В её красе чудесной не признаться.
А.С. Пушкин, «Каменный гость» Сверзившись в низину вместе с тачкой, дон Жуан припал к земле и замер. Если расчёт Фрола верен, то его падения никто не заметит. А заметят? Ну, виноват, начальник, оступился, слетел с тачкой в овражек…
Вроде обошлось.
Дон Жуан стянул с головы треух и вытер лоб. Жест совершенно бессмысленный – души не потеют.
Тачку он решил бросить, не маскируя. Угольная пыль проела древесину почти насквозь: что земля, что тачка – цвет один.
Пригибаясь, дон Жуан добрался до конца Фроловой низинки и, дождавшись, когда охранник на вышке отвернётся, вскочил и побежал. Ветер здесь был сильнее, чем в рабочей зоне. Сразу же за бугром сбило с ног, и пришлось продолжить путь ползком…
Обрыв, по которому беглецу предстояло вскарабкаться в Лимб, был адски крут. Правда, на противоположной стороне круга есть удобный пологий спуск, но лучше держаться от него подальше. Дон Жуан имел уже один раз дело с Миносом, и этого раза ему вполне хватило.
Первая попытка была неудачна. Ватник и стёганые штаны сыграли роль паруса, и дона Жуана просто сдуло с кручи. Он сорвал с себя тряпьё и полез снова – нагая душа меж камнем и грубым, как камень, ветром.
В конце концов он выполз на край обрыва и некоторое время лежал, боясь пошевелиться, оглушённый внезапной тишиной. В это не верилось, и всё же он достиг Лимба.
Странные души населяли первый круг Ада. Мучить их было не за что, а в Рай тоже не отправишь, ибо жили они до Рождества Христова и об истинной вере понятия не имели. Так и слонялись, оглашая сумрак жалобами и вздохами.
Сквасить печальную рожу, став неотличимым от них, и, стеная, выйти к Ахерону – труда не составит. Вопрос – что делать дальше? Каптёрка наверняка охраняется. Если она вообще существует… Эх, Фрола бы сюда!
Дон Жуан поднялся и, стеная, побрёл сквозь неподвижные сумерки круга скорби.
К Ахерону он вышел неподалёку от переправы. Над рекою мёртвых стоял туман – слепой, как бельмы. В страшной высоте из него проступали огромные знаки сумрачного цвета:
Стр: 291
Чуть левее переправы располагалось неприметное приземистое здание из дикого камня. Каптёрка?
Подобравшись к зияющему проёму входа, дон Жуан осторожно заглянул внутрь. На каменном полу грудой лежали пыльные тела. В глубине помещения белела какая-то массивная фигура. Присмотревшись, дон Жуан с содроганием узнал в ней статую командора, в которой его приходили брать.
Одноглазый каптенармус сидел сгорбясь у подслеповатого слюдяного окошка и со свирепой сосредоточенностью крутил, ломал и вывёртывал невиданный доном Жуаном предмет, представляющий собой яркий мозаичный кубик небольшого размера.
Тут на берегу грянули крики, и дон Жуан отпрянул от проёма. Каптенармус досадливо качнул рогами, но головы не поднял.
Дело было вот в чём: Харон только что перевёз на эту сторону очередную партию теней. Нагие души, стуча зубами и прикрываясь с непривычки, выбрались из ладьи. Все, кроме одной. Она забилась на корму, истошно крича, что это ошибка, что анонимки написаны не её рукой, что простым сличением почерков… Скверно выругавшись, Харон огрел душу веслом – и, выскочив на берег, душа, вереща, припустилась вдоль Ахерона – в туман.
– Куда? – взревел Харон и, подъяв весло, кинулся вдогонку.
Вот он – шанс!
Не теряя ни секунды, дон Жуан натянул первое попавшееся тело и вылетел из каптёрки. Сердце, запущенное с ходу на полные обороты, прыгало и давало перебои. Протаранив толпу брызнувших врассыпную теней, он упёрся в тяжёлый нос ладьи и оттолкнулся ногами от берега. У него ещё хватило сил перевалиться через борт, после чего сознание покинуло дона Жуана.
Покачиваясь, ладья выплыла на середину Ахерона и растворилась в блёклом тумане. Там её подхватило течение и, развернув, увлекло в одну из не упомянутых Данте и тем не менее многочисленных проток.
