— Спустя время, ваша душа найдёт покой, — добавляет маг.
— И сколько это займёт? Тысячу лет?
Она теребит руки, хмурится, а потом ласково зовёт:
— Джаред...
— Да? — в голосе младшего принца ни единой эмоции.
— Как мне следует поступить? — спрашивает Илона с улыбкой.
Меня берёт злость. Разве справедливо перекладывать ответственность за решение на плечи сына?! Стискиваю кулаки, подмывает хоть что-то сделать, но Алан качает головой… как бы говорит: «Не вмешивайся». От волнения я закусываю губу.
Мне очень хочется, чтобы и Джаред, и Алан были счастливы, но жизнь слишком сложная, слишком многогранная, чтобы прекрасная концовка настала по щелчку пальцев.
— Так что... Что мне сделать? — повторяет вопрос Илона.
— Разве не ты меня учила, — говорит Джаред, глядя ей в глаза, — что нужно брать ответственность за свои поступки?
Илона молчит целую минуту, а потом неестественно улыбается, словно пытаясь спрятать печаль за маской радости.
— Ты был бы прекрасным Королём, Джаред, — говорит, а потом поворачивается к зеркалу и кладёт на его гладкую поверхность ладонь.
— Я согласна, — сообщает она.
Король выдыхает, словно ожидал другого решения. Наверное, ему тоже не хотелось видеть, как супруге, с которой он прожил почти два десятка лет, прилюдно отрубят голову.
Мне страшно, волнительно, и немного тошно, но я загоняю все эти чувства поглубже. Архимаг достаёт из шкатулки крохотный бежевый кристалл… Я питала его белой магией весь предыдущий месяц. Он нужен, чтобы рассеять чёрное колдовство, что удерживает Кристинию внутри зеркальной ловушки.
Маг вставляет кристалл в небольшое отверстие в раме. Показывает Илоне, куда она должна положить руки, Кристиния делает то же самое с другой стороны отражения. Женщины смотрят друг на друга, словно беззвучно разговаривая.
Маги окружают зеркало, открывают книги и начинают зачитывать заклинание… Джаред отворачивается, Король отходит подальше, стражники занимают боевые позиции, готовые принять удар, если что-то пойдёт не так.
Алан обнимает, шепчет мне, чтобы я не волновалась, что всё практически позади… А я не могу отвести взгляда от магического действа. Искры энергии закручиваются в вихрь, внешность Илоны меняется прямо на моих глазах. Платиновые волосы темнеют, кожа выцветает, становясь белой, как мрамор, чуть раздаются плечи, немного вытягивается рост.
Спустя десяток минут, маги подхватывают под руки темноволосую женщину… Кристинию. А в зеркальной глади теперь отражается Илона. Глаза у неё стылые, лицо слишком белое, как у призрака, платиновые волосы развеваются, словно под водой.
Илона горько ухмыляется...
А потом исчезает, растворившись в дымке.
Мы с Аланом подходим к Кристинии. Едва она видит меня, как начинает плакать. Глаза матери испуганные, но живые, искренние, из них ушёл холод зеркального мира, да и сама она вовсе не пугающая, а просто очень уставшая женщина, которая только что выбралась из тюрьмы.
— Доченька, — шепчет она и тянет слабые руки. Я делаю шаг навстречу и обнимаю Кристинию.
Её ладони, пусть и озябшие, но тёплые, прикосновения отчаянные, слёзы настоящие. Я и сама жмурюсь, чувства подбираются к горлу.
— Прости, что я был слеп, — шепчет Диорт Цезариус. Он подошёл и теперь стоит позади меня.
Кристиния вскидывает на Короля взгляд… а потом мягко улыбается.
Я отпускаю маму, и Король сам помогает ей подняться на ноги.
Джаред уже подошёл к зеркалу и теперь о чём-то говорит с архимагом. Младший принц выглядит подавленно, но без надлома. Думаю, Илона согласилась на зеркальную тюрьму ради сына. Чтобы иметь возможность видеть, как он взрослеет, как живёт. Говорить с ним… Она наверняка попытается отомстить через сына, но я уверена, что Джаред этого не допустит, не пойдёт у неё на поводу.
Алан осторожно обнимает меня со спины, словно желая защитить от всего на свете. Спрашивает:
— Ты как?
Я чувствую его волнение.
— Всё хорошо, — тихо отвечаю я, сжимая его руку. А потом прислушиваюсь к себе, к подсказкам сердца…
И понимаю, что на этот раз и правда, всё будет хорошо.
Глава 29Полгода спустя
— Джаред! — зову я, сбегая по лестнице в подсобку, где хранятся запасы продуктов.
Я уже просекла, если младшего принца нигде нет, значит, он по-любому хомячит сладкое на складе за чтением какой-нибудь книги. А всё почему? Потому что там прохладно, вкусно пахнет едой и никто его не дёргает... просто потому что не знают, где искать.
Но я-то знаю! Ещё со времён нашего путешествия по подземелью запомнила, хотя Джаред старательно прикидывался, якобы на складе он тогда был по крайне важному и таинственному делу.
А на самом деле прятался! Ведь запахи хранящейся кругом еды сбивали со следа даже оборотней. Конечно, можно было и служанку за этим оболтусом послать, но тогда он сменил бы своё тайное логово, и потом вообще непонятно откуда его выцарапывать.
Со дня суда прошло полгода, и всё понемногу устаканилось. Джаред тоже пришёл в норму, снова превратившись в самодовольного красавчика с острым языком. Единственное, теперь он довольно часто наведывался в магическую башню, где хранилось зеркало.
С матерью он мог беседовать часами.
Чтобы она ему не говорила, характер Джареда это не портило… ведь он уже и так был избалован без меры! Алан и Король стали оберегать младшего даже сильнее прежнего, чем тот беззастенчиво пользовался.
— Джаред, блин! — ругаюсь я, заходя на склад. — Я знаю, что ты тут!
— Чего тебе? — с досадой отзывается младший принц, выглядывая из-за коробок. Платиновые волосы растрёпаны, на лице сверх недовольное выражение.
— Прибыла королевская семья из Зоскеарта.
— Зоскеарта? Это та дальняя страна с травоядными оборотнями?
— Именно. Твой отец тебя обыскался.
— А я-то ему зачем? — ворчит принц. — Что мне на этих оборотней-кроликов смотреть?
— Там семь принцесс, вполне милые. Может, кто-то...
— Семь! — в тоне Джареда буквально слышится: «Ну точно кролики!» — Не-е, нафиг. Волк и зайчиха, где это видано?! Вот сейчас вспоминаю, что в их стране какие-то ненормальные законы, и хищных оборотней они боятся, как огня. Совсем, видимо, отчаялись, раз приехали... Ты в курсе, что некоторые из них даже человеческую форму держать не могут?
— Ну не знаю, вполне нормально держали, — пожимаю плечами я. — Да, растерянные, но в обморок не падают. Выглядят очень миленько, особенно младшая. Тоже ворчит, прям как ты.
