— Будем надеяться, что нам удастся провернуть что-нибудь другое, кроме этого, капитан. Мы порой демонстрируем удивительное хитроумие, — отозвался Джек.
Президентский приказ, санкционирующий «Миссури» на использование ядерных боеприпасов, произвел на Джефферсона сильное впечатление, Джек видел это невооруженным глазом. Этот приказ станет первым подобным в истории Военно-морского флота, если дело дойдет до его выполнения, и осознание ответственности читалось у капитана на лице.
— А что, если вас накроют, когда вы подрулите к их доку?
— Отследите «Левиафан» как можно точнее и разнесите его в клочья, капитан.
— Да кто ж вы, черт возьми, такие?
— Поверьте, капитан, ничего в нас особенного нет. Мы хотим вернуть своих людей и остановить «Левиафан».
Капитан принял ответ Карла и посмотрел свой график.
— Иззи, — громко сказал он, — через двадцать минут стемнеет. Снаряди полковника и его людей и вели спецназу приготовиться эскортировать их на Сабу. — Капитан Джефферсон поднял взгляд и протянул руку Коллинзу: — Полковник, скажу просто: надеюсь, что вы вытащите своих людей. — Обменявшись рукопожатием с Джеком, он протянул руку Эверетту: — Но я от всей души надеюсь, что вам удастся вразумить этого впечатляющего ублюдка, который построил эту лодку. Мне бы очень не хотелось топить заодно и вас.
— Поверьте, капитан, мы надеемся на то же, — откликнулся Коллинз, вслед за первым помощником направляясь на корму.
Атолл Сабу, Марианский архипелаг
Во тьме перед самым восходом луны корабль ВМФ США «Миссури», самая скрытная субмарина в истории ВМФ США, всплыла без единого звука в тысяче ярдов от берега вулканического атолла под названием Сабу. Подняв над водой лишь самую верхнюю часть рубки, она практически терялась на фоне ночной тьмы. Даже ее бортовой номер представлялся более темным оттенком черного на фоне корпуса. Капитан Джефферсон высунулся из люка, быстро поднес бинокль к глазам и оглядел море.
— Акустик, вахта, что у нас? — спросил он негромко, зная, как далеко разносятся звуки над водой.
— На сонаре ничего. «Левиафан» мы больше не ловим. Должно быть, он слишком далеко или застопорился, и на воздушном радаре чисто, капитан.
— Лады, дай пятнадцать футов воздуха и освободи водолазную шахту, Иззи, — распорядился Джефферсон, осматривая море в бинокль и немало тревожась из-за того, что его сонар не способен обнаружить «Левиафан».
— Есть, капитан, пятнадцать футов.
Пока Джефферсон вглядывался в далекий берег Сабу и горящие там несколько огоньков, черная подлодка бесшумно вознеслась из воды, открыв нижнюю спасательную шахту у ограждения рубки «Миссури». Люк быстро открылся, и оттуда вылетели два больших тюка. Оказавшись в воде, два «зодиака» быстро надулись. Затем десятеро спецназовцев ВМФ США выбрались и заняли позиции на корпусе подлодки, чтобы помочь пятерым ее пассажирам высадиться на берег. Коллинз оглянулся на рубку, прежде чем ступить в первую надувную лодку, и увидел, что сверху на него смотрит Джефферсон. Оба кивнули друг другу, а затем Джефферсон отдал честь:
— Удачи, полковник!
Коллинз ответил на приветствие и забрался в лодку с доктором Джином Роббинсом на буксире.
А с расстояния трех миль из темнейших глубин Тихого океана за «Миссури» внимательно наблюдали. Но взиравшие на нее глаза испытывали лишь любопытство.
— Пожалуйста, доведите увеличение перископа до максимума, мистер Сэмюэльс, — приказала Александрия со своего пьедестала в главном центре управления.
Образ парящей в пространстве голограммы изменился, на долю секунды вспыхнув. Затем появилось трехмерное изображение рубки «Миссури», но куда интереснее для Эрталль были два «зодиака», качавшиеся на волнах рядом с подлодкой.
— Расскажите мне при случае, как вам удается всегда оказываться правой, капитан, — сказал Сэмюэльс, когда ясно и отчетливо проступило мрачное лицо полковника Джека Коллинза.
Александрия поначалу не ответила, просто перевела взгляд с голограммы на команду, работающую на своих постах. Зрачки у нее были снова расширены, и она сохраняла спокойствие, держа себя в руках.
— Никогда не стоит недооценивать человеческое упорство, Джеймс. — Она с улыбкой посмотрела на первого помощника. — Или его любовь к ближнему, если уж на то пошло. Эти две вещи делают события до определенной степени предсказуемыми. Кроме того, я знала, что с такой группой, которой окружила себя Джинни, разоблачение нашего доброго доктора Роббинса — лишь вопрос времени. То, что Сабу засветится, было просто неизбежно.
— В чем, по-вашему, состоит их план? — поинтересовался Сэмюэльс, покидая пост гидроакустика и направляясь к возвышению.
— По-моему, его у них просто нет, и я на сто процентов уверена, что уж захватывать Сабу силами пятнадцати человек они и не думают. Поглядим — увидим.
— А «Миссури»? — спросил он.
— С ее стороны никакой угрозы. Просто следите за ней. Если она засидится около Сабу, мы ее отгоним. Если не будем двигаться, пока она не уберется подальше, и не дадим нашим поврежденным поверхностям выдать нас, все будет в порядке. А потом просто нырнем настолько глубоко, что их убогая техника нас не засечет.
— Есть, капитан.
— Не попросите ли мистера Тайлера сопроводить лейтенанта Макинтайр на наблюдательный пункт в рубке, чтобы посидела снаружи, пока мы не приведем на борт наших новых гостей, а потом пусть явится ко мне за инструкциями?
Сэмюэльс мгновение помешкал, поскольку капитан еще ни разу никого не пускала в свое личное помещение в низу боевой рубки.
— Есть, капитан.
Александрия проследила, как два «зодиака» оттолкнулись от «Миссури» и бесшумно устремились к берегу ее острова Сабу.
— Скоро у меня на борту будут все, кто мне нужен, — шепнула она себе под нос.
— Капитан? — переспросил Сэмюэльс, которому показалось, что она обращается к нему.
— Джеймс, по-моему, самое время сесть за обед, пока у меня снова не разыгралась головная боль. Скажем, в двадцать три ноль-ноль у меня в каюте?
Оглянувшись, Сэмюэльс заметил, что сержант Тайлер наблюдает за ними со своего поста безопасности.
— Незачем информировать об этом кого-либо. Когда будете сдавать вахту, скажите, что осмотрите повреждения ходовой части, — сказала Александрия, мельком бросив взгляд на сержанта Тайлера. — И еще одно, Джеймс. Вы же знаете мой норов. Если обнаружите, что по вашем приходе я вроде как не в себе, даже не заикайтесь насчет обеда, просто возвращайтесь в свою каюту и ждите, пока я сама с вами не заговорю.
Сэмюэльс изо всех сил старался не выказывать изумления и приглашением, и предупреждением капитана. Поняв, что она закончила, он кивнул:
— Да, капитан.
— Тогда до двадцати трех ноль-ноль.
