Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
— Гектор? — строго говорит Фрэнси. — Скарлет, ведь ты не…
— Мне больше ничего не оставалось. Он нас увидел. Я была просто в шоке: я стояла и готовила нам омлет на кухне, и тут он вошел. «Вы же вроде в Бруклине», — сказала я. Я ведь за ним следила. После того как черные души журналистов разбредались по домам, Гектор приходил к Уинни. Он покупал ей продукты. Прибирал в доме. Он не собирался за город — это произошло не по плану. Но он приехал, и ему пришлось за это поплатиться, как сейчас случилось с Уинни.
Я иду закрыть дверь на балкон, чтобы нам не так мешал раздающийся повсюду звук сирен. Беру кружку Фрэнси и иду на кухню, кладу новый чайный пакетик и заливаю кипятком.
— Скажу честно, я совсем не хотела, чтобы Уинни попала в тюрьму. Бедняжка и так столько всего пережила. Я пыталась свалить вину на других. Знаете, сколько раз я звонила в полицию и подкидывала подозреваемых? Белый мужчина на скамейке. Сексуальный маньяк, который живет неподалеку. Альма. Бедненькая. Ведь ее-то скоро депортируют.
Я ставлю чайник на плиту и слышу за спиной какое-то движение. Нэлл двигает коробки, Фрэнси возится с замком. Я не успеваю понять, что происходит, как вдруг Дэниел, навалившись на дверь, проникает в квартиру.
— Дэниел! Мне так и показалось, что кто-то стучал. Ты опоздал.
— Я тебе писал, — говорит он Фрэнси. — Я видел, что она пришла. Я пытался попасть в дом, но… — он видит на полу Колетт и замолкает. Его лицо бледнеет.
— Дэниел, — тихо говорит Фрэнси. — Мидас у нее.
Он смотрит на меня со странным выражением лица. Подходит ближе и внезапно кажется очень большим. Я чувствую, как меняется освещение: в комнате становится серо, словно солнце исчезает за тучами. Ноги слабеют, я опираюсь на стойку, придерживая головку Джошуа. В последний раз так нехорошо мне было во время первого триместра беременности.
— Ты украла Мидаса? — говорит Дэниел.
— Его зовут Джошуа.
— Джошуа?
— Дэниел, будь добр, отойди от меня. Пойди, присядь. Там есть фасоль.
Фрэнси стоит за ним:
— Скарлет, мы хотим тебе помочь. Ты устала. Тебе никто не помогает с ребенком.
— Да, устала. Это непросто.
— Понимаю, — Фрэнси положила руку на спину Джошуа. — Это очень, очень непросто.
Я смотрю на Дэниела, и, несмотря на его жесткий взгляд, ощущаю сочувствие:
— А уж тебе-то, как непросто. Ты же мужчина, — я выдавливаю из себя смешок. — С одной стороны, богатый белый парень с хорошим образованием. Как нам сложно, ой-ой-ой. Но серьезно, одному сидеть дома с ребенком наверняка тяжело.
— Отдай ребенка, — говорит Дэниел и хватает меня за руку.
Кожа у него гладкая, а пальцы сильные, я так себе и представляла его руки на женском теле.
— Нет, не отдам, у тебя свой есть.
Звук сирен все громче, я прижимаюсь спиной к стене, слышу, что кто-то поднимается по лестнице. Это, наверное, Джемма или Юко с ковриком для йоги под мышкой. Опять опаздывают. Но тут дверь выбивают, в комнату вбегают мужчины в черном.
Фрэнси произносит имя Мидаса, Дэниел пытается забрать Джошуа. Все так кричат, что я перестаю понимать, что происходит.
Пахнет дождем. Я на лестничной площадке, неуклюже спускаюсь по ступенькам и тащу свой живот на тротуар. Я молюсь, чтобы машина, которую я заказала, уже была здесь. Я чувствую сильную боль в спине, вижу, как на меня смотрит таксист. Из меня что-то течет, я лежу на больничной койке и мечтаю, чтобы рядом оказался доктор Г. Медсестра Грейс говорит, чтобы я дышала.
Я чувствую боль и темноту, я чувствую, происходит что-то плохое. Очень плохое. Я понимаю, что потеряю Джошуа. Опять.
— Подождите, — кричу я. Фрэнси хватает меня за руку, Дэниел пытается отнять у меня Джошуа. — Я вам его не отдам. Я хочу посмотреть на него, я хочу знать, как он выглядит.
— Руки за голову, — кричит Грейс.
Но это не Грейс. Это женщина в полицейской форме.
— Пожалуйста, не надо его мыть. Я хочу сначала взять его на руки. Очень важно, чтобы у новорожденного с мамой был тактильный контакт, — я чувствую, что мне сдавило грудь. — Просто очень важно.
— Руки за голову, — еще громче говорит Грейс, ее пистолет направлен прямо в мое сердце.
— Я кладу руки на стену и закрываю глаза.
Проститься.
Я бегаю пальцами по стене, нащупываю на магнитной полоске нож. Чувствую гладкое, холодное металлическое лезвие, обхватываю пальцами рукоятку и тяну на себя. Чувствую, как разделяются магнитные поля, как они становятся свободными друг от друга.
Это ощущение сохраняется, когда я слышу крик Фрэнси, вижу, как тонкий солнечный луч, проникший через открытую дверь на балкон, отражается на лезвии.
Я закрываю глаза и перед тем, как вонзить в себя нож, зову его в последний раз.
Джошуа.
Эпилог
Год спустя
КОМУ: «Майские матери»
ОТ: Ваши друзья из «Вилладжа»
ДАТА: 4 июля
ТЕМА: Совет недели
ВАШ МАЛЫШ: 14 месяцев
В честь праздника сегодняшний совет будет посвящен независимости. Вы заметили, что ваш прежде бесстрашный малыш вдруг начал всего бояться, если вас нет рядом? Милая соседская собачка превратилась в кровожадного хищника, а тень на потолке — в безрукого монстра. Это нормальный процесс: ребенок начинает осознавать, что в мире есть опасность. Ваша задача сейчас — помочь ему справиться со своими страхами, объяснить, что ему ничего не грозит. И даже если мамочку не видно, она всегда, что бы ни случилось, будет с ним рядом, чтобы защитить его.
Уинни надела темные очки, убрала короткие волосы под кепку и вышла в маленький сад. Она быстро перешла улицу, ветер дул ей в лицо, она не поднимала головы.
У входа в парк стоял мужчина в цилиндре. За ним была колонка, на каждой руке висела марионетка. Перед ним рядком сидели дети с застывшими в благоговении лицами. Порыв ветра снес с цилиндр с его головы. Уинни пошла по тротуару в противоположную от толпы сторону к отверстию в каменной ограде. Она катила коляску по гальке, потом прошла под аркой, поднялась по холму и вышла на большую поляну. Замедлила шаг и стала рассматривать людей вокруг. Две девушки в бикини лежали на животе, подставив солнцу спины, и над чем-то смеялись. В руках у них были стаканы кофе со льдом, на траве перед ними валялись странички из «Нью-Йорк таймс». Рядом играли в футбол, мужчины без футболок бегали в клубах пыли и кричали друг на друга на каком-то креольском диалекте. Уинни увидела их там, где они и договорились встретиться: они сидели на покрывалах под ивой.
Она пересекла лужайку, отвела глаза от цветущего кизилового дерева слева от нее, под которым сидело больше десятка людей. К ножкам пластикового стола были привязаны красные, белые и голубые колыхающиеся на воздухе шарики. Она вспомнила, как сидела под этим деревом — деревом ее матери — год назад. С тех пор она ни разу тут не была. Тогда она пришла сюда через двадцать минут после того, как вышла из «Веселой ламы». Сначала она без определенной цели бродила по улицам, а потом направилась сюда. В ту невыносимо жаркую ночь четвертого июля она сидела, скрестив ноги по-турецки, прислонившись спиной к узловатому стволу и писала своей матери письмо. Вокруг роились комары.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
