Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Тот, побледнев, бросил взгляд на своего заместителя, а тот в ужасе посмотрел на полную женщину в платке. Та, всплеснув руками, затараторила что-то по-арабски. Шеф-повар перевел – обслуживала Аль Бадраффи Зулия, работавшая во дворце уже давно, больше десяти лет. И шеф-повар уверял, что готов на Коране поклясться – Зулия ничего не могла подмешать в питье полковника.
Даша пожелала увидеть Зулию, и шеф-повар зычно назвал ее имя. Служанки, находившиеся на кухне, переглянулись. Зулии среди них не было. Тогда одна, пожилая, что-то произнесла, и шеф-повар перевел – та видела Зулию около часа назад, когда она в слезах прибежала из Белой столовой, а потом кинулась в одну из кладовок.
И женщина, выйдя в коридор, подвела их к двери, за которой скрылась Зулия. Шеф-повар толкнул дверь, и Даша увидела небольшое помещение, заставленное полками, на которых лежали чистые белоснежные скатерти и фартуки.
Шеф-повар развел руками – мол, Зулии и здесь нет. Но Даша заметила выглядывавшую из-за полки черную туфлю. Она зашла туда – и обомлела. Та самая служанка, что подала Ганнибалу пиалу со смертоносным напитком, висела на простыне, привязанной к металлическому каркасу полок. Лицо у Зулии распухло, язык вывалился изо рта.
Служанки завизжали и бросились прочь, шеф-повар задрожал. Внимание Даши привлек белый конверт, лежавший около тела Зулии. Она подняла его и обнаружила в нем короткую записку, правда, текст был исключительно на арабском. А под туфлю Зулии закатился карандаш.
Даша машинально подняла его и вдруг заметила несоответствие – предсмертное письмо было написано чернилами, а рядом с Зулией валялся карандаш. Как же так? И тут до девушки дошло – никакое это не самоубийство, а убийство! Тот, кто руками Зулии совершил преступление, позаботился о том, чтобы эта опасная свидетельница навсегда замолкла. Ибо она наверняка могла сказать, кто подсыпал или подлил что-то в чай!
Раздался топот, и в кладовку ворвались военные. Они расступились перед Рамалем. Сын диктатора, завидев мертвую служанку, не выказал никакого удивления, как будто ожидал увидеть это. Он с силой вырвал у Даши предсмертное письмо, а потом в грубом тоне велел ей убираться к себе в комнату. Он отдал приказ, и два военных отконвоировали Дашу в ее спальню.
Даша была совершенно одна – пускать к ней кого-либо, даже служанок, было категорически запрещено. Несмотря на поздний час, девушка не могла заснуть, потому что в коридоре слышались громкие голоса, вопли, ругательства.
Задремала она под утро, когда серый кисель рассвета вливался в окна. И вдруг Даша услышала грубый окрик и, стряхивая с себя сон, открыла глаза. Она заметила у себя в комнате целую делегацию, возглавлял которую Рамаль.
Он указал на Дашу, и на девушку тотчас бросились четверо военных. Они скрутили ей руки и надели на нее наручники. А затем вытащили из спальни. Служанки, наблюдавшие за этой сценой, тихо плакали.
Дашу выволокли из дворца и запихнули на заднее сиденье джипа, стекла которого были забраны снаружи решеткой. Девушка требовала объяснить, по какому праву с ней так обращаются, но делать этого никто не собирался. И только потом над ней склонился ухмыляющийся Рамаль и прошипел ей в лицо:
– Русская дрянь, ты отравила нашего великого вождя и моего отца! И за это ты понесешь суровое наказание!
Даша закричала, Рамаль захлопнул дверь, и джип сорвался с места. Девушка практически сразу поняла, куда ее везут. Потому что дорога была ей знакома, по этому маршруту она ездила на днях. Их путь лежал в «Черный пляж».
Там их встретил трясущийся директор, тот самый, что устраивал для нее экскурсию по своему заведению. Узрев Дашу, он обмер и зашатался. Тогда директора отпихнул в сторону какой-то молодой тип, видимо, один из его заместителей, и взял инициативу в свои руки.
Дашу долго вели по коридорам, освещенным призрачным электрическим светом, пока, наконец, не остановились перед металлической дверью. Охранники запихнули ее туда и закрыли дверь.
Она оказалась в камере-одиночке, обстановка которой состояла из металлического, прикрепленного к стене и полу, лежака и вонючего ведра, заменявшего собой унитаз. Ни окна, ни рукомойника в камере не было.
Даша опустилась на лежак, на котором не имелось постельных принадлежностей, и вдруг задрожала. Не от холода, а от страха. До нее наконец дошло, в чем именно ее обвиняют – в убийстве Ганнибала Аль Бадраффи! Но ведь она не была к этому причастна!
Она бросилась к двери и стала барабанить по ней, но на ее крики никто не откликался. Тогда Даша решила, что обратится к надзирателям, когда они принесут ей еду, но никто и не думал нести ей еду.
Скоро девушка ощутила жажду. А затем потеряла счет времени. Силы ее были на исходе, и сознание покинуло ее.
Когда Даша открыла глаза, то увидела, что по-прежнему находится в камере, однако металлический лежак застелен серым, но чистым бельем, а на полу стоит миска с какой-то бурдой и большая кружка с водой. Даша с жадностью припала к кружке и выпила все ее содержимое в один присест. А затем принялась за еду.
Через какое-то время лязгнул замок, и в камеру вошли трое вооруженных типов. Даше было велено завести руки за спину, и на ее запястьях сомкнулись наручники. А затем ее повели по коридору.
На этот раз путешествие было недолгим: Дашу запихнули в одно из соседних помещений, в котором стоял длинный узкий стол. За ним восседал Рамаль, а также несколько незнакомых мужчин.
Оскалив желтые зубы, Рамаль уставился на Дашу. Девушка обернулась в поисках стула, но поняла, что стула ей никто не предложит – она должна была стоять перед таращившимися на нее типами.
Слово взял один из мужчин, оказавшийся новым генеральным прокурором – старый, наверное, был арестован или ликвидирован. На хорошем английском он предъявил Даше обвинение в убийстве великого вождя, маршала Славной Революции Ганнибала Аль Бадраффи посредством отравления.
Даша попыталась возразить, но генеральный прокурор прикрикнул на нее, заявив, что она здесь для того, чтобы слушать, а не говорить. А затем он стал перечислять факты, свидетельствующие о ее виновности.
– В предсмертном послании вашей сообщницы, покончившей жизнь самоубийством в приступе раскаяния, упомянуто, что за полчаса до ужина к ней подошла Дарья Аль Бадраффи и, показав пузырек, сказала, что его содержимое необходимо добавить в чай великого вождя. И что это якобы лекарство. В действительности же этот пузырек со следами того самого яда, которым был отравлен великий вождь, был обнаружен в спальне Дарьи Аль Бадраффи. А на пузырьке – отпечатки пальцев обвиняемой!
Даша вдруг вспомнила – Айна попросила ее тогда подать ей пузырек из ванной, когда, призвав к себе, прикинулась больной. Значит именно Айна замешана в убийстве родного отца! А раз Айна, то, следовательно, и Рамаль?
Затем последовали стандартные обвинения в том, что Даша – шпионка, предательница, наймитка западных спецслужб. И в итоге перед ней положили лист, мелко исписанный арабской вязью. И потребовали от нее подписать его.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
