— Я понимаю, почему Торнтон Гилкрист сбежад с Клео. Он влюбился в нее, а Гилкристы всегда совершают драматические поступки в экстремальных ситуациях. Но как вы думаете, почему Торнтон не удосужился хотя бы послать Деборе Квиннелл записку, чтобы ей не пришлось переживать унижения невесты, брошенной у алтаря?
Люк смотрел на нее во все глаза, сознавая, что дядя с теткой тоже не сводят с нее взглядов. Никто не знал ответа. Впервые в жизни Люк почувствовал, как его доверие к родителям начало давать трещину. Кейти права. Его отец мог известить Дебору Квиннелл, что собирается ее бросить.
— Я не знаю, почему он не сообщил об этом твоей матери, — наконец заговорила Морин. — Возможно, Торнтон даже не подумал об этом. Вне всякого сомнения, он был больше занят тем, как ему жениться на Клео и защитить ее от гнева своей матери.
Хейден легонько сжал пальцы жены.
— Мне очень неприятно, но я могу понять, как это все получилось. Торнтон, судя по всему, боялся, что Джастина постарается избавиться от Клео, если узнает о намерениях сына. И если бы Дебора Квиннелл узнала о побеге заранее, то наверняка бы все рассказала отцу.
— Который тут же бы отправился к Джастине, чтобы выяснить, что происходит, — закончила за него Морин. — Ты должна понять, сколь могущественной была Джастина в те времена. Вся семья дрожала от страха, стоило ей лишь чихнуть. Торнтон правильно опасался того, что она могла сделать с Клео.
Кейти посмотрела на нее.
— И что бы Джастина могла сделать?
— Кто знает? — отозвался Хейден. — Возможно, постаралась бы откупиться от нее. Или пригрозила ей как-то. Может быть, даже убедила ее, что она разрушит жизнь Торнтона, если выйдет за него замуж.
Морин кивнула.
— Дело в том, что Торнтон явно считал своим первым долгом защитить Клео.
— А Дебора Квиннелл стояла под вторым номером в списке его ценностей, — пробормотала Кейти. — Еще одна случайная жертва Гилкристов.
Люк похолодел от ярости.
— Что это значит?
— Ничего. — Она криво улыбнулась. — Может быть, мы сделаем заказ? Я хотела бы попробовать одну из новых вегетарианских закусок.
Случайная жертва. Люк невидящими глазами смотрел в меню. Никогда в жизни он не испытывал такого отвращения к еде. Случайная жертва. Вот как Кейти думает о своей матери? Невинная жертва страстей Гилкристов? Женщина, раздавленная боевой колесницей Гилкристов?
Всякий раз, когда он смотрел на ситуацию с точки зрения Гилкриста, ему приходилось признать, что у Кейти были основания мстить.
— Я тоже попробую эту проклятую вегетарианскую закуску, — буркнул Люк. Меньше всего на свете ему хотелось видеть на своей тарелке нечто хотя бы отдаленно напоминающее мертвечину.
— Странные шутки судьбы, — философски заметила Морин. — Только подумай, Кейти, если бы тридцать семь лет назад, несмотря на несостоявшуюся свадьбу, слияние компаний все-таки произошло вы с Мэттом сейчас являлись бы совладельцами «Гилкрист, инк.».
— Это кружит голову, — с подозрительной мягкостью согласилась Кейти.
Хейден отреагировал на эту мысль легким жестом руки.
— Не оставалось ни единого шанса, что слияние могло состояться, после того как Торнтон сбежал с Клео. Сделка была связана со свадьбой, во всяком случае для Джастины. Она бы скорее умерла, чем отдала часть имущества Гилкристов посторонним.
Настроение Люка упало еще на один градус. Стэи-филд оказался прав. Очень легко прийти к выводу, что семья Кейти здорово проиграла тридцать семь лет тому назад. Оставалось только выяснить, как на это смотрит сама Кейти.
«Неуверенность в ее чувствах сведет меня сегодня вечером с ума», — подумал Люк.
— Что было, то быльем поросло, — произнесла Кейти со странной улыбкой. Она откинулась на спинку стула и задумчиво обвела взглядом переполненный зал. — Я вот о чем подумала. Очень скоро Гилкристам придется переделать некоторые из своих ресторанов. Вот, к примеру, этот. Обстановка приятная, но уже несколько устарела.
— Оформление ресторанов тоже выходит из моды, как и все остальное. — Люка больше интересовали собственные будоражащие мысли, чем разговоры о дизайне интерьеров.
Кейти лучезарно улыбнулась.
— У меня есть предложение.
— Какое?
— Мне кажется, мы должны переделать все пять ресторанов, в связи с тем что в семье есть известный художник. Мы должны обыграть некоторые из работ Хейдена. Морин может наблюдать за отделкой, чтобы быть уверенными в том, что произведения искусства выглядят наилучшим образом.
Морин тяжело задышала. Ее глаза загорелись от возбуждения.
— Кейти, ты серьезно?
— Конечно. Я уже давно подумываю об этом. Мы к тому же можем подчеркнуть эффект от этого, сделав одновременно вклад для развития искусства. Будет великолепная реклама, что создаст отличный имидж Гилкристам.
На мгновение в глазах Хейдена зажглись огоньки энтузиазма. И тут же погасли.
— Забудь об этом. Джастина никогда на это не пойдет.
— Не Джастина теперь руководит делами, — вежливо напомнила Кейти, — а Люк. Могу держать пари, что идея ему понравилась. Правда, Люк?
Он посмотрел в ее кристально чистые глаза и подумал: как ему в голову могла только прийти мысль о ее сообщничестве со Стэнфилдом? Человек, ненавидящий всех Гилкристов, не смог бы так поправить ущерб, который нанесла Морин и Хейдену их изоляция.
«Ангелы-хранители не занимаются тем, что плетут сети заговора», — неожиданно сообразил Люк. У них другие приоритеты. Они все открыты.
У него в голове вдруг просветлело, и он почувствовал себя лучше, чем прежде. Люк сосредоточился на настоящем, ощутив на себе пристальные взгляды Морин и Хейдена.
— Что ж… — медленно начал он. Потом замолчал, поморщившись от того, что Кейти ткнула его йогой под столом. Взглянув на нее, Гилкрист увидел предостережение в ее глазах. — Что ж, конечно. Почему бы и нет? Поставьте произведения Хейдена из стекла во всех залах.
Что-то дрогнуло в лице Морин.
— Спасибо, Люк, — негромко произнесла она. Хейден казался явно удивленным, но и на его губах начала проявляться медленная улыбка.
— Я не знал, что ты ценишь мою работу, Люк.
— Это самое свежее из моих увлечений, — согласился тот.
Люк схватил Кейти в объятия, как только за ними закрылась дверь гостиничного номера.
— Я думал, что мы уже никогда не останемся с тобой наедине, — прошептал он, прижимаясь губами к ее губам. Назойливые мысли, осаждавшие его целый вечер, пробудили в нем страстное желание, утолить которое могла только Кейти.
Она послушно ответила на его поцелуй. И прильнула к Люку, обнимая его.
Тонкий шелк ее желто-бирюзового платья оказался на ощупь таким же невесомым. Касаться тела сквозь воздушную ткань было почти равносильно прикосновению к ее обнаженной коже.
