— Ладно, Витек, — сказал Ян. — Все нормально.
Он верил парню. В таком состоянии тот просто не смог бы ничего придумать, потому что все его внимание было приковано к вороненому стволу винтовки. Да и лопата здесь смотрелась весьма многозначительно. Неудивительно, что у пленника развязался язык. Он выложил все, хотя его ни о чем и не спрашивали.
Ян стоял, задумчиво постукивая пальцами по затвору. До него не сразу дошел смысл сказанного. Чистосердечное признание, вот что это было. Соучастник преступления дал показания. Илью Исаевича Корша застрелил какой-то Пашка. Вот он, лежит рядом с другим убитым, водителем самосвала. Эх, сюда бы следователя Магницкого!
— А что вы делали тут? — спросил он, очнувшись. — Зачем в лес поехали?
— Голый приказал ставить дымзавесу. Кусты поджигали, чтобы дым шел. Чтоб никто к лагерю не поехал. Со вчерашнего утра тут торчим.
— Хорошо подожгли. От души.
— Так ветер поднялся! — уныло пожаловался Витек. — Кто ж знал, что ветер такой будет! Мы туда-сюда покрутились, две канистры потратили. Поехали обратно, а там уже полыхает. Мы назад, а там еще хуже. Потом смотрю, Пашка поплыл, стекло царапает, блюет, потом на меня кинулся. Я ему локтем в глаз, а тут и меня как по башке долбануло…
Алина прокричала через окно «Тойоты»:
— Ян, ты ничего не слышишь?
— Ничего.
Она вышла из машины и несмело подошла к ним:
— А я слышу. Горит где-то рядом!
— Да здесь сейчас все горит, — сказал Ян. — Мы от пожара оторвались, не бойся. Здесь ветер в другую сторону.
— Но я же слышу, что горит! — выкрикнула Алина, отходя в сторону и прислушиваясь.
— В общем так, Витек, — сказал Ян. — Не для того я тебя откачивал, чтобы потом прикончить, согласен? Так что сейчас я дам тебе лопату, и ты займешься общественно-полезным трудом.
— Согласен, — кивнул Витек, подняв связанные руки.
— Я-а-ан! — закричала Алина. — Смотри! Что я говорила! Бежим отсюда! Горит, все горит!
Теперь и Ян услышал гул и тихий треск близкого огня. Между стволами сосен на глазах росла, вскипая, волна дыма. Она то поднималась, то опадала, и тогда за ней были видны черные обгоревшие стволы и полосы огня под ними.
— По машинам! — скомандовал Ян и подсадил Витька, решив пока не развязывать ему руки.
Он успел осмотреться и принять решение. «Тойота» проломила кусты, плюхнулась в ручей и, завывая и стреляя во все стороны галькой, объехала неприступную кучу. А дальше оставалось только мчаться по следам Петровича.
27. На Малой Земле
В детстве Алина проводила в пионерских лагерях каждое лето. Она побывала во всех отрядах — от «Звездочки» до «Юности», прошла все ступени несложной лагерной иерархии — от звеньевой до вожатой. Если бы не уехала в Москву, наверное, так до самой пенсии и продолжала бы возиться с ребятней. Разучивать песни и танцы, усмирять нарушителей «тихого часа», взвешивать своих питомцев, и, как всегда, вытирать слезы девчонкам на прощальной линейке перед погрузкой в автобус.
Но ей пришлось уехать в Москву, у нее началась новая жизнь, и с тех пор многое переменилось. Алина думала, что в стране не осталось ни одного пионерского лагеря. Поэтому она с изумлением увидела среди сосен высокую мачту с развевающимся красным флагом.
И больше того, под мачтой стоял человек с красным галстуком на шее, и вокруг него сгрудились дети, тоже с красными галстуками. Некоторые из них оглянулись, чтобы бросить быстрый взгляд на подъезжающий джип, но тотчас же отвернулись, продолжая внимательно слушать своего вожатого.
Когда «Тойота» остановилась, до Алины донеслись звуки марша — вожатый включил магнитолу. Под «Прощание славянки» красный флаг медленно, с остановками, скользил вниз по мачте, а пионеры вскинули руки, салютуя ему.
Самосвал с поднятым капотом стоял в стороне между соснами. Инженер Амурский разогнулся, вытирая руки, и спрыгнул с бампера.
— Ты чего так долго, Яшка? — недовольно сказал он. — Здравствуйте, Алина Ивановна. Только зря вы тоже приехали. У нас каждое посадочное место на вес золота.
— Ты как тут оказался? — спросил Ян.
Амурский захлопнул капот.
— Здравствуйте, я ваша тетя! Ты записку читал? Я тебе специально большими буквами написал, чтоб ты разглядел.
— Не было никакой записки.
— Яшка, ты шутишь? На входе, прямо над дверью мелом написал. «Уехал в лагерь».
— Значит, я не заметил, — виновато развел руками Стрельник. — Не до того было, дед.
— Не до того?! Да в три кочерыжки…
Амурский, глянув на Алину, густо покраснел и сдержался. Откашлявшись, он заговорил снова:
— Начал я рюкзак собирать, тут в новостях говорят про пожары. Меня как током пробило. Мать честная, думаю, так это ж у Коршуна леса горят! Прикинул по ветру, получается, что еще сутки — и все до самого берега будет гореть. Я все бросил, бегом за машиной. Подлетаю сюда — там куча. Ну, тут я вспомнил, как ты сюда ездил. Смотрю — «ЗИЛ» стоит. Переставил на него свой аккумулятор, завел, колеса подкачал — и вперед.
— А зачем «запор» открытым оставил?
— А чтоб не ломали. Если кто подойдет, увидит, что ничего нет, и ломать не будет, — Амурский оглянулся и понизил голос: — Ты покойника видел? Это я его откопал. Начал кучу ровнять, чтобы переехать, смотрю — мухи. Копнул еще — рука. Он у самого ручейка лежал. Там, где бережок обвалился.
— Понятно, — сказал Ян. — Вот теперь мне все понятно. Почти все. Пойдем, Алька, детей на борт принимать.
Вожатый уже сам шагал к ним. Невысокий и плотный, с темным обветренным лицом, он улыбнулся, приложив ладонь к черной пилотке. Под красным галстуком, из распахнутого воротника зеленой ветровки, выглядывал треугольник тельняшки.
— Яшка, здорово, — пророкотал его хрипловатый бас. — Кого это ты привез на Малую Землю? Санитарка, звать Тамарка?
— Алина Ивановна, разрешите вам представить нашего Макаренко, — официальным тоном произнес Стрельник. — Брагин, Сергей Сергеевич, инструктор по оздоровительной гимнастике и наоборот.
— Наоборот?
— То есть по рукопашному бою.
— Алина Ивановна? — переспросил вожатый, внимательно поглядев ей в глаза и перестав улыбаться. — Из Москвы?
— Да.
— С Голопановым, значит, работаете?
— Уже не работаю, — сухо ответила Алина. — Давайте собирать детей. Время дорого.
— А мы уже два дня как собраны. Если б вы сегодня не приехали, с утра ушли бы пешком.
— Извините, но мы никак не могли приехать раньше.
— Да, я в курсе, — кивнул вожатый. — Петрович обрисовал обстановку. Детей перебросим в Горелово, там у меня дружок в вертолетном полку. Пристроим в общежитии, а дальше видно будет. Ну что, по машинам?
