– Наилий, прости меня, если сможешь.
Генерал шагает ко мне и берет за плечи. Взгляд как ожог, но я смотрю в глаза.
– Я уезжаю с Создателем в сектор четвертой армии.
Хватка становится железной. До синяков на моей бледной коже.
– Мне никогда не стать тройкой, сидя взаперти в особняке.
– Я не запирал тебя! Не отдавал такого приказа!
Харизма бьет разрядами тока, но мне почти все равно. Знаю, что за спиной Наилия гнев собирается непроницаемым облаком тьмы. Пьет его и мои силы. Но я больше ничего не чувствую, кроме боли.
– Отпусти. Прошу тебя.
Генерал скрипит зубами, закрывает глаза и качается ко мне. Замирает, так и не прикоснувшись губами.
– Зачем в ночь? – с трудом выговаривает Наилий. – Останься до утра. Я сам отвезу.
Понимаю, что утром никуда не уйду из его постели. Слишком сильно люблю. Он знает. И просит. Когда в последний раз просил? Будь ты проклята, Вселенная, со всеми мудрецами и правителями! Твоими жестокими играми и тайнами! Знаниями, которых все так жаждут. Надеюсь, они того стоят.
– Нет, я должна уехать сейчас.
Генерал отпускает. Чуть-чуть. Уже не так крепко держит за плечи.
– Ты твердо решила? Потому что если сомневаешься…
– Решила.
Длинные тени убегают из-под ног, а мне кажется, это я лечу на землю. И ничто не замедлит падения. Сама. Вот так. Теперь уже точно всё. Сознание гаснет, а тело рвется к нему. Пью поцелуем с губ так и не сказанные слова. А генерал замерзает. Убирает мои руки с шеи и делает шаг назад.
– Решила, – повторяет безжизненным эхом. – Значит, прощай.
Холодный огонь в голубых глазах гаснет. Лицо застывает маской. Его Превосходство складывает руки за спиной и коротко кивает. Хмурый, сосредоточенный, чужой.
Не помню, как шла обратно. Дважды запиналась, хватаясь за жесткие ветки кустарника. По щекам дорожки. Горячие, солёные. Стираю их перед самой машиной. Дергаю за ручку и падаю на сидение. Создатель заводит мотор, слушает, как двигатель наматывает обороты.
– Поспи, Мотылёк. Дорога дальняя.
– Попробую.
Выбираемся с грунтовки на шоссе уже затемно. Колоннада фонарей заливает янтарем тусклое полотно дороги. Едем по коридору света строго вперед, а мир за пределами словно исчезает. Мудрец включает тихую музыку. Скрипки спорят с флейтами кто кого перестрадает. Ножом по моим натянутым нервам.
– Выключи, – прошу я.
Создатель вздрагивает и торопливо жмет на кнопки, возвращая в салон тишину. Отодвигаюсь от пятна света в тень, и пытаюсь уложить голову на перекинутый через грудь ремень безопасности. Там, где лямка выходит из держателя. Не усну. Пальцы дрожат, и хочется по-детски шмыгнуть носом.
– Где ты пряталась все это время? – Создатель пытается отвлечь разговором. – Я слышал, в нашем центре остались только единички.
– Да.
Не могу говорить. Я всё еще там, на лужайке перед главными воротами. Смотрю на безразличного Наилия и слышу его «прощай». Рикошетом в голове. Снова и снова. Прощай, прощай, прощай.
– За нами хвост, – говорит Создатель.
Тяну шею, разглядывая в зеркале заднего вида темный силуэт. Военный внедорожник. Едет, не таясь, позволяя себя заметить. Спазмом перехватывает дыхание. Наилий. Но нет, не может быть.
– Не приближаются, не сигналят, но и не отпускают далеко, – рассуждает вслух мудрец. – Твой почетный эскорт, Мотылёк. Провожают до границы сектора.
Откидываюсь на спинку кресла обратно и тру пальцами глаза, доставая несуществующую соринку. Проклятье, не получается. Слезы катятся – не удержать. Просто так не отпустит? Отпустил. Попрощался. Боль давит тисками, вжимает в сидение. Мечусь раненой птицей. Мотыльком со сломанными крыльями. Создатель бьет по тормозам и меня бросает вперед. Чувствую, как обнимает и гладит по голове.
– Тише, свет мой. Это пройдет. Потерпи.
Перебирает пряди волос, гладит по плечам, а я пропитываю слезами его рубашку.
– Тяжело, я знаю, но это пройдет, – повторяет мудрец. – Терпи.
Глава 24. Четвертый сектор
Светило заливает теплом круглое, как блюдце, плато в горах. Высокая трава тычется колосками в ладонь. Ветер приносит счастливый детский смех и строгий мужской голос.
– Марк, не бегай! Я кому сказал?
Мальчишки в белых штанах. Босоногие и шумные. Все как один бритые налысо. Большие глаза, распахнутые в небо. Раскинутые в стороны руки, чтобы обнять облако. Они прыгают к нему, кто выше.
– Наилий, стой! Упадешь!
Вершина горы теряется в черном облаке. Звериный рык грома долбит по ушам. Будет гроза. Ливень исхлещет голые мальчишечьи спины и забрызгает грязью босые ноги. Мокрая трава заплетет и утащит.
– Друз, иди сюда! Там обрыв!
Земля дрожит и рвется прочь из-под ног. В облаке хищно вспыхивают языки пламени. Вулкан просыпается от спячки. Древний и злой. Жестокий, как все несуществующие боги. Бездна прячется в его кратере.
– Трур, положи камень! Не бросай!
Обрыв так близко. Невидимой чертой маячит за высокой травой с тугими колосьями. Мальчишки увлечены игрой – не видят. Кричат и слов воспитателя не слышат. Гора разламывается на части, истекая лавой. Поднимается визг и голые пятки сверкают. Да куда же вы? Исчезли все. Улетели с обрыва. Рука соскользнула с плеча, а в ней остался белый лоскут ткани. Не поймала. Не сберегла. Отпустила.
– Мотылек!
Сажусь в кровати, комкая в руках одеяло. Зло и очень нервно. Создатель смотрит с испугом и рукой показывает: «тише, тише». Комната бывшего жилого корпуса для офицеров. Мудрецы живут здесь, пока строится научный центр. Все этажи в нашем распоряжении. Обжили только одно крыло третьего. Я здесь третий обитатель после Создателя и Маятника. Нереализованная тройка. Да, мудрецы любят это число. Приехали с Создателем под утро, вымотанные дорогой и досмотром на границе сектора. Документов у меня по-прежнему нет. Нас пропустили только после звонка генералу Гору. Я пришла сюда и упала на кровать, не раздеваясь.
– Так и не решила ничего с кошмарами? – хмуро спрашивает мудрец.
– Нет, Сновидец обещал помочь.
Частица «но» повисает в воздухе. Жив ли еще? Не пытается ли уйти сам? Как он там без Телепата?
– Надеюсь, что поможет, – вздыхает Создатель и встает с кровати. Неловкий оступившись, мудрец запинается об тумбочку. Жду, что будет ругаться и слышу привычную трель коротких слов гнева и обиды. Вот теперь я дома.
– Середина дня, наверное, ты спал так же как я? Не звонил больше, не узнавал про запрос через Совет?
