И вдруг дверь галереи открылась, и на пороге возникла чья-то фигура. На секунду мне почудилось, что это монах. И хотя я вроде бы искала встречи с ним, по спине у меня пробежала дрожь. Но это оказался не монах. На вошедшем был обычный вечерний костюм.
— Как… это вы, Кэтрин? — удивленно прошептал он.
Я узнала голос доктора Смита.
— Что вы здесь делаете? — спросил он очень тихо.
— Я не могла заснуть.
Он приблизился ко мне и встал рядом, тоже опершись на перила. Вдруг он приложил палец к губам.
— Там кто-то есть, — прошептал он.
Я не могла понять, к чему такая таинственность. Ведь в доме гости, чего удивляться, если кто-то из них в холле. Но не успела я открыть рот, как он схватил меня за руку и подтащил к самым перилам.
И тут до меня донеслись голоса.
— Дамарис! Наконец-то мы одни!
При звуках этого голоса меня пронзила почти физическая боль. Дело было даже не в словах, а в тоне, каким их произнесли, — в тоне нежном и страстном, подобные ноты звучали в этом голосе не часто.
Это был Саймон. Ему отвечала Дамарис:
— Я боюсь, отец рассердится.
— В таких вопросах, Дамарис, не следует думать о родителях. Надо думать о себе.
— Но он сегодня здесь… Что, если он следит за нами?
Саймон засмеялся, и они вышли на середину холла. Он обнимал Дамарис за талию.
Я отвернулась, не в силах это видеть. А вдруг они нас заметят! Для полного моего унижения не хватало только, чтобы Саймон подумал, будто я подглядываю, как он любезничает с Дамарис!
Я пошла к выходу, и доктор поспешил за мной. Вместе мы поднялись на второй этаж. По-видимому, он углубился в свои мысли и забыл обо мне. Оно и понятно — его волновала собственная дочь.
— Я не позволю ей встречаться с этим сердцеедом, — проговорил он.
Я промолчала, стиснула руки и коснулась кольца Редверзов, которое еще недавно казалось мне исполненным значения.
— Едва ли она вас послушается, — все же возразила я.
— Ей придется, — отрезал он, и я увидела, как на висках у него вздулись вены.
Никогда еще я не видела доктора таким рассерженным. Это свидетельствовало о том, как сильно он привязан к дочери. Я преисполнилась к нему сочувствием, ведь мне самой очень не хватало отцовской заботы. Мой настоящий отец постоянно отсутствовал.
— Он очень настойчив, — проговорила я и сама удивилась злости, прозвучавшей в моем голосе. — Думаю, он всегда добивается своего.
— Простите, — спохватился доктор. — Я совсем забыл: вы же должны отдыхать. Я думал, вы потому и ушли. Как это вы вдруг оказались на галерее?
— Не могла уснуть. Наверное, была слишком возбуждена.
— Ну, по крайней мере, это должно послужить предостережением для нас обоих.
— А вы почему очутились на галерее? — в свою очередь спросила я.
— Я знал, что они в холле вдвоем.
— Ах, вот оно что! Их возможный брак вас не прельщает?
— Брак? Да этот хлыщ никогда не сделает ей предложения! У старой леди на этот счет другие планы. Он женится на той, кого она ему подберет. А моя дочь для нее — партия неподходящая. И потом, Дамарис увлечена Люком.
— Вы полагаете? Что-то сейчас я этого не заметила.
— Люк ее обожает. Будь они оба старше, могли бы пожениться хоть сейчас. Если негодяй Редверз ей все испортит, это будет настоящая трагедия.
— Я вижу, вы о нем не слишком высокого мнения.
— Еще бы! Вы здесь недавно, а то и вам было бы известно, что он прославился на всю округу. Но впрочем, я болтаю, а время идет, пора нам с Дамарис ехать домой. Спокойной ночи, Кэтрин. — Он пожал мне руку, ту самую, на которой было кольцо Редверзов.
Я поднялась к себе. В расстройстве я даже забыла запереть на ночь двери. Но никакие непрошеные гости меня не тревожили. Я была одна с обуревавшими меня чувствами.
Той ночью я постигла их истинную природу и кляла себя за то, что, приняв увлечение за неприязнь, позволила делу зайти так далеко. Меня уязвляло, что Саймон не оценил меня. Я была оскорблена, ибо дорожила его мнением. Той ночью я поняла, что ненависть произрастает из слишком большой заинтересованности, поняла, что женщине надо быть начеку, если кто-то из мужчин вызывает у нее ненависть, — это говорит лишь о том, что он завладел ее чувствами.
Предатель, твердила я себе, стараясь заглушить звенящие в ушах голоса Саймона и Дамарис. Волокита! Увивается за каждой, кто попадется! Вот и я просто попалась ему на глаза. Какая же я дура! И как мы ненавидим тех, кто бывает свидетелем наших глупостей. Ненависть и любовь! Как часто они идут рука об руку.
Глава 7
Ночью я спала плохо, а перед рассветом меня разбудила Мэри Джейн. Было еще совсем темно, и она держала в руке зажженную свечу.
— Мэрн Джейн! Который час? — удивилась я.
— Шесть утра, мадам.
— Так рано… Что случилось?
— Я еще вчера хотела вам рассказать, да со всеми этими приготовлениями к празднику не сумела. Кажется, я его нашла вчера, когда мы украшали холл.
Я села в постели:
— Мэри Джейн! Вы нашли потайной ход? Неужели?
— По-моему, да, мадам. В чулане… на галерее. Там в полу между двумя половицами такая щель — палец засунуть можно. Мне это сразу показалось подозрительно, вот я и попробовала подцепить одну половицу. И без труда ее подняла. А под ней оказалось темно и пусто, так что я принесла свечу и, когда заглянула вниз, увидела ступени. Они ведут вглубь. Вот и все, мадам. Тут меня кликнул Уильям, я доску опустила на место и никому ничего не сказала. Подумала, что пойду прямо к вам. Но меня позвали помогать на кухне, и больше уж мне никак было не отлучиться. Только я всю ночь об этом думала, не могла уснуть.
— Идемте туда сейчас же! — воскликнула я.
— Я так и знала, мадам, что вы сразу захотите сами все посмотреть.
— Все еще спят?
— Слуги встали, но они в другом крыле. Правда, через полчаса начнут убирать холл.
— Значит, надо торопиться, — заключила я. — Идем, покажете мне эту лестницу.
— А вы сперва не оденетесь, мадам?
— Нет, нельзя терять времени, наброшу на рубашку плащ.
И мы с Мэри Джейн, тихо выскользнув из моей спальни, бесшумными шагами поспешили в галерею менестрелей. Меня разбирал страх, что мы неожиданно повстречаем Люка. Но в присутствии Мэри Джейн он вряд ли мог причинить мне какой-нибудь вред.
Сердце мое учащенно билось — неужели найдено доказательство, в котором я так нуждалась? И Мэри Джейн — единственная в доме, кому я могла довериться, — со мной.
