бы не случилось, не смейте ни с кем из них драться. Вас не ударят, пока не ударите вы, в этом можете быть уверены. Второе: они никогда не врут, так что даже не думайте обвинять их во лжи — это их злит. Третье: старайтесь вообще поменьше привлекать их внимание. И учтите, — Мелори стала возле двери и взялась за ручку, — мы сейчас входим в логово настоящих хищников. Возможно, эта встреча не пройдет для вас бесследно, но все же постарайтесь не брать слишком близко к сердцу то, что вы там услышите. Они не лгут, но мозги запудрить умеют.
Мы с Крисом переглянулись и кивнули. После слов Мелори уверенность немного потухла, и в голове проскользнула мысль: а не лучше все-таки остаться снаружи? Но отказываться было поздно.
Женщина открыла дверь, которая оказалась не заперта, и мы вошли внутрь. Перед нами протянулся длинный коридор. Стены укрывали старинные тускло-бежевые обои с узором. При каждом шаге деревянный пол отдавал тихим скрипением. Слева было несколько дверей, справа же лишь одна, возле которой, спиной к стене, кто-то стоял. Это оказалась женщина, брюнетка со стрижкой каре, в офисном костюме: черные штаны и пиджак, под которым виднелась белая блузка.
Мы подошли к женщине. Она даже не моргнула, так и продолжила стоять как охранник, сцепив руки за спиной и смотря вперед себя, словно манекен, неподвижно. На секунду мне показалось, что это действительно был манекен. Но одна деталь развеяла эту мысль: глаза женщины оказались ярко алыми, с узким вертикальным зрачком. Это значило лишь одно — она была демоном.
— Здравствуй, Луиза, — произнесла Мелори, не глядя на женщину, а став прямо перед дверью возле неё.
Женщина даже бровью не повела ни на приветствие, ни на то, что Мелори открыла дверь и мы вошли внутрь. В последний момент я заметила, как взгляд этой женщины на долю секунды переместился на, кажется, Криса, после чего она продолжила смотреть вперед себя, как ни в чем не бывало. Хотя мне показалось, что черты ее лица стали более оживленными, а кончики губ незаметно приподнялись.
За дверью оказался еще один коридор, но он был более узкий и темный, без окон и освещения, в конце которого была лишь одна довольно большая деревянная дверь с округленным верхом.
— Крис, — произнесла Мелори, когда дверь за нами закрылась, тем самым, оставив нас в этом коридоре в полной темноте, — ты видел ту женщину?
— Э… — парень не понял ее, — да, а что?
— Запомни ее хорошо, потому что это Бельфегор.
От ее слов Крис даже споткнулся. Я тоже удивилась.
— Не смотри на пол человека. Все демоны кроме Лилит были мужчинами, поэтому иногда они вселяются и в женщин. Лилит же никогда не вселяется в людей мужского пола. Как вы могли заметить, демоны в нашем мире не используют свои настоящие имена. Это сделано для удобства и чтобы было легче внедриться в наше общество, но все же свои демонические глаза многие из них часто не скрывают просто из-за принципа.
Пока она говорила, мы успели дойти до конца коридора.
— Готовы?
Мелори взглянула на нас, и мы кивнули. После этого она взглянула на Данте и, получив от него короткий кивок, открыла дверь.
Из темного коридора мы вышли в огромную освещенную залу. Это оказалась церковь, или скорее зала готического собора: стены и пол из темно-серого камня, по обе стороны тянулись ряды деревянных лавок, в больших вытянутых окнах искрились разноцветные ветражи. Окно у самой дальней стены было больше всех, примерно несколько метров диаметром, мозаика которого складывалась в большого ангела с распахнутыми крыльями.
Под этим окном, на широкой возвышенности, там, где должна была быть трибуна святого отца, стояло фигуристое кресло, на котором сидел кто-то, кого я не могла разглядеть с такого расстояния. Но внутри все почему-то сжалось, ибо я догадывалась, кем был этот кто-то.
— А мы уже думали, что вы не придете, — послышался слева громкий женский голос.
Повернув голову, я увидела женщину, сидящую на спинке одной из лавок. Она встала и, пройдясь по месту, где обычно сидят, спрыгнула с лавки прямо возле нас. Женщина была красивой, с вьющимися темно-каштановыми волосами, в короткой черной юбке и белой блузке, которая не скрывала внушительный бюст. И, как и оказалось, глаза этой женщины были такими же демоническими, глядя на которые, у меня появлялось странное чувство, будто я уже знаю ее.
— Беатрис, — прошипела Мелори, почему-то разозлившись.
Брови Беатрис сомкнулись на переносице, но губы искривились в ухмылке.
— Мелори! — будто бы радостно, но не скрывая сарказма, воскликнула она. — Сколько лет, сколько зим! Ты совсем не изменилась. Хотя нет, кажется, немного постарела.
Мелори криво ухмыльнулась.
— Ты тоже не изменилась. Хотя нет, твоя грудь все же немного обвисла. И, ой, что это, морщины?
— Ах ты!.. — рыкнула демоница и замахнулась рукой с длинными ногтями, но ее остановил громкий, но в то же время спокойный мужской голос.
— Беатрис.
Ее рука остановилась в нескольких сантиметрах от лица Мелори, а та даже не шелохнулась. Беатрис фыркнула и, развернувшись, медленно зашагала к сидящему на кресле мужчине.
Мелори и Данте, а за ними и мы, тоже направились к нему.
С каждым новым шагом я все четче различала фигуру сидящего. Он сидел, слегка подперев подбородок самими пальцами левой руки, а в правой держал темно-бордовую книгу, в которую и смотрел. На его губах играла легкая то ли улыбка, то ли ухмылка. Одет сидящий был в черный фрак с белоснежной рубашкой и черным галстуком. Кончики черных волос касались плеч. Что-то знакомое было во всем этом, но я не могла угадать что.
Беатрис стала возле кресла, спершись на его спинку.
Мы остановились примерно в десяти метрах от сидящего, и я вздрогнула. Нет, этого просто не может быть.
Сидящий внезапно засмеялся, тихо и коротко.
— Да, — произнес он, — лучшая комедия, которую только могло написать человечество — это Библия.
Я опять вздрогнула. Маленькая догадка увеличивалась с каждой секундой.
И когда сидящий, закрыв книгу, которая оказалась Библией, поднял на нас свои алые глаза, мне показалось, что земля уходит из под моих ног.
— Вы?.. — дрожащим голосом, тихо произнесла я.
Взгляд сидящего метнулся ко мне и страх заполнил мой разум.
— Мисс Лоуренс, — молвил он, усмехнувшись, — вот и настал тот момент, когда вы наконец-то узнаете мое имя, — и, встав с кресла, он, не переставая ухмыляться, словно наслаждаясь моим состоянием, легко поклонился, — позвольте представиться, Алан Бладрейн.
Я отступила на шаг. Коленки дрожали, а горло будто в
