К сожалению, в нашем обществе родители по непонятной мне причине зачастую минимизируют роль младенцев в процессе родов. Меня всегда удивляет то, насколько взрослые вообще «обесценивают» ребенка – его участие, его интеллектуальные возможности, его способности и умение понимать.
Необходимо понять, что ребенок является активным участником родов, поэтому, например, в случае затянувшихся родов, перед тем как использовать медикаменты для стимуляции родового процесса, необходимо поговорить с ребенком, попросить его о помощи. Когда ребенок двигается, то стимулирует таким образом силу сокращений рожающей матки, и ему проще пробраться по родовым путям во время потужного периода.
Это может показаться несколько нереальным и надуманным, но те люди, которые непосредственно принимают роды, говорят о том, что все дети ведут себя в родах по‑разному: кто‑то из них занимает активную позицию, а кто‑то очень пассивен, и тогда всю работу выполняет мама.
Разговор с ребенком не должен прерываться и в момент рождения. Сейчас много говорят и пишут об импринтинге – процессе запечатлевания ребенком всего того, что окружает его в первый час после рождения. Все, что ребенок видит, слышит, ощущает в это время, влияет на всю его дальнейшую жизнь.
Поэтому те слова, которые скажут ребенку отец и мать после родов, те эмоции, та радость, которую они ему передадут, станут родительским «благословением на жизнь».
В западной психотерапевтической практике принято разговаривать с детьми самого маленького возраста, в том числе и с новорожденными (при необходимости).
Бывают ситуации, когда ребенка в роддоме приносят женщине не сразу, и она чувствует, что контакт нарушен, ребенок не хочет брать грудь. В этом случае не нужно тревожиться и паниковать – поговорите с ребенком, объясните ему, почему вас разлучили, возможно, даже нужно попросить у него прощения.
На самом деле очень хорошо понимать: роды – это не только ваша история. Я очень верю в то, что во внутриутробной жизни ребенок многое понимает, как и в то, что с ним можно разговаривать. Причем речь сейчас не о том разговоре, который так часто культивируется в книгах («Читайте ребенку полезную литературу, приучайте к хорошей классической музыке, обучайте разного рода методикам» и так далее), конечно, нет, – я говорю об обыденном и жизненном разговоре, который можно вести на мыслительном уровне: когда женщина просто думает о своем младенце или обращается к нему, поддерживая и успокаивая, рассказывает об их жизни, об окружающем, о своих проблемах и переживаниях. Поэтому в процессе родов нужно думать не только о том, что рожаете вы, но и о том, что рождается и ребенок. И от того, какое он принимает участие в этом процессе, зависит, поверьте, многое.
Если младенец не испугался, если его не заставили рождаться тогда, когда он вовсе этого не хотел, если он не был вынужден появиться на свет через разрез, а пробрался сам по родовым путям, то речь идет об естественном рождении, которое, конечно, имеет намного больше плюсов, чем оперативное.
Неспроста известный психолог Винникотт утверждает: если ребенок сам начал роды и активно в них участвовал, то это всегда является позитивным опытом для всей последующей жизни. И наоборот. Теория, о которой я сейчас расскажу, возможно, кому‑то будет просто любопытной и интересной, а кому‑то поможет сделать выбор, ведь часто женщина раздумывает над тем, согласиться ли на кесарево сечение или родить самой, обезболивать и стимулировать или обойтись без этого. Я хочу рассказать о том, что чувствует ребенок в родах и какой опыт он приобретает, рождаясь.
Этот родовой опыт и переживания младенца облек в теорию человек, который является основателем такого направления в психологической науке, как трансперсональная психология. Речь идет о Станиславе Грофе, который в 70‑х годах разработал холотропное дыхание. К его теории я хочу обратиться просто потому, что он основал целое направление, которое специально занималось перинатальным (околородовым) периодом в жизни человека, в результате чего было собрано огромное количество материала.
Перинатальный период охватывает время от момента зачатия и до первых часов жизни ребенка после родов.
Конечно, Станислав Гроф задумал эксперименты не просто из любопытства – он был психиатром и искал способы лечения психически больных людей, чем на тот момент занимались только психоаналитики (не таблетками и не электрошоком, а психотерапией). Они утверждали, что корнями психические заболевания уходят в младенчество, и нужно найти травмирующие события, которые перенес маленький ребенок, и помочь ему пережить их по‑другому. Но Станислав Гроф спросил: «А почему вы говорите только лишь о младенчестве? Почему не заглянуть глубже, если жизнь человека начинается намного раньше?» И тогда он предложил искать проблемы болезни начиная с зачатия. Он предположил, что если сумеет найти, в какой точке перинатального периода была травма, то сумеет более эффективно помочь больному человеку.
