до восьми лет. Тот насильник, которого ты жестоко избил ногами на грани жизни и смерти. Папа обещал подлечить его, я попросила за тебя, и если Жека выкарабкается, то тебе очень повезёт. А если погибнет, то труп на твоей совести. В любом случае тебе сидеть теперь или за тяжкие телесные, или за непреднамеренное убийство много лет. Хотя ты столько раз его долбанул с ноги, что думаю, тут и преднамеренное могут инкриминировать.
— Пиздец. Теперь меня ещё и посадят за то, что я любимую жену от насильника спас?!
— Да, так и есть. Но мы можем всё замять, вообще забыть об этом инциденте. Папа предлагает повесить на насильников сбыт и хранение наркоты, посадить их по этой статье. Они согласятся, им так выгоднее. Ведь на зоне нет ничего страшнее, чем сидеть за изнасилование группой лиц по предварительному сговору.
— Логичное решение. Тогда и вас с Машей не станут на дачу показаний таскать.
— Да, а избиение можно представить, как сопротивление полиции при задержании. Типа он стал активно драться, и его менты побили так. Но не ты, нас четверых в этом уголовном деле и близко не будет. Поверь, отец умеет убеждать, они согласятся на такой расклад, ещё и рады будут, что легко отделались.
— И что же за воплощение в жизнь столь гениального плана я должен расплатиться женитьбой на нелюбимой тебе?
— Именно. Тебе придётся жениться на мне, любящей тебя и ждущей твоего малыша! Не так уж и плохо, тем более в довесок с таким влиятельным папочкой. Он может и в другой раз по бизнесу помочь, а может и закопать. Не зли его, Лёша, я еле упросила выгородить тебя. Соглашайся на предложение. Тем более, что Машке ты больше не нужен, она же теперь с моим братцем мутит.
— Да, ты меня почти загнала в угол по всем фронтам: и беременности ваши, и измена жены, и угроза бизнесу, и тюрьма на носу. Вот-вот приму ваши условия. Но! Есть одно очень важное «но». Сперва я сделаю тесты ДНК и удостоверюсь, не обманываете ли вы все меня насчёт детей. Если всё пойдёт по наихудшему сценарию, я окажусь не прав, то, видимо, придётся согласиться на предложение вашей семейки и вступить в её ряды. Хотя я бы предпочёл оказаться прав! И чтобы Машин ребёнок был от меня, а её предательство не подтвердилось. Лучше отсидеть в тюрьме и выйти к любимой жене и своему ребёнку плюс иметь редкие свиданки с ней в течение этих лет, чем жить на свободе с нелюбимой тобой и знать, что Машенька меня предала, больше не любит и не ждёт. Жить полностью разочаровавшись в любви!
— Жаль тебя расстраивать, но всё так и есть. Ты не нужен больше Машке, она с моим братом и у них скоро будет малыш, как и у нас с тобой. Судьба уже всё решила за тебя.
— А если после получения результатов анализа я всё-таки пойду наперекор судьбе и откажусь жениться на тебе? Что тогда? Дело уже пройдёт по статье наркотиков, а избиение будет выставлено будто ментами при задержании. Как тогда вы сможете меня принуждать к браку?
— А тогда можно к наркоте обратно изнасилование припаять, и материалы дела подменить, и про твою роль в избиении вспомнить. Тогда и я уже случайно проболтаюсь, как ты избивал Жеку. Так уж и быть засвечусь как жертва в этом деле, зато тебя засажу.
— А не боишься, что я тебя прибью ночью ненароком, будучи любящим мужем?
— Нет, я запишу видео послание для папы, в котором поведаю про твои угрозы. Потому, если со мной что-то случится, любая бытовая подозрительная травма — виноват будешь ты, Лёшенька. Не кисни, жених, стерпится-слюбится.
— Пошла ты, невеста. До встречи на анализе. Пока.
— И не доставай Машку, не мешай им с Юрой строить отношения. Они уже почти семья, а ты так аппендикс, но скоро тебя удалят. Пока.
Быстрым шагом поспешил в своё авто и быстро уехал подальше от этого скопления лжецов, предателей и шантажистки.
Эпилог
Через три недели
Лёша
Сегодня я наконец-то узнаю правду. На электронную почту пришли сразу два письма: по одному из каждой независимой лаборатории. Смотрел на значки конвертиков и боялся на них кликать мышкой. Задумался.
Пару недель назад мы со Светкой и Машей сдали тесты. От меня нужен был лишь ротовой мазок, а у девушек взяли ещё и кровь из вены. Я оплатил все исследования и за дополнительную плату попросил лаборантку взять в два раза больше биоматериала у Маши и Светы, чтобы отвезти их ещё в одну клинику и удостовериться наверняка, что никакой ошибки быть не может. Даже специально не предупреждал потенциальных матерей моих детей об этом, чтобы никакие влиятельные папочки и прочие недоброжелатели не повлияли на результат.
И вот теперь я открыл первое письмо, выхватил взглядом формулировку «неинвазивный пренатальный тест ДНК» и сразу спустился вниз к результатам. Отцовство с Машиным ребёнком не подтвердилось, а со Светкиным результат составил целых 99,9 %.
Так, без паники. С надеждой на иные результаты открыл второе письмо. То же самое. Мои самые худшие опасения подтвердились. Никто мне не наврал. Выходило, что Светкин ребёнок мой, а Машин — нет.
Значит моя девочка, тьфу ты бл*, не моя! Эта предательница действительно мне изменила с лучшим другом-иудой! А я ради Маши был согласен на всё: пожертвовать бизнесом, утонуть, сесть в тюрьму за избиение её насильника — что угодно только бы быть с любимой женой, с той, кому я и в помине оказался не нужен! Со лживой стервой, что залетела от подлеца-друга, переспав с ним всего через несколько дней после того, как я спас её на реке, после нашего романтичного прощального секса, после нашей первой брачной ночи…
А ведь я все эти недели ни с одной бабой не спал, чтобы не предать Машину память, надеясь на подтверждение догадок своего глупого сердца, на положительный результат теста на отцовство с её малышом.
Выходит, всё было напрасным! И чего я, наивный дурак, ждал чуда? Надо было сразу соглашаться и не рыпаться. Меня чуть в тюрьму не засадил добрый будущий тесть за слишком активное избиение подонка, пытавшегося изнасиловать мою любимую жену. Полковник вновь грозился на днях отправить меня за решетку, ругался, что тяну кота за хвост, что стоит срочно организовывать свадьбу, пока животик его дочери ещё не сильно заметен.
Всё, больше у меня не осталось
