«А я серебрюсь и сверкаю. Мое дело измена, мое имя Марина. Я бренная пена. Морская».
— Марина такая и была — сверкающая, отдающая всю себя человеку, которого любит, она и исчезла, как пена морская, — с печалью в голосе произнес Вадим и внутренне сжался, ожидая логичного вопроса от Алисы: «Почему у вас не получилось быть вместе?»
Но Алиса промолчала. А на Вадима нахлынули воспоминания — сколько раз вместе с Мариной он был в этом ресторане, потом они гуляли по парковой зоне, наслаждаясь красотой природы. Зимой снег по колено на аллеях, склонах киевских холмов не мог помешать их прогулкам. Они были счастливые тем, что здесь они только вдвоем.
Алиса почувствовала его состояние и попрощалась. Вадим не стал ее задерживать. Когда они вышли из ресторана, Алиса села в свой маленький красный автомобиль и на прощанье махнула ему рукой. Автомобиль тронулся.
«Запоминающийся номер — КУ06-07ПА», — провожая автомобиль взглядом, подумал Вадим, и тут его словно стукнуло электрическим током, в ушах прозвучал голос Марины: «„Купальские“ номера!» Такой же номер был у красного «Ниссан-Микра», стоявшего во дворе соседей во Власовке! Вадим ощутил, что внутри стало горячо, воспоминания теснились в голове.
«Мне кажется, что за нами наблюдали. Я видела в окне лицо», — пожаловалась утром Марина, когда они ночевали в доме бабушки. «Если это Марине не показалось? Там была Алиса и подглядывала за нами? С какой целью?» Вадим стал себя успокаивать: «Даже если это так, что из того?»
Чтобы рассеять сомнения, Вадим позвонил Алисе. Та сразу ответила:
— Мы же только что расстались, неужели соскучился?
— Скажи, ты в селе Власовка когда-нибудь была?
Последовала долгая пауза, и только потом Алиса ответила:
— Конечно, и не раз. Я уже потеряла надежду, что ты меня вспомнишь!
— Что ты имеешь в виду?
— Выходит, так и не вспомнил.
— Пелагея Никаноровна — твоя родственница?
— Бабушка. Мы с тобой виделись, когда были детьми, только ты на шесть лет меня старше, поэтому и не запомнил. Помню, как ты угощал меня сливами из вашего сада, говорил, что будешь капитаном дальнего плавания.
— Честно — не помню… То, что мечтал стать моряком, — это помню. Ты была там, когда я приезжал перед продажей дома с Мариной?
— Да, и вас я видела из окна.
Вадиму очень хотелось спросить, не заглядывала ли она в окно, когда они спали, но он удержался. Было неудобно об этом спрашивать, и не было уверенности, что ответ будет правдивым.
— То, что мы с тобой встретились в Житомире…
— Было случайностью. Я тогда, в кафе, разговорилась потому, что узнала тебя. Надеялась, что и ты меня вспомнишь…
— Извини…
— Ничего, это понятно — когда мы виделись во Власовке, я была сопливой девчонкой, на которую ты не обращал внимания.
— Смутно припоминаю тебя, но вовсе не сопливой.
— Бабушка Пелагея умерла. Родители используют ее дом как дачу, ожидают, когда выйдут на пенсию, чтобы больше времени здесь проводить. Они живут в Чернигове. Их ты помнишь?
— Конечно, — не особенно уверенно ответил Вадим. — Как ты оказалась в Житомире?
— Уехала к мужу.
— Ты замужем?
— Уже нет. При встрече поделимся воспоминаниями о детстве, но сейчас я за рулем.
— Савчук — твоя фамилия по мужу?
— Да, по мужу, я ее не стала менять.
— Я понял, до завтра.
Все стало ясно, но Вадиму было тревожно, словно что-то важное прошло мимо его внимания. Алиса возникла неожиданно в его жизни и как-то сразу невольно потеснила Марину. Впрочем, еще до знакомства с ней их отношения с Мариной разладились. Вадим вспомнил встречи с Алисой — ничего настораживающего. Тот случай на карьере их сблизил, и это понятно — они были на волосок от смерти. Все же беспокойство его не покидало. И тут Вадим понял: за все время их знакомства Алиса ничего не рассказывала о себе. Специально, чтобы он не узнал в ней соседскую девчушку из детства?
Со слов Алисы, она надеялась, что он узнает ее, но ничего не предпринимала для этого. Особенно не надеясь на результат, Вадим набрал номер Леры, психолога из житомирской тюрьмы. Та не удивилась его звонку.
— Мои советы пригодились или требуется что-нибудь более действенное? — сразу поинтересовалась Лера.
Вадим не стал ей объяснять, что в его случае методы психологии не помогут.
— Спасибо, все нормально.
— Судя по вашему тону, есть еще вопросы.
— Есть, но они не касаются психологии. В Житомире работает журналистка Алиса Савчук — может, вы что-нибудь знаете о ней? — Вадим понимал, что надеяться на это глупо, Житомир — большой город, там сотни редакций, в которых работают тысячи журналистов, и среди них не так много известных. Он, что называется, ткнул пальцем в небо.
Лера молчала, видимо вспоминая, знает ли женщину с такой фамилией. Вадим ожидал колкого ответа на столь глупый вопрос.
— Мне известна эта журналистка, — медленно произнесла Лера. — Что именно вас интересует?
— А что вы можете о ней сказать?
— Я не люблю передавать сплетни, а достоверной информации о ней у меня нет, кроме того, что ее муж погиб при странных обстоятельствах, посчитали, что это самоубийство.
— Лера, расскажите все, что вы о ней слышали, очень прошу вас! — взмолился Вадим.
— Она была замужем за бизнесменом Николаем Савчуком, который занимался автоперевозками. Савчука сильно потеснили конкуренты, а он, вместо того чтобы бороться, искать новые пути, стал сильно пить. У них в семье часто случались скандалы, он вроде бы даже не удерживался от рукоприкладства, и она подала на развод. Развести их не успели — он застрелился из обреза, сделанного из охотничьего ружья.
— Почему обстоятельства самоубийства странные?
— Без слухов не обойтись. Вроде еще до того, как она подала на развод, у нее завязался роман со следователем из областной прокуратуры. Поначалу у экспертов возникли сомнения, что из ружья сделали обрез до того, как из него стреляли. Потом пришли к выводу, что все же сначала оно стало обрезом, ведь по-другому он до спускового крючка из-за длинного ствола не смог бы достать.
Вадим вспомнил, как Алиса возле карьера просила его найти следователя Артюшенко и все ему рассказать. Вадим похолодел.
