Прохожие посмотрели на меня с подозрением — женщина совершенно безумного вида, выбравшаяся из глухого прохода между домами. Я бы тоже удивилась, увидев нечто подобное.
Теперь другое дело. Поважнее первого. Но сначала надо было решиться. А пока…
Я шла по знакомым улицам — прощалась с ними. Со всеми местами, где мы побывали с Тони. Постояла на мосту, глядя на Городские луга, где когда-то поедали затравленного собаками и зажаренного быка, а сейчас сжигают картонное чучело. Погладила закрытую дверь «Тоби Норриса». Зашла в церковь святого Мартина и долго сидела на скамье, собираясь с мыслями — и набираясь решимости сделать то, что предстояло сделать.
Интересно, бывал ли в этой церкви Мартин Кнауф? Вряд ли. Ведь он был лютеранином, что ему англиканская церковь — испорченная католическая? Да и приехал ли он вообще в Стэмфорд? Мы ведь так и не узнали об этом.
Часы пробили одиннадцать. Чтобы хоть немного оттянуть неизбежное, я зашла в кафе. Посмотрела на выставленные под стеклом пирожные и булочки, поняла, что не смогу съесть ни крошки, заказала двойной эспрессо, хотя всегда пила кофе с молоком или со сливками.
Наконец, глубоко вздохнув, я зашла в супермаркет, взяла корзинку и начала бродить между рядами, притворяясь, что выбираю продукты к обеду. Купила чаю и конфет приятельницам, в сувенирном отделе — кружку с шотландскими гвардейцами для соседки Марины. А вот и он — аптечно-гигиенический.
Я тупо стояла у полки и пялилась на коробочки. Все когда-то бывает в первый раз.
— Вам помочь? — спросила девушка-консультант, заметив мое беспомощное топтание на одном месте.
Покачав головой, я кинула в корзинку первую попавшуюся коробочку. А потом еще одну — другую. Мало ли что. Расплатившись, сложила покупки в пакет и огляделась по сторонам. Туалет притаился в дальнем углу.
Две минуты… три… Подожду еще немного… на всякий случай. Пять…
Одна яркая, четкая полоска. И еще что-то смазанное бледно-розовое рядом. Это как понимать?!
Я достала из корзины смятую инструкцию и внимательно перечитала. При «неопределенном результате» предлагалось повторить тест через «некоторое время». Через пять минут? Через час? Через сутки?
От досады хотелось плакать. Как будто вынесение приговора отложили… на некоторое время. Я решила вернуться в Стэмфорд и повторить эксперимент там. Прямо из туалета вызвала такси к «Тоби Норрису» и пошла потихоньку по улице.
Как, черт возьми, такое вообще могло произойти, в который уже раз спросила я себя. Мы же всегда предохранялись.
Света, прекрати истерику. Еще ничего не известно.
Таксист пытался со мной разговаривать, но я мрачно буркнула, что не понимаю по- английски. Выйдя у ворот, пошла по дорожке, пытаясь по привычке проиграть в уме худший вариант развития событий. Но вариант никак не проигрывался.
Ни в саду, ни в холле никого не было. Даже собак. Время ланча — это я удачно опоздала. Теперь проскользнуть к себе и ни на кого не наткнуться.
Второй тест был посолиднее — настоящий гаджет. Не просто бумажная полосочка, а нечто пластиковое, с окошечком, в котором, если верить инструкции, должен был появиться либо плюс, либо минус. Тут уж не ошибешься. Хотя… Как я себя недавно назвала? Победитель по жизни? Надо было сразу пять штук купить. Или десять. На отсыпанные потенциальным папашей деньги. Приятная такая и ненужная покупка, ага…
И снова побежали минуты. Когда истекали последние секунды, я крепко зажмурилась, потом открыла глаза…
Плюс!!!
Совершенно отчетливый, ясный и конкретный розовый плюс.
Поздравляем, мамочка и папочка. Ваша фармацевтическая компания.
Я закрыла глаза и снова открыла — как будто плюс по волшебству мог превратиться в минус.
Бросив тест в раковину, я вернулась в комнату и легла на кровать. Рельефные ангелочки на потолке балдахина задорно подмигивали мне, словно намекая на что- то. Ну еще бы, маленькие гадины, кто бы сомневался. Я в курсе, откуда берутся дети. И, знаете ли, это довольно приятный процесс.
Вспомнилось, как я пробиралась к Тони в самый первый раз и подумала: а вдруг «это» произойдет. Ну вот, «это» и произошло. Только тогда на меня снизошло эдакое космическое спокойствие: если так, то и хорошо. Но сейчас я в этом была совсем не уверена.
А еще вспомнился сон, в котором наш с Тони ребенок вдруг превратился в мертвую куклу. И гудроновый шар тревоги. Я представила себе его, подумала о крохотной запятой в своем животе — и шар лопнул, разлетевшись густыми маслянистыми брызгами. И то, что мы с Тони сделали — или должны были сделать…
Я села и тряхнула головой, отгоняя отвратительные мысли.
Говорить Тони или нет? У меня еще восемь дней, чтобы принять решение. Нет, семь с половиной. А пока надо выйти и выбросить тест в садовый бак для мусора. Не хватало только, чтобы Энни заметила его завтра, когда придет делать уборку.
Собрав все улики, я выглянула в коридор. Тихо. Даже Эшли не вопила. Питер с Люськой сразу после ланча собирались в деревню. Наверняка уже уехали. Прокравшись коридорами, я через веранду вышла в сад, закопала коробочку вглубь мусорного бака и вернулась обратно.
В холле мне вдруг стало тяжело дышать, закружилась голова. Здравствуйте, радости беременности, подумала я, почти падая в кресло.
Это было мое любимое — потайное! — кресло. Оно стояло в затененной нише, и сидящего не было видно ни от лестницы, ни от входной двери. Зато он видел всех. Обычно я устраивалась в нем вычесывать одну из корги. Как будто в шапке- невидимке. Вот и сейчас, словно по волшебству, появилась Фокси и растянулась передо мной, улыбаясь во всю пасть, но мне было не до нее. Не дождавшись приятной процедуры, собака задремала.
Я хотела уже встать и пойти к себе, но вдруг услышала шаги и голоса. Омерзительный визгливый фальцет Эшли, ни с кем не спутать. Да и походка — как у бравого фельдфебеля, который вколачивает в плац каблуки сапог. Нет уж, пусть пройдет, не хочу ее видеть. Никого не хочу видеть.
Эшли появилась из коридора, а вместе с ней… Тони — как, уже вернулся? Они шли и мило беседовали. Точнее, откровенно флиртовали. У самой лестницы Эшли споткнулась, Тони подхватил ее за талию и почти прижал к себе.
— Да ты опасный мужчина, Тони Каттнер, — проверещала Эшли, даже не пытаясь отстраниться.
— Не опаснее, чем ты, Эшли О’Киф.
Твою мать, мне что, это снится?! Тони и Эшли?! Именно сегодня? Именно сейчас? Нет, я действительно победитель по жизни. Любимица, твою мать, фортуны. Сижу и думаю, говорить ли ему, что у нас будет ребенок, и вот здравствуйте вам через окно.
Фокси шевельнулась. «Лежи!» — мысленно приказала я, и она уронила голову обратно на ковер.
Интересно, что будет дальше? Страстный поцелуй?
Однако вместо этого из другого коридора внезапно вышли Энни и Салли. Тони и Эшли отскочили друг друга.
