— Пс-с-с, ведьмочка, хочешь немного хаоса?
— Безмерно благодарю, своего хватает, — сонно пробурчала я.
Мгновенно открыла глаза и обернулась, чтобы тут же резко отпрянуть. Свалившись со скамьи, я убито застонала и потирая ушибленный бок, уставилась на маленькое деревце выглядывающее из-за колонны, у которого обнаружились подобие глаз, рта и даже носа! А что более удивительно — на его ветви расположился дух белого дракона!
— Ну так шо, пошалим?
— Я-те сейчас так пошалю, что в родные пенаты бежать будешь теряя листву! — приглушенно прошипела. — И вообще, что здесь забыл великий дракон?
— Как шо? Академию этих маленьких гоблинят охраняет уже не одно столетие, не знала?
Не сдержавшись, взвыла в отчаянии. Встрепенулась и опасливо огляделась. К нашей компании интереса не проявляли. А если и проявят, то увидят лишь как я с деревом разговариваю! Не ново, мы ведьмы между прочим часто с деревьями монологи ведем. А они слушают, да тайны крепко держат в корнях.
— Я спрашиваю, что дракон делает конкретно здесь, сейчас, с тобой. Мы же вернули его в Палату Душ!
— А вот и нет.
— А вот и да! — стараюсь не рычать.
Дерево деловито сложило ветви, будто руки на груди скрестило и со знамением дела пояснил:
— Вы только связь со сферой рун восстановили. А дух как был свободен, так и остается. Показываться другим или нет — его выбор. Токмо достойных мало, — и возведя одну ветвь к небу, а другую приложив ко «лбу», театрально добавил: — Мы с ним две одинокие и непонятые души, — взгляд на меня. — Скучно нам, смекаешь подруга?
— Я тебе сейчас все листочки-то повыдергиваю, — пригрозила лешему.
— Злая ты.
— Злая, — безапелляционно подтвердила.
— Нервная, да бледная. Плохой день, ведьмочка? — проявил участие Тарш.
На что я мрачно ответила:
— А еще не вечер.
Тут леший хитро прищурился и злорадненьким голоском протянул:
— Чу-у-ую в воздухе витает запах проклятия.
— Профилактика для светлой, — доверительно созналась я.
— Ну так мы эту твою профилактику для всей академии устроим, хотишь? — воодушевился Тарш и что самое невероятное, дух дракона оскалился и закивал!
— Слушай леший… — осторожно начала я, плюхнувшись обратно на скамью, — хотя нет. У тебя имя есть?
— Есть, — подтвердил он.
Я выжидательно посмотрела на Тарша.
— Не выговоришь, — хохотнул зеленый.
— Приложу все усилия, — клятвенно заверила его.
Тарш помолчал, задумчиво постукивая себя листочком-пальцем по подобию подбородка и с виноватыми нотками в голосе:
— Мы имена не называем, ведьмочка. Ты и другие дочери леса можете связать нас зная имя. А мне заключения и тут хватило.
Подчинять Таршей?! Мы? Ни Мали, ни Иса и словом об этом не обмолвились!
— Тогда не говори! — решительно и чуть ли не крича приказала я.
Да если кто выяснил, что мне ведомо имя лешего, проблем в первую очередь не оберусь я! Знать имя — значит возложить на себя непомерную ношу. Ведь я буду в ответе за безопасность этих знаний! Несмотря на законы, которые должны вроде как сберечь Таршей, многие все еще пытаются завладеть ими. А кому не захочется иметь под боком невообразимый резерв чистой энергии?
— Буду Таршем звать, — улыбнулась деревцу. — И прекрати меня ведьмочкой называть. Я Арэя Вилиас.
— Эльтасхэруимон, — представился леший, поклонившись.
— Ты зачем имя назвал?! — обреченно воскликнула, подскочив на ноги.
Тарш от моей реакции растерялся, дракоша непонимающе склонил голову набок.
— Ну дык, не вежливо не представиться в ответ.
Я досадливо хлопнула себя по лбу. Усталым взглядом окинула Тарша.
Мда-а-а, печально это, но у зеленого явно не все в порядке с головой. А он вдруг выпрямился по струнке, даже в росте деревце выше стало. Черты «лица» приняли серьезный вид и леший каким-то совсем другим голосом, сказал:
— В благодарность за свое спасение, я обязан назвать имя. А лишить меня свободы или нет — выбор за тобой, Арэя Вилиас. Я приму любое решение дочери леса.
Ох уж это благородное дело чести. Я ведьма, мне о таком знать не положено. Мали бы без колебаний связала Тарша. Но я не она, как в прочем и не любая другая ведьма.
— Я не стану лишать тебя свободы, — устало выдохнула и набрав побольше воздуха быстро произнесла: — Эльтасхэруимон.
Леший улыбнулся.
— Просто Эльт, — сжалились надо мной.
Я согласно кивнула, опустилась на скамью, спрятав лицо в ладонях, снова от боли поморщилась, приглушенно выругалась, пожелав Даоме свалиться в канаву к ее соплеменницам гадюкам и взглянула на лешего.
— Эльт, ты же освободился после сломленной защиты на полигоне. Так за каким гоблином остаешься в академии? Леший, миленький, вернись домой, а? — взмолилась я, с надеждой дожидаясь нужной мне реакции.
Не дождалась. Вместо согласия, Эльт понуро опустил голову, даже листочки ярко-зеленого цвета потемнели и как-то подвяли. Дракоша проявив участие, приобнял лешего за плечо хвостиком.
А я вдруг осознала нечто важное.
— Ты боишься.
— Неведомо мне сколько столетий я провел в заточении. Неведомо жив ли мой дом. Может и некуда возвращаться, — с грустью и болью подтвердил мою догадку Эльт.
— А как ты вообще здесь оказался?
— Любопытство иной раз губительная вещь, — развел ветвями Тарш. — Много магов понаехало сюда, они что-то возводили. Помню, как меня могучие цепи сковали. Я их рвал и рвал. Чем больше сопротивлялся, тем быстрее покидали меня жизненные силы. А сопротивляться я не переставал.
Возводили видимо академию. А цепи сковали из-за активации защиты установленную на территорию.
— Я взрастил могучее древо. Думал маги поймут. Но нет. С годами листья опали, ветви иссохли и мало, что от меня осталось. А маги решили — я отличная мишень для тренировок молодняка. И жгли меня магией и кромсали мечами, а я держался из последних сил. А когда утратил надежду, появились ведьмочки. Но те не слышали меня, а я звал.
Дедушка Белотур говорил ведьмочкам бы не хватило сил освободить Тарша. Но ведь они могли рассказать о лешем ректору!
— И все же я был услышан, — улыбнулся Эльт. — Тобой, — и куда живее: — Свободен! Муха-ха-ха.
Дракоша словно аплодируя захлопал крыльями, а у меня просто язык не повернется просить Эльта не мстить. Будь моя воля сама бы этим магам безмозглым темную устроила бы.
— Знаю, у меня нет права отговаривать тебя от мести, Эльт, — обреченно говорю, на что леший удивленно округлил глаза.
