Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Ответом стала вторая атака. Вальдер попытался своей массой пробить защиту Этельстана. Верзила перехватил меч обеими руками и, взревев как бык на бойне, нацелился принцу в живот. Он кинулся вперед, намереваясь нанизать юношу и опрокинуть на землю, чтобы затем изрубить в кровавое месиво. Вальдер весил вдвое больше противника и видел, что клинок идет куда намечено, его рев перешел в победный клич, но тут вдруг меч отклонился в сторону – Этельстан левой рукой парировал выпад. Подобный маневр мог стоить воину раны на руке, даже отрезанных пальцев, но парень носил рукавицы с нашитыми на кожу железными полосками.
– Этому приему научил меня Стеапа, – сообщил он мне потом.
И меч Вальдера бесполезно рассек воздух. А Этельстан впечатал рукоять своего в лицо противнику.
– А этому приему научил меня ты, – напомнил он позднее.
Впечатал с силой. Я слышал удар и видел кровь, хлынувшую из сломанного носа Вальдера. Мужчина пошатнулся – не потому, что потерял равновесие, а потому как ослеп. Яблоко меча Этельстана врезалось ему в левый глаз, выбив его, а от боли у противника помутилось и в правом. Здоровяк развернулся, отмахнувшись мечом, но удар получился слабым. Этельстан отбил его и в свою очередь издал победный клич, нанося единственный за всю схватку удар. Он рубанул справа налево по шее Вальдера, и лицо юноши исказилось от натуги, когда он потянул клинок на себя, прорезая кольчужный воротник, рассекая кожу и мышцы, большие сосуды и достав до хребта верзилы. Фонтан крови обдал нарядный шлем Этельстана. Люди, наблюдающие за схваткой из середины крепости, видели этот кровавый водопад. И лицезрели, как их поединщик падает.
Грохот мечей о щиты стих, когда Вальдер покачнулся. Выронив меч, верзила схватился обеими руками за шею и рухнул на колени. Мгновение он недоуменно смотрел на Этельстана, потом повалился лицом вперед и затрепыхался рядом с отброшенным плащом. Мои люди возликовали, когда Этельстан подошел к лошади убитого и вскочил в седло. Он проскакал несколько шагов в сторону противника, смакуя победу, потом вытер лезвие о гриву серого коня.
– Пора! – взревел я. – Копейщики во второй ряд! За мной!
Мы и без того потратили слишком много времени. Нам еще предстояло выиграть битву и захватить крепость. Я точно знал, как это сделать.
И мы пошли в атаку.
Атаковать я мог двумя способами. Первый – ударить в лоб по «стене щитов» моего кузена. Второй предполагал использование неровной рампы, ведущей к главному дому, – путь, которым мы прошли, едва проникнув в крепость. Достигнув конца рампы, нам предстояло сойтись с дружинниками Этельхельма, поджидавшими нас на вершине крутых каменных ступеней. Нелегкое предприятие. Атаковать снизу вверх всегда тяжело, и чем круче подъем, тем тяжелее задача. Возвращаясь к первому варианту, можно было напасть на длинный вражеский строй. Большая его часть состояла из трех шеренг, а «стену щитов» из двух или трех шеренг проломить значительно проще, чем из четырех, пяти или даже шести. Я хотел бы двинуться вперед не менее чем с четырьмя шеренгами, поэтому наш строй получится не широким. И хотя я был уверен, что мои свирепые волки прогрызут себе дорогу через центр более тонкого строя кузена, вид моего короткого строя побудит закаленных дружинников Этельхельма ударить по нам с макушки форта, и вражеские крылья охватят нас. Все силы врага окажутся стянуты в одно место и окружат нас. Хотя это еще не означает неизбежного поражения, бой будет долгим и кровавым и повлечет за собой больше потерь, чем при короткой и яростной атаке. По сути, выбора не было: оставался лишь трудный путь.
Предстояло атаковать людей Этельхельма на вершине рампы и сражаться с воинами, занимающими выгодную позицию, дающую им возможность обрушивать на наши головы мечи и секиры. Мой кузен увидит, что мы пошли на рампу, но не сможет оказать отряду Этельхельма действенную помощь, потому что на скалистой площадке между большим домом и церковью попросту слишком мало места. Ему, по моим прикидкам, останется только последовать за нами на рампу. Кузен передвинет своих людей туда, где сейчас стоим мы, потом ударит нам в тыл, а именно этого я и хотел – разделить силы неприятеля на две части. Мне удастся построить две «стены щитов»: передняя будет обращена вверх по склону против Этельхельма, а задняя станет сдерживать напирающего снизу кузена. Причем они займут всю ширину рампы, а значит, с флангов нас не обойти.
Враги снова принялись колотить мечами по щитам, но поначалу стук выходил вялым, и до меня доносились голоса командиров, призывающих бить сильнее. В глубине крепости выли собаки. На западе солнце почти коснулось земли. Я поднял щит, потом прикоснулся рукоятью Вздоха Змея к закрытым нащечникам. «Пребудь со мной», – молил я Тора.
– Сначала мы нападем на Этельхельма, – сообщил я воинам. – Затем покончим с другим ублюдком. Готовы?
Они заорали в знак согласия. Они были хороши, очень хороши – как псы, рвущиеся со сворки. И я повел их направо, к рампе.
– Теснее строй! – кричал я, хотя нужды в этом не было, они сами знали.
Построившись в девять рядов, мы решительно двигались к рампе – плотно сбитая масса людей в кольчугах и шлемах. Людей возбужденных, нервных, уверенных, испуганных и рьяных. Я мало чему мог поучить их по части «стен щитов» – слишком во многих доводилось им стоять. Хотя в этот вечер все было несколько иначе. Я повернулся ко второй шеренге. Воины в ней обычно держали щиты, закрывая передних, но на сей раз вторая шеренга щитов не имела. Вместо этого она была вооружена длинными и тяжелыми копьями.
– Держите копья низко, – предупредил я. – Прячьте их, пока можете.
Я заметил, что Этельстан до сих пор на коне и едет сразу за последней шеренгой.
– Как понимаю, это ты взял его, – обвинил я сына, бежавшего справа от меня. Они с Этельстаном были приятелями.
Утред усмехнулся:
– Он настоял.
– И ты его прятал?
– Не совсем. Ты просто не искал его.
– Ты придурок.
– Папочка, я постоянно слышу, что весь в тебя.
Мы одолели короткий пролет из трех каменных ступеней. Воины Этельхельма распевали и колотили по щитам. Я видел попа, воздевшего к небу руки в призыве к пригвожденному Богу уничтожить нас.
– Ты придурок, – повторил я сыну, – но, если не дашь ему погибнуть, я тебя прощу.
Потом я обернулся:
– Рорик!
– Господин?
– Дуй в рог! Два раза!
Сигнал эхом отразился от утеса впереди и вернулся к нам, когда прозвучал следующий. Финан наверняка ждал в полной готовности, потому как его люди появились немедленно и устремились от верхней калитки к подножию рампы. К этому моменту мы находились в сотне шагов, быть может чуть больше, от крутых ступеней, на которых нас поджидали дружинники Этельхельма. Первый их ряд состоял из пятнадцати человек: щиты заведены друг за друга, лица – металлические маски. Передовая шеренга уже не стучала мечами о щиты, но задние продолжали. Поп обернулся и плюнул в нашу сторону, и я увидел, что это отец Херефрит, мой враг из Хорнкастра. Его покрытое шрамами лицо было искажено гневом, из-под ворота священнической рясы выглядывала кольчуга. Он размахивал мечом. Выходит, Церковь не особо наказала его, раз он здесь вместе с Этельхельмом. Поп вопил, но я не слышал его ругательств и проклятий. Да и не заботился о них, потому что древние боги были со мной и отец Херефрит был обречен.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
