые до сих пор ликвидируют последствия войны, а также все, что может нарушить баланс мира. Хоть он и не рассказал, кто был в составе ордена, я подозреваю, что Меголий Эльвинэ, о причинах чьей смерти вы хотите так рьяно узнать, был одним из них.
Вулстрат победно смотрел на Джека, словно обвел его вокруг пальца. Вампир же недовольно посмотрел на него, явно ругаясь на самого себя, что сдал себя так просто.
Остальные маги переглянулись. Судя по лицам друг друга, никто из них не знал о существовании Хранителей. И раз вампир ведал о них, вероятно, он либо был с ними связан, либо же напрямую был их частью.
Это могло бы объяснить то, что он постоянно исследует аномалии порталов — это прямое доказательство нарушения баланса в мире.
— Джек, а ты хранишь в себе много сюрпризов. То старейшина на пике, то какой-то Хранитель… — Мия усмехнулась, а вампир цокнул, закатывая глаза.
— Просто мне скучно живется, вот и все. Жить в лесу на протяжении 40 лет безвылазно — довольно тяжело. Каждый раз, когда выходишь в свет, есть ощущение, что отстал от жизни. Какие-то новые слова, приспособления появляются…Хорошо, когда в лес приходили путешественники — немного с ними пообщался, поторговался, и уже знаешь, какие сейчас события в мире происходят да каковы сейчас цены. А когда Меголий приходил, что было нечастым явлением, я узнавал много нового о магии, которая появилась в последние годы. Без всего этого я бы давно уже загнулся.
Его рассказы снова вернулись к лесной обыденности. Видимо, ему такой стиль жизни нравился больше всего.
— Видимо, наш вампирчик не хочет показаться старым, раз печется о таком. — усмехнулся Вольфганг. — Или же есть другая причина?
Джек как-то меланхолично улыбнулся себе под нос, услышав это.
— Просто есть детская травма, вот и все.
Повисла тишина. Все смотрели на вампира и молча удивлялись, что он честно ответил нечто подобное.
Вообще слова «Джек» и «детство» казались им несовместимыми — он казался слишком мудрым и сильным, словно был гением с рождения. Хотя было бы странно, если бы у него не было момента, когда он сам был ребенком. Он не так часто рассказывал что-то о своем прошлом, тем более о таком далеком.
— «Младший же принц жил так, как хотел. Ему не были интересны ни престол, ни сила, он всего лишь хотел научиться новому…» — они услышали голос Рин и повернулись к ней. — Кажется, ты рассказывал нечто подобное. Видимо, ты был очень любознательным ребенком, и эта твоя черта так и не исчезла со временем.
Сначала он не понял, что за слова она процитировала, но затем до него дошло, что это была та самая сказка, которую он рассказал в праздник Зеленых шляп братьям фон Гирш.
Удивительно, что она запомнила ее так четко.
Вампир усмехнулся.
— Вы дословно запомнили мой рассказ, принцесса. Чувствую себя признательным за это.
— По тебе и не скажешь, что ты любознательный. — сложила руки на груди Мия, высказывая явное неверие. — Чаще всего ты ведешь себя так, словно ты и так все знаешь, и никогда не удивляешься происходящим.
— Так разве это и не показатель его любознательности? — усмехнулся Вольфганг. — Если он знает то, чего не знаем вы, разве не значит, что когда-то он просто это узнал и запомнил?
— Эй, может хватит уже обо мне? — раздраженно потеребил волосы Джек.
— А что такого? Мы о тебе меньше всего знаем. — подняла бровь эльфийка. — Ну, о тебе и о…
Все взгляды перенеслись на Миранну, и та испуганно вздрогнула, прижав руки к груди.
— Эм…
Они поняли, что неосознанно надавили на нее, потому поспешили успокоить.
— Нет-нет, все в порядке. Секреты должны оставаться секретами, ведь так? — улыбнулся Вольфганг.
— Ну…у меня не было возможности учиться в детстве. — неожиданно сказала девочка, вынуждая всех замереть на месте. — Как бы сказать…я…ну…была ограничена в своих передвижениях?
Она явно выбирала слова, чтобы более завуалировано рассказать о себе, не выдавая главное.
Но даже такой крохи информации хватило ее спутникам, чтобы сделать один важный вывод.
Замкнутость, страх и скудные знания о мире Миранны были следствием того, что ее держали взаперти.
Ранее она говорила, что была рождена с проблемой, так возможно ли, что ее скрывали от окружающих, но ей удалось вырваться и сбежать? Более того, однажды она упомянула, что у нее очень строгий отец, так возможно ли, что она сбежала именно от него?
Тогда то, что она смогла пересечь нейтральные земли самостоятельно стало еще большим невероятным фактом, если вспомнить ее страх всего, что находится вокруг.
В воздухе повисло напряжение. Мия и Вольфганг, которые уже знали некоторые подробности ее жизни, делали вид, словно слышат все это впервые, другие
