Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Мама вернулась раньше. – Слезы соскальзывают с ресниц – горячие и тяжелые, дыхание прерывается.
Папа каменеет.
– Что? Откуда ты знаешь?
– В ее сумке лежал посадочный талон. – Не могу посмотреть на отца. Я еле дышу сквозь душащие меня слезы. Мои слова подкосят его, но я не в силах нести эту тяжесть на своих плечах. – Она вернулась раньше, чтобы провести время с Иэном.
– Джульетта… откуда…
– Я видела их, – рвутся из меня слова. – Видела. На маминых фотографиях. В постели. Прости, пап. Прости. Пожалуйста, не ненавидь меня.
– Джульетта… ох, милая моя! – Тяжело вздохнув, он снова притягивает меня к себе. И снова успокаивающе поглаживает меня по волосам. – Я никогда не смогу возненавидеть тебя, Джульетта.
– Я так зла на нее, – признаюсь я. – Как она могла? Как она могла так с тобой поступить?
– Тсс, все хорошо.
– Неправда! – Я отстраняюсь и смотрю на него. – Ненавижу ее! Я так ждала ее! Так хотела, чтобы она поскорее вернулась!
Папа болезненно кривится, и его глаза наполняются слезами.
– Не надо ненавидеть ее, Джульетта. Не надо.
– Она вообще нас любила?
– Тебя? – надтреснуто спрашивает он. – О да. Она любила тебя больше всего на свете.
Я фыркаю.
– Не больше трех дней с Иэном.
Папа смеется, но его смех печален.
– Даже больше этого. Она любила тебя так сильно, что осталась со мной.
– Что?
Он качает головой.
– Твоя мама была женщиной… свободного духа.
– Ты знал, – ошеломленно шепчу я.
– Не все. Подробности мне были ни к чему. – Он раздраженно хмыкает, впервые выказывая недовольство. – Теперь понятно, почему он так жаждал заполучить эту чертову камеру. Если меня что и злит, так это то, каким образом ты обо всем узнала.
– Но… но… – Я сглатываю. Голова идет кругом. – Но ты так грустил.
Выражение его лица меняется.
– Я грустил. И грущу. Как бы она себя ни вела, она была моей женой. Твоей матерью. Я привык к ее долгим отлучкам, но мне тяжело принять то, что она больше никогда не вернется. Если ты меня понимаешь.
Понимаю.
– Как давно это продолжалось?
Папа пожимает плечами, и в этом его движении столько покорности.
– Не знаю. Возможно, всегда. Но я узнал об этом только несколько лет назад.
Мой разум не в состоянии этого постичь.
– Но… почему ты не ушел от нее?
Он нежно берет меня пальцами за подбородок и грустно улыбается.
– Потому что я любил тебя, а ты любила ее. Я не мог лишить тебя матери.
Я начинаю переосмысливать происходящее в нашей семье в последние годы. Мои воспоминания полны проведенными мною с мамой незабываемыми мгновениями, но я не помню, чтобы родители посвящали время друг другу. Теперь понятно почему. В их отчужденности я всегда винила папу и считала его неспособным соответствовать яркой натуре мамы. Я не осознавала, что виновата она.
– Жаль, я этого не знала, – отвечаю, проведя ладонями по лицу.
– Почему? – Папа склоняет голову набок.
– Я считала ее безупречной. Считала ее самой храброй женщиной на свете.
– И правильно считала. Твоя мама и была очень храброй. Ее работа стоит восхищения.
– Она была эгоистичной, – резко отвечаю я. – Приезжала домой поиграться в семью, когда ей того хотелось, а все остальное свалила на тебя.
Папа морщится.
– Ну, ты в чем-то права. Но мы все небезупречны. Мамины недостатки ничуть не умаляют ее рабочих заслуг. И ничуть не умаляют ее любви к тебе.
– Она вернулась на три дня раньше, чтобы побыть с кем-то другим. – Шмыгнув носом, я вытираю заструившиеся по щекам слезы. Мама не заслуживает больше ни единой слезинки. По крайней мере сейчас. – Нелегко мне будет это пережить.
– Знаю, – мягко отзывается папа. – Знаю. – Он ненадолго умолкает. – Но эти три дня с тобой был я. И буду с тобой все оставшиеся дни, столько, сколько буду нужен тебе.
Я бросаюсь в его объятия. Он обнимает меня, и это самое прекрасное чувство на свете.
Глава 42
От: Джульетта Янг
Кому: Деклан Мерфи
Дата: четверг, 10 октября, 5:51:47
Тема: Что теперь?
Я рада, что ты не признался мне в этом раньше. Я тоже не хотела лишаться нашего с тобой общения. По правде говоря, мне грустновато оттого, что все закончилось. Зная ту сторону тебя, которой ты делился со мною в письмах, я теперь смотрю на наши с тобой разговоры в реальной жизни совершенно по-другому. Крохотная частичка меня все еще не может поверить в то, что это действительно ты.
Знаешь, ты много чего скрываешь от мира. Мне кажется, пора заменить твой пресловутый один-единственный снимок другим. Новым. Показать людям, кем ты являешься на самом деле.
И на этой ноте… что теперь?
Проснувшись, я нахожу на прикроватной тумбочке конверт. На нем почерком Алана написано мое имя. Внутри лежат триста долларов.
У меня чуть глаза из орбит не вываливаются. Не знаю, что и думать.
Я натягиваю футболку, хватаю конверт и спускаюсь в кухню. Мама с Аланом за столом пьют кофе и тихо переговариваются. Мнусь на пороге, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Деклан, – замечает меня мама.
– Привет.
Я тереблю конверт с деньгами. Мне не по себе. Возникло неприятное ощущение, будто мама с Аланом пытаются как-то от меня откупиться. Из-за этого вчерашний разговор с отчимом утрачивает свое значение.
Я подхожу к столу и бросаю на него конверт.
– Я не могу их взять.
– Мы хотим, чтобы ты их взял, – говорит мама.
– Мне не нужны ваши деньги, – хмурюсь я.
– Это твои деньги, – возражает Алан. – Ты их заработал.
– Я ничего не сделал.
– Ты починил мою машину. Разве не ты сказал, что мне это обойдется в триста долларов?
– Я ведь согласился пойти к психотерапевту или куда там вам надо. – Отступаю, сжав челюсти. – Меня не нужно подкупать.
– Тебя никто и не подкупает. – В голосе Алана тоже появилась напряженность. – Ты сказал, сколько запросит автомеханик, и я решил тебе заплатить. – Он несколько секунд колеблется, прежде чем произнести: – И мы, наверное, переборщили с наказанием, забрав все твои сбережения для оплаты юриста. Ты их годы копил.
Так и было. Я часто подрабатывал автомехаником и скопил три тысячи долларов. Три сотни – лишь малая часть этой суммы.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
