Я кивал и мычал ему в ответ, жалея, что у меня не хватает духу встать и сказать этому идиоту, что я думаю о его теориях, а потом выйти за дверь и никогда не вернуться. После долгого молчания доктор Зу встал и подошел к окну. Он слегка отодвинул шторку и выглянул во двор, после чего продолжил:
— Разумеется, есть и другое объяснение. — Он повернулся ко мне и добродушно улыбнулся. Я не мог не улыбнуться в ответ чисто из вежливости. — Я вижу, что мой фрейдистский анализ вам не совсем понятен. Как насчет такого объяснения?
Он снова принялся медленно ходить по комнате, глядя в пол и время от времени поднимая глаза на меня, а потом снова опуская.
— Вы — всего лишь мальчик-подросток, который не понимает, кого любит и чего хочет. У вас голова крутом идет от видений, снов и метафор. В кино все кажется таким простым, но реальная жизнь намного сложнее. Образы в ваших снах не значат ничего, гамбургер — это просто гамбургер, а сон — всего лишь сон.
Он снова подошел к окну и принялся разглядывать Зассанца Пита. — Не страшно ошибаться. Не страшно экспериментировать — никто не будет ненавидеть четырнадцатилетнего мальчика за то, что он встречается с двумя девчонками одновременно и врет им обеим. По крайней мере, ненавидеть долго. Вы слишком молоды, чтобы так глубоко задумываться об отношениях, — идите и разбивайте сердца, или пусть его разобьют вам! Не откусите от яблока Евы сейчас — и больше такой возможности не представится!
Я возвращался мимо корпусов из старого красного кирпича, и в голове роилась туча безумных мыслей. Староста другого корпуса сделал мне замечание насчет волос. Я извинился и поспешил в относительную безопасность нашей спальни.
23 августа, среда
06.40. Опять физкультура с Цербером. Не изменив себе, он приказал мне сделать сорок отжиманий за то, что я так и не подстригся. Он как будто забыл, что у меня есть разрешение, а когда я показал ему записку от Викинга, которую мне всем приходится демонстрировать, как минимум, дважды в день, отказался ее читать. (Подозреваю, что читать он не умеет.) Весь урок мы играли в «догони меня кирпич», только не кирпичом, а мокрым теннисным мячом. Суть игры в том, что ты гонишься за кем-нибудь, а потом бросаешь в них мячом как можно больнее, и теперь уже жертва становится водящим. Короче, безмозглая игра, в которой достается самым слабым. Стивена Джорджа пришлось отвести в медпункт после того, как Саймон заехал ему по яйцам.
11.00. Джулиан принес еще одно письмо, на этот раз в ярко-красном конвертике. Теперь каждый раз, когда я вижу его скачущим по двору с пачкой писем, аж сердце разрывается. И снова почерк был мне незнаком.
Дорогой Джонни!
Привет, негодник. Как дела? Сижу в школе и думаю о тебе. Классно мы в воскресенье поболтали. Ты мне очень нравишься, и, надеюсь, мы узнаем друг друга получше…
Я знаю, где ты живешь, и раздобыла твой школьный и домашний адрес. Ну не умница ли — нашла школьный календарь, где про каждого из ваших написано. Еще здесь говорится, что ты родился 20 апреля — значит, Телец. Обожаю Тельцов. Выходит, я всего на полгода тебя старше — почти не считается.
В общем, как я уже говорила, я тоже живу в Дурбане и подумала — может, на праздники придумаем что-нибудь вместе? Я тебе позвоню, и не вздумай ответить «нет»!
С любовью,
Кристина.
P.S. Всем девчонкам жутко интересно, почему тебя зовут Малышка Милли? Это как-то связано с группой «Милли-Ванилли»?
24 августа, четверг
08.00. Срочное собрание. Говорят, «дурной семестр» по правде начался и кто-то уже вляпался по самые уши сами-знаете-во-что. Глок ворвался в зал, как смертельный ураган, и пролаял приветствие и молитву. Затем свирепо оглядел собравшихся и начал:
— Викторианский крест — это медаль, которую вручают за отвагу в бою. Кое-кто из наших выпускников награжден этой медалью — это широко известно и отмечено в архивах. — Его голос помрачнел и напрягся. — К сожалению, в наше время честь и гордость школы не имеет никакого значения для тех идиотов, которые снимают штаны и бегают по учебному заведению для девочек, как неандертальцы! Это не честь, а позор! Сегодня ночью, когда все нормальные люди видят десятые сны, меня разбудила сестра Хиллари, старшая сестра католической школы Святой Агнессы и миссии Всех Святых. Она сообщила, что трое наших мальчиков бегают по школьным общежитиям в голом виде и выкрикивают футбольную кричалку! Затем хулиганы сели на велосипеды и сбежали как трусы, которыми они, безусловно, являются. Охранник школы доложил, что видел троих мальчиков на велосипедах в 04.30 сегодня утром. Сестра Хиллари была очень расстроена и сказала, что ее работа по воспитанию добродетельных барышень, созданных для служения Богу, и без того трудна и не становится легче, когда голые подростки носятся по ее общежитиям! Я уже предупреждал вас насчет «дурного семестра» и своему слову не изменю. Я не позволю, чтобы благородное имя этой школы осквернила шайка хулиганов!
Глок взбесился до такой степени, что его начало лихорадить, и принялся ударять кулаком об стол почти на каждом слове. Потом он замолчал и снова обвел собравшихся злобным взглядом. Но на этот раз на его губах заиграла гадкая улыбочка.
— Нам уже известно, кто эти трое недоумков. Даю им время до конца сегодняшнего дня. Если они не назовутся, завтра утром их исключат их школы. Всем хорошего дня.
С этими словами он ушел. Все принялись шептаться. Что может быть лучше хорошего скандала перед долгими выходными!
15.00. Мы с Гекконом снова поднялись к «вратам ада», где он изучил письмо Кристины. Я видел, что ему жуть как нравится роль моего личного наставника. Хотя у него самого никогда не было девушки, он проштудировал целую кучу сестринских «Космополитенов» и считает себя настоящим экспертам в любовных делах. К тому же он знаком с самим Элтоном Джоном, хоть и говорил с ним три секунды на лестнице. (Не лучшая рекомендация, конечно, но все же лучше, чем ничего.)
Он поднял голову и присвистнул, точно оценивая последствия разрушительного землетрясения:
— Ну ты попал, Милли! Кажется, ты положил в одну корзину слишком много яиц. И эта Кристина — у нее есть хватка. Подозреваю, что рано или поздно она до тебя доберется.
Я признался Геккону, что, на мой взгляд, самая большая проблема в том, что я не знаю, чего хочу. Все эти девчонки мне нравится, но все они такие разные. Я был безумно влюблен в Русалку, пока у нее не поехала крыша, а теперь у нее, кажись, все в порядке. Аманда красивая и загадочная, и я мечтаю о ней… А теперь вот еще и Кристина…
Мой друг встал на камень и задумчиво поглядел вдаль. Потом повернулся ко мне и сказал:
— Милли, как твой консультант, даю тебе добро поступать как знаешь. Живи настоящим, а с последствиями разберемся позже! Ни о чем не жалей, друг. Carpe diem, бери от жизни все! Как знать, может, завтрашний день окажется последним?
