— Будет исполнено, господин. — Указанные военачальники, как по команде коротко поклонились, пришпорили лошадей и ускакали.
— Даааа… — прошептал Алабирк. — Делааа…
Продолжая движение, всадники подъехали к пяти свежим могилам. Придержали коней.
— Их было одиннадцать, — сказал герцог. — Пятеро мертвы, осталось шесть.
— Одиннадцать — если Хагат не солгал, — заметил кто-то.
— Встретивший их разъезд утверждал то же самое, — возразил другой рыцарь.
— Одиннадцать человек, которые разогнали сотню Тарлета… — тихо сказал герцог. — Откуда они только взялись?.. И так не вовремя.
Они развернули коней и направились обратно.
— Когда Черного брать будем? — спросил Янган. — А главное — где? Уедет сейчас нас искать — ищи потом его самого, свищи…
— Рано или поздно он должен вернуться в замок, — напомнил Дэвид.
— А не лучше ли в лесу… как-нибудь ночью?
— Нет. Слишком много людей. В замке можно будет подкараулить, когда он будет один.
— А собаки нас не почуют? — подал голос Фили.
Дэвид покачал головой:
— Нет.
* * *
Вечером они снялись с места и неторопливо двинулись дальше на север. На этот раз не по дороге, а вдоль нее. Патрули на дороге стояли едва ли не через каждую милю, по лесу шарили егеря с охотничьими собаками. Но маг (пусть даже только подмастерье) перед обычными людьми — что шулер с четырьмя джокерами на руках перед остальными игроками. Дэвид постоянно прочесывал местность «Глазами Ветра» — так он назвал заклятие, впервые примененное им при поиске арахнида, и при приближении недоброжелателей прикрывал отряд куполом невидимости. Сложнее было с собаками, которые брали след отряда и четко двигались в заданном направлении. Тут неожиданно вновь пригодилась стихия Жизни. Дэвид обнаружил, что с ее помощью можно навязывать свою волю живым существам. Чем менее они были разумны, тем лучше. Собаки брали след, но на определенном этапе отказывались идти дальше: скулили, пытались убежать, огрызались, когда хозяева пытались заставить их выполнять свою работу. То, что велело им не приближаться, было сильнее их, сильнее приказов егерей и лесников.
К сожалению, людьми до такой степени управлять было невозможно, и поэтому каждый раз, когда поблизости оказывался патруль, «Последний союз» должен был останавливаться и пережидать опасность. Поддерживать чары невидимости вокруг всего отряда во время движения Дэвид не мог.
Три дня они стояли под самым замком герцога, разбив лагерь в живописной рощице напротив, откуда превосходно просматривалась ведущая к воротам крепости дорога. За армией, собиравшейся под стенами крепости, наблюдать отсюда было не так удобно, но Дэвид до приезда герцога успел побывать и там, по чисто хозяйственным нуждам. Почти все их вещи сгорели в гостинице, и «Последний союз» счел справедливым возместить свои убытки за счет имущества герцога. Таким образом, отряд приобрел несколько новых седельных сумок, два мешка еды, пару котелков и еще кое-какие мелочи.
На четвертый день вернулся Ратхар. Из пяти сотен, брошенных на поиски наемников, его сопровождали только двадцать человек. Остальные продолжали переворачивать в лесу каждый камень, заглядывать под каждый куст. Герцог и его свита остановились на подъемном мосту, дождались, пока перед ними поднимут решетку, проехали во внутренний двор.
— Видали? — сказал Филлер. — Ну что молчим? Берем Черного или как? Мне уже надоело на боку лежать. Скоро мхом обрасту.
— А ты на другом боку полежи, — посоветовала Талеминка. — Для равномерного обрастания.
— Цыть! — прогудел Родерик. — Что скажешь, колдун?
Дэвид выдохнул и сказал:
— Сегодня ночью.
— Ну, наконец-то! — обрадовался Фили. — Надо бы топор наточить… и меч… и второй топор… и еще…
— Можешь не стараться. Ты в лагере останешься. У тебя пока рука не зажила.
Это была правда. Хотя Дэвид каждый день не менее часа упражнялся на раздробленной кости Филлера в заклятиях Жизни, до полного исцеления было еще далеко.
— Ну и что? Да я одной рукой с любым охранником быстрее справлюсь, чем любой из вас двумя!
— Тише, берсерк ты мой мухоморный! — улыбнулся Дэвид. Во время вынужденной стоянки Фили как-то поведал отряду семейное предание, гласившее, что своим берсеркским способностям он обязан родной матушке, как-то раз во время беременности объевшейся мухоморами. — Мы ведь все-таки в замок не воевать идем, а тихо-мирно хотим прогуляться… до герцоговой опочивальни.
— По пути всякое может случиться… — буркнул Филлер.
— Вот если ты в замок полезешь, вот тогда «всякое» и начнет случаться.
— Ну-ну! Не говорите потом, что я вас не предупреждал!
— Ладно, уймись, — сказал Родерик. — Кому-то и за лошадьми присмотреть надо.
— Собственно говоря, мне нужен только один спутник, — продолжал Дэвид развивать свою мысль. — И лучше всего будет, если со мной пойдет Янган.
— Эт почему же?
— Да потому, что герцога надо будет еще тащить, а поддерживать невидимость, волоча на себе человека, мне одному довольно затруднительно. С другой стороны, весь отряд во время движения я сделать невидимым не смогу. Максимум двоих. То есть себя и того, кто понесет Ратхара. Янган для этого лучше подходит. У тебя и у Алабирка рост не тот.
— Делай, как знаешь, — пожал плечами Родерик. — Мне твои колдовские премудрости — скока человеков, да при каких условиях — неизвестны.
— А вот мне любопытно, — сказал Янган. — Каким же все-таки образом так происходит, что и не видит нас никто, и не слышит, и даже собаки запаха не чуют?
Дэвид почесал короткую бородку, которой оброс во время путешествия.
— Ммм… Ладно, попробую объяснить. Я умею использовать свойства некоторых простых стихий. Вот, к примеру, Свет. С его помощью я делаю нас невидимыми, Дело в том, что когда мы смотрим на какой-нибудь предмет, мы видим его благодаря свету, солнечному, лунному, еще какому-нибудь — который отражается от предмета и попадает нам в глаза. Таким образом, если сделать заклятие, позволяющее солнечным лучам свободно проходить через предмет, а не отражаться от него, данный предмет станет невидимым. Однако это было бы очень неудобно, поскольку в этом случае мы, находясь под моим «куполом невидимости», не видели бы ни друг друга, ни даже себя самих. Традиционный способ решения этой проблемы заключается в том, что солнечные лучи, попадая на «купол невидимости», не просто проходят сквозь него, а следуют через цепь преобразований. Часть лучей свободно проходит сквозь нас и создает у окружающих иллюзию, будто бы здесь никого нет. Другая часть — благодаря ей мы видим друг друга, — как и положено, отражается. Однако, покидая пределы круга, для того чтобы нас не увидели враги, эта часть гасится очередной функцией заклятия. Кажется, уже четвертой по счету. («Ты что-нибудь понимаешь?» — тихо спросил Филлер у Талеминки. «Нет… А ты?» «И я ни хера…») Вы можете задать вопрос: почему посторонние наблюдатели не замечают, что там, где находится наш с вами «купол невидимости», свет теряет яркость в два раза? Также вы можете поинтересоваться, почему, находясь внутри круга, вы сами не замечаете никаких изменений в освещении? И ваши вопросы будут совершенно закономерны! На эти вопросы отвечают пятая и шестая функции заклятия — обе усиливают расщепленный свет: одна внутри круга, и это делается исключительно для нашего удобства, а вторая — тот свет, который идет возне, и это делается для нашей безопасности. На перечисленных мною шести функциях, или шести основных узлах, данное заклятие не заканчивается. Всего в этом заклятии двадцать два основных узла, но на них я подробно останавливаться не буду — это уже никому не интересные технические детали.
