Глава 21
У озера было прохладно и тихо. Лунная дорожка уходила к горизонту, и лишь пара одиноких огней виднелась далее по берегу.
— Небо, — произнёс Тень, лёжа на спине. — Не думал, что когда-нибудь ещё его увижу.
— Но ты его видишь.
— М-мм.
…Мы долго сидели у костра втроём с Тенью и Конте, расправляясь с остатками припасов, поджаривая ломтики хлеба и окуная их в расплавленный сыр. Мы с Конте не расспрашивали бывшего императора о том, что произошло в Подземье. Не сейчас. Не время. Пусть он просто побудет с нами, пока не решит, что настало время для полной откровенности.
Ведь он был с нами. Самое главное уже произошло: плеск озера, лунная ночь и мы двое, лежащие на берегу. Остальное было неважно.
— Ты сильно жалеешь, что отдал ради нас весь мир? — произнесла я в тишине.
— Мне было очень одиноко без вас, — просто сказал Тень. Настолько просто и искренне, что у меня перехватило дыхание.
— Правда?
— И это первый и последний раз, когда я это говорю.
Я с облегчением засмеялась:
— Вот это уже больше похоже на Ниро Мореро, которого я знаю.
— Тень, — лениво поправил Тень, пропуская меж пальцев мою отросшую прядь. — Не будем менять всё слишком уж сильно.
— И поэтому ты вернулся? Только из-за нас с Конте?
Наши взгляды встретились.
— Я знал, что хочу видеть вас рядом. Я не знал насколько. Не знал, что всё остальное… — Тень помедлил, — будет всего лишь всем остальным. Но есть ещё кое-что.
Я замерла. Сейчас я узнаю самое главное. То, почему Тень был здесь.
— Что? — прошептала я.
— Адриан и Церон. — Тень помолчал. — Я не мог перестать думать о них. Каждый раз, когда я хотел сделать шаг по пути, который вёл меня к силе, я представлял их. Их жизни и то, во что они превратились. «Путь императора»… Я жил этой книгой всё моё детство, и я видел императоров совсем другими. А когда узнал правду, я не успел сразу её осознать — и отказаться от мечты. Я всё ещё хотел взлететь, Дара-Закладка. И отправиться с вами значило отрезать себе крылья.
— То есть нам с Конте стоило остаться на месяц, пока ты не осознал бы, что не хочешь идти по этому пути? И это сработало бы?
— Вряд ли. Я слишком не хотел показывать Конте, что он был прав.
— И мне, — уточнила я.
— И тебе.
Мы переглянулись и рассмеялись.
— Но ты провёл эти месяцы, изучая древнее искусство, — сказала я. — Не говори, что это не так: не поверю.
— Да.
— Но без череды жертвоприношений.
— Без, — спокойно сказал Тень. — Это были в основном… теоретические знания.
В его голосе прозвучала горечь.
— Ты так мечтал взлететь, — прошептала я. — Я помню.
— Я мог взлететь, Дара-Закладка. Мог, если бы взял в руки жертвенный нож, если бы… — Тень оборвал себя. — Я узнал… очень многое. Ты не представляешь, как это захватывает дух. Но все свитки твердили об одном: я смогу овладеть собой, своей силой, своими крыльями лишь тогда, когда свершится одно из двух.
— Что?
— Или я убью кого-то на алтаре, — спокойно сказал Тень, — или же должен наступить момент высшего напряжения всех жизненных сил. И только тогда все мои знания… обретут плоть.
— Но этого так и не произошло, — прошептала я. — Потому что ты не стал убивать ради этой силы — и потому что этот момент так и не наступил.
— Не наступил. Я ждал его, надеялся… но нет.
Я зажмурилась.
— Мне так жаль. Что твоя мечта не исполнилась, что…
— Закладка.
Его ладонь легла поверх моей. Я открыла один глаз:
— Что?
Тень улыбался. Не очень-то весело, но улыбался.
— Я здесь. Если бы я желал обрести крылья больше, чем получить тебя, я бы не вернулся.
Я слабо улыбнулась в ответ:
— Знаю. Просто… я хотела бы, чтобы ты получил и то, и другое, не убивая никого. Но я знаю, что так не бывает.
Мы помолчали.
— Как ты себя чувствуешь? — негромко спросил Тень.
— Теперь — хорошо, — тихо ответила я. — Что до маленького Ниро… через полгода увидим, я полагаю.
Тень хмыкнул:
— Думаешь, у нас будет сын?
— Дочку мы всегда можем назвать Закладка Вторая.
Тень прищурился:
— Кажется, кто-то нарывается на очередное позорное поражение.
Я приподнялась и повернулась так, что в расстёгнутом вороте рубашки показался краешек кружевного бюстье. Если встречать императора, то во всеоружии, верно?
— Конечно, Ваше Величие, — мурлыкнула я. — Давно мечтаю принять вашу сдачу в плен.
Я с невинным видом расстегнула ещё одну пуговицу и тряхнула волосами, делая вид, что не замечаю пристальный взгляд Тени.
— Хочешь, чтобы я сейчас снял с тебя всю одежду? — опасным тоном поинтересовался он. — Я ведь не верну её обратно до утра.
— Может быть, я тебе её не отдам.
Его Величие император Ниро Мореро хищным кошачьим движением приподнялся и навис надо мной.
— Всё, Дара Мореро, — произнёс он мне в губы. — Живой ты не уйдёшь.
— Какая Дара Мо… — начала я и заткнулась.
Потому что он поцеловал меня.
Его губы… Я тихо застонала. Как я скучала по его губам. По рукам, которые обнимали меня, без слов рассказывая о тоске, любви, надежде и необыкновенном счастье, которое пришло к нам обоим этой ночью. Его пальцы раздевали меня и изучали моё тело заново, пока я, задыхаясь, расстёгивала его одежду. Всё тело ныло от желания и нетерпения, и теперь, совершенно открытая и беззащитная перед ним, — я была его. Наконец-то.
Луна светила на наши обнажённые тела, когда я оплела Тень руками и ногами и поцеловала его в ответ. Мой полудемон. Мой император. Моё счастье.
С каждым движением мы вспоминали друг друга — и любили заново. Он никуда не денется, этот упрямый, холодный, невозмутимый и уязвимый мальчишка, ставший мужчиной слишком рано. Он будет потрясающим отцом и самым великолепным Ниро Мореро, братом Конте и моим… моим…
— Я серьёзно выхожу за тебя замуж? — прошептала я, изгибаясь под ним.
— Ммм… — Тень резко вздохнул, зарываясь носом в ложбинку между грудями. — Сейчас не самая… подходящая… минута.
— Ты же император, — напомнила я. — По крайней мере… тебя… ещё… не свергли. Тебе достаточно лишь пожелать, чтобы всё стало по твоему слову.
Тень коснулся моих губ, двигаясь всё быстрее, сжимая меня всё крепче. Мы словно летели навстречу луне с головокружительной скоростью на невидимых крыльях.
