– Да, сэр. Мы выяснили, что она купила два билета на междугородный автобус. Места на этот автобус будут зарезервированы для нее еще три дня.
– Но она уже уехала?
– По-видимому, да, ваша честь.
– Спасибо, констебль. Следующий свидетель.
– Вызывается детектив Эдвард Гарднер из полицейского участка Порт-Лео.
К свидетельской трибуне подошел Гарднер. Уит принял у него присягу говорить правду. Гарднер дал точный и быстрый отчет о вечерних событиях прошлого понедельника.
– Нашли ли вы предсмертную записку? – спросил Уит.
– Нет, ваша честь. Сын погибшего принес ее нам позже.
– Кто упаковывал руки погибшего в защитные пакеты?
Гарднер внимательно посмотрел на него.
– Я, ваша честь.
– Мне сообщили из службы медицинской экспертизы округа Нуэсес, что руки покойного не были упакованы должным образом.
Гарднер перевел взгляд на зал.
– Да, сэр. Я проверил последовательность действий по сохранению тела. В какой-то момент перед прибытием в морг пакет, закрывавший правую руку, был поврежден.
– В результате этого у службы медицинских экспертиз появились трудности при получении точных результатов анализа следов пороха на руках мистера Хаббла. Я предлагаю вам, детектив, прежде чем вы возьметесь за обследование следующего места преступления, освежить ваши знания соответствующих судебных процедур. – Уит понимал, что все это звучит как текст из учебника, но следил, чтобы приглашенный судебный секретарь записывал каждое слово.
Лицо Гарднера перекосилось от злости.
– Да, сэр, – коротко ответил Эдди; стараясь не смотреть на Уита; он все время внимательно следил за реакцией зала. Уит попросил его занять свое место. Клаудия, казалось, уже готова была вскочить со своего места и выйти трибуне с подготовленными к слушанию записями, но не вызвал ее в качестве свидетеля.
Следующей была доктор Элизабет Контрерас, помощник медэксперта округа Нуэсес, которая вкратце обобщила результаты, показанные вскрытием. Как она уже делала это для Уита, Лиз подчеркнула, что не может определенно сказать, было ли огнестрельное ранение нанесено самим потерпевшим. Уит задал ей всего несколько вопросов, на которые она отвечала очень лаконично.
– Обнаружены ли на теле мистера Хаббла какие-либо другие следы примененного к нему насилия? – спросил он. – Находился ли он под воздействием наркотиков и не было ли на него оказано какое-то другое воздействие?
– Имела место интоксикация, и сейчас мы ожидаем результатов токсикологической экспертизы. Других следов какого-либо насилия на нем не было.
Уит поблагодарил ее, и она отошла в сторону.
– Я приобщаю к протоколу дознания, – сказал Уит, – предсмертную записку, найденную на месте происшествия несовершеннолетним сыном покойного. – Уит поднял аккуратно упакованную в целлофан записку. Публика молчала; по щекам Люсинды текли слезы. – На самом деле я хотел бы зачитать ее, чтобы внести данный текст в стенограмму слушаний.
Уит медленно прочитал записку вслух – последнюю боль Пита Хаббла и его признание вины в смерти своего брата Кори. Люсинда громко всхлипывала, а Фейс обнимала ее за плечи. Сэм весь дрожал, не отрывая взгляда от Уита, Велвет издала какой-то протестующий звук, но другие присутствующие зашикали» на нее. Когда Уит закончил, она встретилась с ним глазами и укоризненна покачала головой.
Прежде чем поднять судейский молоток, Уит дал установиться тишине в зале.
– Этот суд постановляет, что покойный Питер Джеймс Хаббл погиб от огнестрельного ранения в результате самоубийства 12 октября сего года. Я намерен заверит копию окончательного протокола дознания и предоставить ее в территориальный суд. Данное заседание суда закрыто. – Уит стукнул молотком. Все закончилось очень быстро, и он заметил на лицах разочарование, оттого что слушание получилось таким необычайно коротким.
Велвет не сдавалась.
– Вы что, решили пошутить? Что это еще за дерьмо? Даст мне кто-нибудь хоть слово сказать? – крикнула она со своего места.
– Заседание закрыто, мэм, – учтиво напомнил ей констебль. – Если у вас есть протест, вы можете подать его.
– Если здесь нет справедливости, я, черт побери, буду добиваться ее в другом месте! – громко заявила Велвет. – Пошел ты, Мозли!
Уит не обращал на нее внимания, молча собирая свои бумага. Вокруг Велвет зашумел хор неодобрительных замечаний; в гневе оттолкнув какую-то пожилую женщину, которая хотела ее успокоить, она пулей вылетела из зала суда.
Уит шепнул Ллойду:
– Следуйте, пожалуйста, за этой женщиной. Я хочу знать, что она будет делать.
Ллойд направился к выходу, пробираясь сквозь покидавшую зал толпу. К Уиту протиснулась Клаудия и поймала его за руку.
– Я бы хотела вас на пару слов, ваша честь. Наедине, – сказала она. Голос ее был тихим, но чувствовалось что от ярости она готова убить его.
– Относительно чего?
– Относительно того, почему ты не вызвал меня дать показания на этом слушании.
Уит пожал плечами.
– Я действительно не видел в этом необходимости. ~ Он сошел с возвышения, на котором стояло судейское кресло.
Клаудия уставилась на него, не веря своим ушам.
– Не видел необходимости? Господи, Уит! Ты проигнорировал связь Пита с Джейбсом, его сделку с Дэдоучем, неприязненные отношения с Хабблами, развернувшуюся борьбу за опекунство. Боже, что же ты тогда не проигнорировал?
Он покинул зал суда через заднюю дверь. Клаудия ни на шаг не отставала от него. Толпа гудела, как рой растревоженных пчел. Уит представил, как сенатор Хаббл со слезами на глазах выступает сейчас перед телевизионными репортерами.
Клаудия закрыла за собой дверь.
– На самом деле мне не хочется говорить здесь все, что я о тебе думаю, – возмущенно произнесла она.
– Можешь сказать. Меня это не сломает.
– У тебя была масса поводов сомневаться, Уит. Во-первых, тебе нельзя было обойти тот факт, что Пит имел дело с известными преступными элементами; во-вторых, ты должен был сделать акцент на том, что все, связанное с проектом нового фильма Пита, исчезло. Кроме того, ты как будто забыл, что Пит требовал от своей матери и жены опекунства над своим сыном и что он нанял молодую женщину, активно собиравшую компромат на Джейбса Джонса.
– А еще, – вставил Уит, – имеет место факт, что в твоем полицейском участке не умеют правильно обращаться с вещественными доказательствами. Возможно, ты должна мне просто поверить, Клаудия.
– Поверить тебе? Если ты даже не пытаешься объяснить мне, с чего это вдруг судья Мозли так резко поглупел и его коэффициент интеллекта упал сразу пунктов на сто! Господи, Уит, на тебе же лежит ответственность! Или твоя главная задача заключалась только в том, чтобы осчастливить Фейс Хаббл?
