Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
– Всего лишь самую малость, – сказал Ярнебринг. – У меня голова еще работает, если это тебя интересует. Хозяин заведения – добрый и приличный турок. Когда Нильссон выходил, я входил. Подумал, дай попробую стащить бокал, из которого он пил, но не успел. Мне кажется, он не курит и не жует табак. Двум пенсионерам, пожалуй, понадобится время, чтобы получить ДНК этого господина. Поэтому я воспользовался случаем и перебросился парой слов с владельцем. Впихнул в себя кружку пива. Утверждал, что никак не могу вспомнить его гостя, попавшегося мне навстречу. Вроде бы мы работали вместе в транспортной фирме.
– И что поведал турок? – поинтересовался Юханссон.
– Немного. Мужчину зовут Стаффан Нильссон, он постоянный посетитель, хороший парень, всегда спокоен и опрятен. Сказал, что я наверняка ошибся относительно грузоперевозок. Если верить ему, Нильссон трудится агентом по недвижимости. Квартиры, дома, отели в Таиланде. У него похожий туристский проект на севере в Оре. Есть связи. Помог его младшему брату приобрести жилье в Сольне. Не бесплатно, как я понял, но не наглел. Короче, хороший человек.
– Совершенно обычный приличный швед, – констатировал Юханссон. – Никак не слюнявый взрослый ребенок, уж точно не любитель сесть за руль в нетрезвом виде и склонный к насилию сексуальный извращенец, даже не жирный лысый и туповатый шофер-дальнобойщик, говорящий на диалекте Даларны.
– Точно, – согласился Ярнебринг. – Самый обычный швед среднего возраста.
– У тебя есть еще что-нибудь?
– Само собой, – ответил Ярнебринг и протянул значительно более толстую пачку, чем та, которая содержала только фотографии.
– Ты попросил Гунсан собрать досье на этого поганца, – констатировал Юханссон недовольно. – По-моему, мы договорились не втягивать старых коллег в наше дело.
Гунсан уже в течение тридцати лет работала в полиции Стокгольма в качестве гражданского персонала и большую часть своей профессиональной жизни занималась тем, что помогала его лучшему другу с внутренним сыском (то есть поисками по регистрам). Чего он сам по возможности старался избегать. Наверняка она столь же долго тайно любила его.
– Гунсан не считается, – возразил Ярнебринг. – Она умеет молчать. И под пытками ничего не скажет.
– Ладно, поверю тебе на слово, – проворчал Юханссон. – И что она говорит?
– Почитай сам, – предложил Ярнебринг.
– Башка раскалывается, – пожаловался Юханссон и отложил в сторону папку. – Лучше ты мне расскажи.
Гунсан сработала в своей обычной манере. Проверила Стаффана Леандера Нильссона по всем регистрам, которые, по ее мнению, могли хоть что-то о нем поведать. С рождения до того дня, когда он впервые встретился с Ярнебрингом, понятия не имея, кто попался ему навстречу, когда он покидал пиццерию.
– Возьмем наиболее свежие данные, – начал рассказ Ярнебринг. – По адресу, где сейчас проживает, сей господин находится уже пятнадцать лет, с тех пор как этот район построили. Тогда же он как раз вернулся в Швецию из Таиланда. У него собственная квартира. Ни жены, ни детей. Зато есть паспорт, водительские права и автомобиль. Маленький «рено», почти новый, ему всего несколько лет. Экологически безвредный, по-видимому. Больше никакого красного «гольфа».
– Он попадался на чем-нибудь?
– Никогда не был судим, и, по сути, ему даже не предъявляли обвинений. Но кое-какие записи имеются. Все дела закрыты за отсутствием состава преступления.
– И о чем там речь?
– Похоже, он немного нечист на руку, – сказал Ярнебринг. – В конце восьмидесятых его подозревали в налоговой афере, даже в крупном размере. Но ничего не смогли доказать. Тогда ведь он свалил в Таиланд. И парни из отдела мошенничеств не смогли его отыскать. Из-за такой ерунды не принимается решение об экстрадиции, даже если ты знаешь, где он живет, и зарубежным коллегам всего-то надо поехать и забрать его.
– Я в курсе. Есть еще что-нибудь?
– Пара дел по тому же ведомству. Одно касалось взятой в субаренду квартиры, которую он вроде бы продал за черный нал. Его замяли. Потом была история с вложением денег в какой-то гостиничный проект, судя по всему оказавшийся обычным надувательством, но и там расследование спустили на тормозах. Не ясно почему.
– Это все? – спросил Юханссон.
– Нет, – сказал Ярнебринг. – Есть еще одна запись. И именно она вызывает особый интерес. Шесть лет назад, в 2004-м, наши коллеги из Государственной криминальной полиции, которые занимаются детской порнографией, закинули удочку в Интернет и выловили массу педофилов. Из тех, кто скачивает детское порно и обменивается друг с другом.
– Вот как… И чем закончилось это расследование?
– Организатор получил несколько лет тюрьмы. Почти все сели. За исключением Нильссона, поскольку на его сторону встал прокурор.
– С чего это вдруг? Купил у него квартиру «по-черному»?
– Прокурор скорее купился на его историю, – усмехнулся Ярнебринг. – И прежде чем спросишь почему, знай: я переговорил кое с кем из коллег. Почитал материалы дела и распечатки допросов Нильссона, а их было четыре, и последний в присутствии прокурора. Именно после него обвинения с Нильссона сняли, но ясно как божий день, что наши парни подумали об этом деле. Прокурор купился на его историю, но никак не они. Ни один настоящий полицейский не сделал бы этого.
– И что там за история?
– По утверждению Нильссона, он сдал комнату иммигранту из Марокко по имени Али Хусейн, с которым познакомился в гей-баре в Старом городе.
– Гей-бар? Разве Нильссон голубой? Именно это он пытался утверждать? Он – голубой?
– Его прямо спросили, не гомосексуалист ли он.
– И что он ответил?
– Заявил, что не понимает, какое это имеет отношение к делу. Ведь сексуальная ориентация его личный выбор.
– Могу себе представить, – ухмыльнулся Юханссон. – И что еще он сообщил?
– По словам Нильссона, Хусейн самовольно использовал его компьютер для просмотра порносайтов. Если верить ему, код доступа был написан на клочке бумаги, лежавшем на письменном столе. Он сожалел о случившемся и проклинал Хусейна. Сильно переживал.
– Могу себе представить, – повторил Юханссон. – И как выглядит версия Али?
– Марокканца, к сожалению, допросить не удалось, коллеги так никогда и не нашли его. Как считал Нильссон, вероятно, по той простой причине, что тот находился в стране нелегально. Он якобы и сам заподозрил это через несколько месяцев после их знакомства, но когда спросил Али, как обстоит дело, тот быстро съехал. Прихватил свои пожитки и свалил.
– Но, черт побери, – воскликнул Юханссон, – какой прокурор мог поверить в такие россказни?
– Нильссон показал контракт на аренду жилья. Подписанный владельцем Стаффаном Нильссоном и квартиросъемщиком Али Хусейном. Обычный стандартный, и, согласно ему, он сдал одну комнату в своей четырехкомнатной квартире на шесть месяцев. Али якобы исчез, не прожив и половины срока, а кроме того, не заплатив неустойку за преждевременное прекращение отношений.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
