Его рот был жестким, как кремень.
— Если тебе нужен диск-жокей, следовало выйти замуж за клерка, а не за фотожурналиста. Если тебе нужен домашний любимец, стоило раздобыть канарейку. Меня можно приручить, но засадить в клетку невозможно.
Она протянула левую руку, бледный след на безымянном пальце которой указывал, откуда было снято кольцо-обруч с бриллиантом, и с яростью обнаружила, что дрожит.
— Видишь, его уже нет, Вэл. Ты свободен. И я тоже! Поэтому убирайся из моей комнаты немедленно. И не возвращайся. Я не хочу больше тебя видеть. Думаю, я дала это ясно понять!
Лицо его напряглось, но он обуздал свой гнев.
— О, да. Но боюсь, это будет не так просто. Я взял в журнале годичный отпуск. Тиш Стерлинг наняла меня сделать для «Стерлинг Гэллериз» внештатную работу.
Его глаза потемнели.
— Я тебе никогда не лгал, Клэр. И сейчас не собираюсь. Я готовлю аукционный каталог и фотографии коллекции Людовичи.
Ее глаза наполнились слезами. Так заканчивалось всегда: они оба были обижены и рассержены, но никто не уступал ни на дюйм. Вэл шагнул к двери, потом повернулся с жесткой улыбкой.
— Если тебе будет что-нибудь нужно, дорогая, просто постучи в стену. Мой номер рядом.
И вышел, хлопнув дверью.
Глава 2
Клэр заперла дверь, направилась в соседнюю комнату и бросилась на широкую кровать. Лежа на роскошном покрывале, она смотрела, как отраженные от воды огни плясали на стенах. Так красиво. Так успокаивающе.
О Боже, ей нужно утешение!
Она не могла понять, почему так сильно расстроилась, увидев Вэла. Поначалу пыталась убедить себя, что причина в том, что их расставание было болезненным, а их встреча сегодня — неожиданной. Она была так уверена, что может приказать себе не любить Вэла, что зашвырнула воспоминания и чувства — и хорошие, и плохие — в стальной ящик прошлого и навсегда закрыла его.
Но хватило только одного взгляда синих глаз, одного прикосновения загорелой руки к ее коже, чтобы она превратилась в клубок обнаженных нервов, гудящих от потери и гнева. От тоски и опустошенности, от глубокой, болезненной потребности.
Она собрала на затылке волосы, завязав их в узел.
— Ты не сможешь сковать орла цепями, — предупреждал ее дед, когда они обручились с Взлом. — Ты сломаешь ему крылья.
Она помнила этот момент, мягкие сумерки, медленно опускающиеся на узкий порог, холмы Айдахо под светом звезд.
— А если хочешь построить с ним гнездо, то надо научиться летать.
Это был самый продолжительный разговор, который когда-либо состоялся у нее с дедом. Он был человеком земли, а не слов.
Клэр взбила подушку, отчего та приняла еще более неудобную форму. Летать она не умела, да и учиться не хотела. Она мечтала о спокойных вечерах при свете камина, о задушевных ужинах с друзьями, обсуждающими за вином и спагетти произведения искусства. Неосуществимые мечты, если твой муж находится за 10 000 миль. Она пыталась быть терпеливой, мужественно встречать одиночество. Действительно пыталась.
Им удалось протянуть так довольно долго, хотя им давно следовало сказать себе стоп. Такой брак мог длиться годами с неразрешенными проблемами, подобно одному из тех долгих браков, от которых, в конце концов, не остается ничего, кроме двух имен в брачном свидетельстве да альбома никому не нужных фотографий.
Но потом наступило то безысходное время, когда он был ей нужен, но она даже не знала, в какой он стране, тем более, как добраться до него. Воспоминание пережитого все еще было болезненным. Справедливости ради надо признать, она не сказала ему, что беременна. Она была беременной всего шесть недель. Но как она хотела этого ребенка!
Клэр смотрела, как рябь света плетет по комнате светящиеся узоры. Она чувствовала себя слишком уставшей из-за перелета и слишком раздраженной, чтобы расслабиться. Леденисто-мраморный купол Салюте отражался в зеркале над приставным столом на фоне невероятно бирюзового неба. Его красота действовала успокаивающе, и ее быстрое дыхание замедлилось. Через несколько минут она погрузилась в неспокойный сон.
…Петли скрипнули, калитка 6 стене защелкнулась за ней. Теперь путь назад отрезан. На двери не было ручки, и ее можно было открыть только со стороны сада.
Зеленые глаза девушки настороженно глядели сквозь прорези серебряной маски, и сердце ее уподобилось железному молоту, колотившему по хрупкому стеклу ребер. Затолкав под капюшон накидки выбившийся светлый локон, она собрала все свое мужество. Он будет ждать ее на мосту.
Отец запер куда-то ее шкатулку — вместе с драгоценными фамильными жемчугами, изумрудами, рубинами, которые были Частью ее приданого. Но ожерелье и кулон любимого холодили ее кожу, как водa из фонтана во дворе в летний день; в то же время ей казалось, что рубиновый кулон, а также кольцо согреваютее кровь, словно пламя.
Она ничего не взяла с собой, кроме одежды, которая была на ней, когда бежала из дома.
Девушка скользила по calle. Сквозь прорези серебряной карнавальной маски она различала глухие боковые стены зданий. Справа от нее был Палаццо Д'Оро, где жил ее жених. Как и в домах других богатых купцов, первый этаж был отведен под торговлю, но остальная часть дома была жилой, роскошной, набитой сокровищами со всего света.
Она горько плакала, когда отец объявил о ее помолвке с Джованни Гамбелло. Тот был высокомерен и тщеславен. Отвратительные слухи о его репутации развратника дошли даже до Бьянки, защищенной от сплетен стенами отцовского дома. Венеция слыла городом, погруженным в скандал и порок: сделать себе имя среди самых отъявленных — это было что-то!
В ее невинном юношеском восприятии самым страшным было то, что они не любили друг друга. Он лишь хотел обладать ею. И укрепить банковский и торговый бизнес с ее отцом.
Бьянка вздрогнула. Но теперь, благодаря Святой Деве, она никогда не станет его женой. Скоро, очень скоро она будет в безопасности — в объятиях своего любимого!
Вдруг по ветру поплыл заунывный зов гондольера, и где-то вдали его подхватил, словно эхо, еще один. Звук был такой одинокий, такой мучительный, что ей казалось, что у нее может разорваться сердце.
Она остановилась, достигнув моста, охваченная страхом. Что, если ее обнаружат? Что, если ее любимого там не окажется?
Что, если она прождет все темные часы, пока утро не разукрасит небо, а он так и не придет?
Это будет для нее подобающим наказанием, решила она в отчаянии. Она ведь уже дважды подводила его. Но тут кто-то вышел из тени на дальней стороне канала Рио ди Сан Муаз. Это он, ожидающий ее в темном плаще. Глубоко вздохнув, она поспешила к выгнутому мосту. Еще несколько шагов до свободы и начала новой жизни.
Но все же, почему она так боялась?..
