Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Какое это теплое слово «мы». Но боюсь теперь, когда Ланкастеру поджаривают пятки, он не будет со мной церемониться, и у меня нет даже трех часов, не то, что дней. Он пойдет ва-банк. Похоже, ночь будет короткой.
Они пришли через два часа и, подняв меня с кровати, поволокли в коридор. Я еще не отошла после наркоза, и ноги меня не держали, поэтому я просто повисла между двумя громилами и бросила короткий взгляд на напуганную медсестру. Она едва заметно кивнула мне в ответ.
Опять голый абсолютно белый отсек. Посередине прикрученное к полу кресло, если бы я еще не ловила кайф от наркоза, это меня если бы не напугало, то хотя бы насторожило. Меня плюхнули на это кресло и пристегнули ремнями. Я была в тугой повязке от подмышек до пупка и в больничных штанах. Правая рука подвешена, плечо тоже в тугой повязке. Вошли еще трое, громилы передвинулись к дверям.
– Я-то все гадала, когда снова тебя увижу, – усмехнулась я, глядя на Ланкастера.
Во втором я узнала Нокса, третий был лицом новым.
– Ты подпишешь бумаги о передаче мне своей собственности, немедленно.
– А если нет?
– Он начнет ломать тебе пальцы.
– И чем же я тогда это подпишу? Правая рука уже не работает. Подпись левой надо будет подтверждать, – я не могла сдержать сарказм, – одно ребро сломано, бить правильно он не умеет, поэтому любой удар по корпусу чреват разрывом внутренних органов, а это смерть в течение нескольких минут, – я смотрела на белого от ненависти ко мне Ланкастера и думала, что с инстинктом самосохранения у меня точно проблемы.
– Остаются ноги.
– После только что перенесенной операции я загнусь от болевого шока, – я заметила, что третий все время почти беззвучно подтверждал мои слова, – похоже, мы зашли в тупик.
Тот, что нашептывал на ухо Ланкастеру, вышел и вернулся, катя столик, накрытый белой тканью. Подкатив столик к креслу, он отогнул ткань. Я увидела на его руках резиновые перчатки, а на столике разные шприцы и инструменты.
– Будем играть в доктора, Лиам? – спросила я, глядя прямо в бесцветные глаза Ланкастера. – Я думала, ты уже вышел из этого возраста.
– Просто подпиши бумаги, Морган, – протянутая ко мне рука с документами едва заметно дрожала.
– Вы знаете, что у меня не выветрился наркоз? – спросила я парня у столика.
– Да, мэм. На это и рассчитываю, – он выпустил пузырьки из шприца и поднес к моей руке.
– Подождите, – сказала я, – пусть он выйдет, – я кивнула на Ланкастера, – зрелище будет не для слабонервных.
Ланкастер бросил на «доктора» вопросительный взгляд, тот коротко кивнул, Ланкастер оставил бумаги и вышел.
– Начинайте, – сказала я, глядя в холодные глаза за стеклами очков, – как, вы говорите, вас зовут?
– Вам это ни к чему, мэм. – Игла вошла в вену.
– Ладно, у меня хорошая память на лица. – Все поплыло перед глазами, и я провалилась в какой-то бесконечный непрекращающийся кошмар.
Перед глазами мелькали образы. Отец, мать в психиатрической клинике, Атлантида, снова отец. Все мои детские страхи ожили и гипертрофировались в сознании. Все, чего я боялась, вылезло теперь из закоулков души. Я словно пробиралась через черный дремучий лес. Кто-то тянул ко мне руки, кто-то дергал за брюки, пытаясь остановить, далекий заунывный голос звал меня по имени… Я оборачиваюсь и сквозь клочья тумана вижу маму, она стоит посреди какой-то трясины и зовет меня: «Тиа, Тиа, детка, не бросай меня…Тиа…» Я снова отворачиваюсь и продираюсь сквозь чащу, разводя ветви, которые потом оказываются руками каких-то мертвецов: «Это ты… Ты убила нас… Ты оставила нас там, в воде…» «Я никого не оставляла», – бормотала я и пробиралась дальше. Я не знала, куда я иду, но было какое-то четкое ощущение направления. Прорвавшись сквозь очередные заросли, я уткнулась в высоченный кирпичный забор, я пошла вдоль него, перебирая руками по стене, пока не наткнулась на калитку. Красивая крепкая дубовая калитка со старинным надежным замком. «Тиа… Я знаю, где ты… Тебе не скрыться, детка…» Я сунула руку в карман штанов и достала оттуда ключ. «Тиа… Я уже рядом… Мы всегда будем вместе, ты больше не оставишь меня…» Черта с два! Я открыла замок, юркнула в калитку, захлопнула ее и повернула ключ на три оборота. Переведя дыхание, я открыла глаза. Солнце залило лужайку перед домом. Это наш особняк. Двери дома распахнуты и оттуда выходит Генри. «Мисс, ваш брат ждет вас в кабинете, – говорит он и проходит мимо с огромным подносом, – я накрою вам чай на террасе, мисс». «Спасибо, Генри», – я бегу в кабинет. Там Майкл с Бартом о чем-то оживленно спорят. Барт! Какой он… Они оборачиваются и почти одновременно обнимают меня: «Вот и наша принцесса!» «Майкл, мы договаривались! Больше никаких принцесс!» «К тому же у нас уже есть принцесса, верно, Марго?» – Барт подхватил на руки вошедшую девочку. «Папа», – сказала девочка и повернулась ко мне. – «Мама», – сказала она и одарила меня двузубой улыбкой. Сердце мое подпрыгнуло от счастья, моя девочка меня не забыла. «Ну, где один, там второй», – смеется Майкл и подхватывает на руки Элиота, – привет, парень». Элиот счастливо улыбается и протягивает ему свою облизанную конфету. «Я уверен, что это просто ужасно вкусно, дружище», – зря он это, Элиот воспользовался тем, что он открыл рот и сунул ему леденец. Мы все засмеялись…
Свет ударил в глаза, я еще слышала свой смех. Но перед глазами были другие лица. А да, «доктор» и ассистенты. Я бросила взгляд на бумаги – ничего. Значит, у них ничего не вышло. Я перевела взгляд на «доктора». У меня еще двоилось в глазах, и было как-то нехорошо. «Доктор» вытер себе лоб марлевой салфеткой.
– Что, не вышло? – спросила я сочувственно. – Доктор, мне бы тазик, меня сейчас вырвет…
Он едва успел подставить какую-то миску. Меня просто вывернуло. Ну и отходняк. Что он мне воткнул?
– Что за дрянь вы мне ввели, доктор? Так все в штатном режиме, но вот на выходе… – меня вывернуло еще раз.
А вот теперь бы воды, иначе будет совсем плохо.
– Пить, – внятно сказала я.
Они дали мне стакан воды. С учетом вышедшего мне полагался минимум литр, ну да ладно, и на том спасибо.
«Доктор» взялся за другой шприц.
– Эй, док, осторожней с химией, если я начну пускать слюни, я уже вряд ли что-то подпишу, – сказала я, наблюдая за его действиями расфокусированным взглядом – никак не удавалось собраться.
Он замер и потянулся к другому шприцу. Затем вернулся к первому. Потом решительно взял третий шприц и, уже не раздумывая, всадил мне в вену. Вот, сволочь…
Туман. Я пошла вперед, а, может, назад – не знаю. Только тронуться с места я не могла – мои ноги увязли в трясине. Я достала одну ногу, в это время вторая ушла еще глубже. Я огляделась вокруг. Да провались же все на свете! Откуда эта идея с болотом?! Нет, чтобы пустыня – песок, солнце, оазисы… Так ведь нет – болото. И чем больше я трепыхалась, тем глубже увязала в нем. Руки шарили вокруг в тщетных поисках, за что бы ухватиться. Мокрая, грязная, в зловонной жиже, я почувствовала, что впадаю в отчаяние. «Тиа… Детка, я иду… Деточка, я рядом…» О, черт! Я с удвоенной скоростью начала по новой обшаривать кочки вокруг себя. Не хотелось мне встречаться с мамочкой. Не в этот раз. Вдруг одна рука налетела на сук, я схватилась за него обеими руками и начала подтягиваться, почему-то я решила, что это правильно. Из тумана проступило лицо отца: «Давай, Фрэн, ты сможешь!» Какой у него решительный взгляд. Он выволок меня почти за шкирку и швырнул на едва заметную тропу. «Ты знаешь, что делать, – сказал он и повернулся к болоту, – я задержу ее». Я пошла по тропе, спотыкаясь и падая, пока не оказалась на твердой земле. Вот и лес. Снова руки и синие лица мертвецов. «Да-да, вы мне уже говорили, я вас всех убила, но это чушь полная», – я шла, отпинывая и отбрасывая их тянущиеся ко мне руки. Вот он! Кирпичный забор. Я почти пробежала вдоль него и, запустив руку в карман, достала ключ. «Поспеши, Фрэнсис!» – услышала я голос отца и шум погони в лесу. Проклятье! Я открыла калитку и быстро закрыла на ключ с другой стороны. Я с нетерпением огляделась вокруг. Солнце залило лужайку перед особняком, и там, на одеяле для пикников, возятся мои дети. Кругом воздушные шары, Генри что-то несет на стол, который накрыт тут же на лужайке. Из дома выходит Барт: «Фрэн, ты на удивление вовремя! Какое вино хочешь? Есть сладкое красное и сухое белое». Барт… Счастливый, с пыльными бутылками в руках. «Майкл сказал, что ты будешь виски, – Барт улыбнулся и, поставив бутылки на стол, повернулся ко мне, – я так соскучился»…
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
