Сердце Джасмин отчаянно колотилось. Легкий шепот ветра разносился у подножия холмов, вздымая подол ее платья и играя с непослушным темным локоном, упавшим на лоб. Зеленые глаза Томаса сверкали, точно освещенные солнцем.
– В самом деле, Томас? – еле слышно прошептала Джасмин.
Ладонь Томаса легла на ее щеку.
– Да, Джас. Я люблю тебя. И уже давно. Я больше не могу этого отрицать.
Томас нежно склонился к ней. Его поцелуй был легким, как дуновение обвевающего влюбленных ветра. Молодой человек некоторое время стоял, уткнувшись лбом в лоб Джасмин.
Потом он отстранился, и его улыбка померкла.
– Идем, – отрывисто бросил он. – Чем раньше ты окажешься в отеле, тем лучше.
Глава 26
С балкона номера Томаса открывался восхитительный вид на Нил. Фелюки плыли на север – ослепительно белые на фоне голубого неба. Над Долиной царей висела жара. Клонящееся к горизонту солнце отбрасывало на Луксор причудливые тени.
Слишком взбудораженный, чтобы наслаждаться открывающимися красотами, Томас расхаживал по комнате. Разве сможет он поделиться информацией с Джасмин, когда его подозрения еще не получили подтверждения? Его предположения были столь фантастичны, что даже ему самому с трудом в них верилось. Более того – они были слишком ужасны. Томас сжал кулаки, снедаемый негодованием.
Он раздумывал над личностью нападавшего, учитывая при этом каждую мелочь. Камень в парке мог бросить Оукли. Он ненавидел Джасмин.
Человек, которого Томас заметил среди развалин несколько дней назад, был не Оукли, а тот, кого не должно было здесь быть. Он провел рукой по волосам. Ну и что теперь делать?
Слуга принес серебряный поднос с виноградом, гранатами и апельсинами, налил в резной хрустальный бокал красного вина. Две фарфоровые тарелки и тяжелые серебряные приборы довершали убранство стола.
Кивнув, Томас отпустил слуг и некоторое время наблюдал за игрой света и тени в пальмовых, деревьях. Виднеющаяся в отдалении долина резко контрастировала с рисовыми плантациями и сочными зелеными полями, со всех сторон обнимающими Нил. Величественная река спокойно катила свои воды. Такое же спокойствие царило вокруг. В отличие от гробницы, таящей в себе опасность, отель казался настоящей крепостью.
Томас наблюдал за тем, как на город спускается ночь. Из-за горящих внизу огней звезды рассмотреть было трудно, но в долине они мерцали и переливались, подобно бриллиантам, рассыпанным на черном бархатном покрывале. В Англии, где небо зимой было затянуто желтым туманом, их блеск никогда не был таким ярким и чистым.
Вскоре пришла Джасмин. Пока они ужинали, солнце опустилось за горизонт. Говядина была очень вкусна, французское вино восхитительно, но Джасмин почти не притронулась к еде. С чего бы?
Джасмин отодвинула стул и поднялась из-за стола.
– Все чудесно, но у меня никак не выходит из головы произошедшее в гробнице. Мне бы хотелось… хотелось… – Голос Джасмин сорвался.
Подойдя к девушке, Томас ласково положил руки ей на плечи.
– Что, дорогая? Скажи, что я могу для тебя сделать? Джасмин с сомнением посмотрела на него.
– Ты говорил правду, Цезарь? Обо мне? О том, что любишь меня? Это ты хотел сохранить в секрете?
Томас коснулся щеки Джасмин.
– Посмотри на меня.
Он вышел на балкон и, перегнувшись через ограждение, сложил ладони рупором:
– Вы слышите меня? Слушайте все! Я люблю эту женщину! Томас Уолленфорд любит Джасмин Тристан!
Джасмин рассмеялась, когда Томас с улыбкой повернулся к ней.
– Вот видишь, я сказал это по-английски. Или ты предпочитаешь арабский?
Горячая чувственная волна окатила Томаса, когда Джасмин облизала губы.
– Ты нужен мне, Цезарь. Заставь меня забыть о плохом. Люби меня, как раньше, – прошептала девушка.
Взяв Джасмин за руку, Томас втянул ее назад в комнату.
– Черт возьми, и ты нужна мне, – пробормотал он. – Мне недостаточно только видеть тебя. Мне нужно касаться тебя, ощущать твой вкус. Мне нужно обладать тобой, Джас. И я ничего не могу с собой поделать. Ты для меня словно дождь в пустыне.
Томас коснулся щеки Джасмин и с мечтательной улыбкой на губах притянул к себе. Его поцелуй был теплым, гостеприимным и опьяняющим. Дрожь пробежала по телу Джасмин, когда она восхищенно посмотрела на образовавшуюся на брюках его выпуклость. На нее, на нее одну было направлено это сумасшедшее необузданное желание. Она ощущала всю силу своей власти над Томасом. Ошеломляющее отличие этого мужественного и необузданного любовника от холодного высокомерного графа возбуждало Джасмин. Все выглядело так, словно Томас снял с себя маску, позволив Джасмин увидеть прячущегося под ней страстного мужчину.
Оторванные пуговицы рубашки покатились по полу. Тяжело дыша, она смотрела, как раздевается Томас, а потом принялась снимать собственную одежду дрожащими от нетерпения руками. Обхватив Джасмин за затылок и зарывшись пальцами в густые, черные как вороново крыло волосы, Томас страстно поцеловал ее. Это был наполненный страстью поцелуй собственника, и Джасмин едва не растворилась в нем. Прижав ее к стене, Томас с перекошенным от желания лицом задрал ее юбки. Джасмин выгнулась ему навстречу. Расстегнув пуговицы брюк, Томас выпустил на волю трепещущую плоть.
Джасмин едва сдержала стон, когда он вошел в нее одним порывистым движением. Горячая твердая плоть вонзилась в ее тело, и Джасмин закричала. Томас осыпал поцелуями ее лицо, глаза, губы, словно ждал этого момента всю свою жизнь. Два тела сплелись в одно. Страсть вырвалась на свободу, прогоняя поселившееся в душе Джасмин одиночество. Вот он, ее мир, наконец-то она обрела его.
Обвив шею мужчины руками, она притянула его к себе, ища поцелуя. Томас поцеловал ее и возобновил движения, погружаясь все глубже и глубже. Никогда еще Джасмин не испытывала такого первобытного чувства. Ее ноги, обвившиеся вокруг бедер Томаса, дрожали. Неконтролируемая страсть была такой же земной и горячей, как ее родная пустыня.
Пальцы Джасмин впились в плечи Томаса. Чувствуя приближение развязки, девушка укусила его за плечо, впившись зубами в тугие мышцы. В ответ мужчина так сильно вошел в Джасмин, что та охнула и содрогнулась. Томас смотрел на нее. Вены на ее шее вздулись, ноздри трепетали, грудь тяжело вздымалась. Томас застонал, содрогнувшись всем телом.
Дрожа и прерывисто дыша, оба они не двигались несколько минут, а потом Томас опустил девушку на пол. Она сползла по стене, и юбки упали следом за ней, подобно лепесткам цветов. Джасмин жадно наблюдала за тем, как Томас приглаживает растрепавшиеся волосы.
Сняв одежду, влюбленные отправились в постель. Сплетясь в объятиях, они прислушивались к постепенно успокаивающемуся сердцебиению друг друга.
