— Но это же Боксмур! — воскликнул он, складывая газету. — Какого черта мы должны выходить здесь?
Рутвен стоял, упершись ладонью в дверь их купе первого класса.
— Это была ошибка, — отозвался он, перекрывая шум замедляющегося паровоза. — Нам придется вернуться.
— Вернуться? На Юстонский вокзал? — Нейпир приглушенно выругался. — Вы не поленились явиться вчера на Уайтхолл-плейс, требуя, чтобы я отправился с вами в это крайне необходимое путешествие — ваши слова, сэр, не мои, — а теперь предлагаете сойти с поезда и вернуться назад?
— Ненадолго, — отозвался Рутвен. — Утром мы снова отправимся в путь.
— Ну, знаете! — Нейпир запихнул газету в свой саквояж. — Теперь мне все ясно.
— С мадемуазель Готье, — добавил Рутвен. — Нам следовало взять ее с собой. Я не подумал об этом.
— А теперь подумали? Спаси нас, Господи! — Нейпир схватился за спинку сиденья и встал. — Хорошо, я сойду. Но я не поеду с вами, Рутвен. Как и мой саквояж, полный документов. Если вам угодно, чтобы лорд Бессет принял участие в вашей авантюре, вам придется доставить его в Уайтхолл-плейс.
— Нам следовало взять ее с собой, — повторил Рутвен, невозмутимо выслушав раздраженную тираду комиссара. — Я не должен был оставлять ее одну, Нейпир. Более того, она могла бы помочь Бессету. В общем, ей надо поехать с нами.
— А как это будет выглядеть в глазах добропорядочных обитателей Белгрейвии? — осведомился Нейпир. — Мое бегство в Йоркшир в компании с главной подозреваемой? Почему-то я сомневаюсь, что головная боль сэра Роджера облегчится от этого.
Поезд остановился под крики носильщиков, спешивших к дверям вагонов. Рутвен снял с полки свой саквояж, распахнул дверь и вышел, даже не обернувшись, чтобы убедиться, что Нейпир следует за ним.
— Послушайте! — крикнул тот вслед ему. — Я вас предупредил! Если вы рассчитываете, что я поеду с вами в Йоркшир, это ваш последний шанс.
Но маркиз направился прямиком в билетную кассу.
— Два билета, пожалуйста, — сказал он, — на следующий поезд до Лондона.
Массивное белое здание на Белгрейв-сквер выглядело более холодным, чем ей запомнилось, отметила Грейс, ступив на тротуар.
— Спасибо, — сказала она, сунув несколько монет в руку извозчика.
— Вас подождать, мисс? — предложил тот, глядя на нее с облучка.
Придерживая рукой шляпу, девушка подняла глаза на сумрачное небо.
— Да, если вас не затруднит, — сказала она. — За углом, на Халкин-стрит. Я вернусь через полчаса.
— Хорошо, мисс.
Он коснулся кнутом полей шляпы, и экипаж отъехал, оставив Грейс одну на безлюдной площади. Деревья уже сбросили листву, а трава приобрела зимний, блекло-зеленый оттенок. Чувствуя себя особенно незначительной на фоне этого великолепия, Грейс плотнее запахнула плащ и, поднявшись по парадным ступенькам, дернула за звонок.
Она была вознаграждена появлением знакомого лица.
— Трентон! — воскликнула она. — Как приятно видеть вас. Могу я войти?
Старый дворецкий казался чуточку настороженным, однако тут же улыбнулся.
— Мадемуазель, — отозвался он, распахнув дверь шире. — Прошло столько времени.
Грейс начала стягивать с рук перчатки.
— Я ужасно скучала по вас, — сказала она. — Как поживает мисс Крейн? Вы не передадите ей, что я хотела бы ее видеть?
— С удовольствием, мисс, — сказал он, хотя и выглядел немного расстроенным. — Вы не подождете в малой гостиной?
— Конечно, — сказала девушка, следуя за ним.
Войдя внутрь, она почувствовала запах краски и обнаружила, что покрытые раньше тисненным золотом обоев стены выкрашены краской цвета слоновой кости. С потолка исчезла изящная лепнина, а со стен — зеркала, что придавало комнате неухоженный вид.
— Вижу, Фенелла обновила отделку, — заметила Грейс, вручив плащ и перчатки Трентону. — Признаться, так лучше.
— Мисс Крейн находила прежнюю чересчур пышной, — сообщил Трентон. — Думаю, она никогда ей не нравилась.
— И Тесс, наверное, довольна, — улыбнулась Грейс. — Она тратила все утро, полируя зеркала.
Лицо Трентона помрачнело.
— К сожалению, мисс Тесс больше не работает у нас, — сказал он. — Собственно, почти все слуги получили расчет.
— Как же так? — поразилась Грейс.
— Обстоятельство… Миссис Крейн сказала, что не собирается устраивать приемы. Так что теперь, когда дети уехали, большой штат уже не нужен. Она наняла новых слуг, а старых — рассчитала.
— О ком вы говорите? — Грейс проследовала дальше в комнату. — Я что-то не совсем понимаю?
— Разумеется, о покойной миссис Крейн.
Грейс обернулась.
— Вы имеете в виду мать Итана? — с любопытством спросила она. — Но это было целую вечность назад. Кто же остался?
— Только трое из ранее служивших, мисс, — печально сообщил Трентон. — Мне кажется, мисс Крейн решила сдать дом внаем и переехать отсюда.
— Куда же? — спросила Грейс, хотя догадывалась, каким будет ответ.
— Назад, в Ротерхит, — сказал Трентон. — Не знаю, куда именно. Она говорит, что скучает по нему и… Что-то я разболтался. Если позволите, я пойду узнаю, дома ли мисс Крейн. Я… не совсем уверен.
Грейс захлестнула паника. Неужели она опоздала? Похоже, Фенелла решила выйти замуж и перебраться в дом Джозайи Крейна. Это было единственное разумное объяснение.
Девушка поспешила за дворецким.
— Трентон! — Она положила руку ему на локоть. — Мне необходимо поговорить с Фенеллой. Это очень важно. Прошу вас, сделайте так, чтобы она приняла меня. Скажите ей… скажите ей, что я не уйду, не повидавшись с ней.
— Хорошо, мисс. — Но он произнес это неуверенно.
Внезапно Грейс ощутила дурноту. Наверное, от свежей краски, подумала она.
— Послушайте, — сказала она, прежде чем дворецкий вышел из комнаты, — можно я подожду в семейной гостиной? Кажется, меня тошнит от запаха краски.
Тот помедлил в нерешительности. Затем на его лице отразилось сочувствие.
— Конечно, мисс. — Он отвесил небольшой поклон. — Вы знаете дорогу.
Когда престарелый дворецкий удалился, Грейс пересекла отделанный мрамором холл и поднялась по широкой лестнице на второй этаж. Она помедлила, держась за перила и озираясь по сторонам.
В последний раз, когда девушка была здесь, Итан лежал мертвый в кабинете напротив, а она стояла на подгибающихся ногах, прислонившись к стене коридора, на замечая слуг и полицейских, сновавших взад-вперед. Но теперь, слава Богу, та ужасная ночь казалась далеким прошлым.
Грейс двинулась дальше, сожалея, что у нее нет дара улавливать эмоции, как у Эдриена и Аниши. Наверняка дом бурлит невидимым гневом, направленным сейчас на Фенеллу. И бедная женщина, ни о чем не подозревая, движется прямо навстречу опасности.
