Патрик намеревался совершить акт насилия, который взбудоражит весь Лондон. Ставки были очень высоки, и от этого его решительность только крепла.
За последние двадцать четыре часа он расквитался с парочкой старых долгов. Сегодня начинается новая эра в его жизни.
* * *
Махогэни Скаттер была высокой эффектной девушкой с огромными карими глазами и длинными ниспадающими с плеч волосами. Ее тоненькая фигурка отлично подходила для демонстрации модных новинок, и стоило ей где-нибудь появиться, она моментально приковывала к себе взгляды окружающих.
Войдя в холл многоквартирного дома, стоявшего на углу ее улицы, она услышала стон, тихий, едва уловимый. Сделав несколько шагов, она огляделась вокруг. Ничего. Девушка уже было направилась к лифту, решив, что все это ей послышалось, когда снова услышала стон. Звук доносился из помещения для мусора. По спине пробежал холодок, но она все равно подошла к двери и медленно приоткрыла ее, опасаясь того, что может там увидеть.
Все жильцы дома повыскакивали из своих квартир, услышав ее дикий крик.
* * *
Мария сидела в ресторане с Микки. Это был поздний обед, и она рассказывала ему о Джейсоне и его приемной матери. Микки слушал вполуха. В голове было полно собственных проблем, но звук ее голоса действовал на него успокаивающе. Внезапно ему пришло в голову, что он влюбился в нее. Или, по крайней мере, очень близок к этому чувству, чего раньше никогда с ним не случалось. Когда он познакомился со своей первой женой, то чувством, определяющим его к ней отношение, была похоть. С женщинами он всегда руководствовался этим. Он никогда не мог устоять перед парой хороших грудок или миленькой упругой попкой. У него водились деньжата, поэтому все эти удовольствия были доступны ему. Теперь у него была Мария. У нее был тихий голос, спокойный характер и потрясающая внешность. Рядом с ней он мог расслабиться, зная, что ей ничего от него не нужно, кроме его компании. Он даже бросил нюхать кокаин, потому что в этом не было никакой нужды, когда он находился рядом с ней.
Зазвонил его телефон. Микки увидел на дисплее номер Алана. Они ждали новую партию товара, поэтому он решил ответить на звонок, несмотря на то что был с Марией. Он не ожидал услышать от Алана то, что услышал. Микки положил телефон на стол и попросил принести счет.
Мария молча за ним наблюдала, понимая, что, очевидно, возникла какая-то серьезная проблема. Когда они вышли из ресторана, она молилась, чтобы все было хорошо.
* * *
Малкольм Дерби возился со своей крошкой-дочерью Алишей. Она была очень хорошенькой, с его темными глазами и с кудрявыми волосами, как у матери. Он души в ней не чаял, и девочка платила ему тем же. Он был хорошим отцом своим детям, осознавал свою ответственность перед ними, оплачивал их частные школы и вообще обеспечивал их только самым лучшим. Алише нравилось жевать его дреды, и он только улыбался, глядя, как она использует его волосы в качестве терки для десен.
Мать взяла у него ребенка и надела на нее курточку. Она собиралась пройтись по магазинам, и Малкольм вручил ей приличную сумму денег. Он никогда не скупился. За это она его нежно любила, закрывая глаза на его делишки, других женщин и особенно на его жену. Такое положение дел устраивало их обоих. Малкольм поцеловал свою малышку в щечку, и она довольно загукала. Малкольм усадил ее в коляску и выкатил из просторной гостиной.
— Прислушивайся там к Джорджи. Он спит наверху.
Малкольм кивнул и включил монитор, чтобы иметь возможность слушать своего двухгодовалого сына. Он снова устроился в кресле и закурил травку, глубоко затянувшись. Три его человека находились вместе с ним в комнате, но он, как обычно, не обращал на них никакого внимания.
— Эта малышка разобьет еще не одно сердце, Малкольм.
Слова, сказанные одним из его людей, прозвучали искренне, и Малкольм улыбнулся в ответ на этот комплимент.
— Моя малышка, Алиша. Это мое сердечко. Джорджи, сынок, парень тоже что надо. Настоящий мужчина. Знаете, он такой умный малый — любит рассматривать книжки.
Малкольм частенько говорил о своих детях с каким-то особым трепетом, и его люди уважали его за это. Малкольм посмотрел на своего самого преданного человека, молодого парня с хорошо развитой мускулатурой и острым умом. Его звали Стэнли. Он постепенно поднимался по «служебной лестнице», начав работать у Малкольма простым сборщиком и став в конечном счете его личным советником. Стэнли смотрел на мир глазами Малкольма. К тому же он был очень благодарен Малкольму за то, что тот отмазал его от полиции, тем самым сняв с него обвинение в краже. Малкольм знал, что этот парень ради него не пожалеет собственной жизни.
Комната была большая, светлая, с красивой и дорогой мебелью. Малкольм любил эту комнату, как, впрочем, и весь дом, который он приобрел на «заработанные» непосильным трудом деньги. Приехав с Ямайки бедняком, теперь он, что называется, купался в роскоши. Малкольм очень гордился собой. Он слыл отъявленным негодяем, но он был справедлив и никогда не прибегал к безрассудной жестокости, а если и случались какие-то вспышки гнева с его стороны, значит, на то имелись очень веские причины. Малкольм понимал, что наводит на людей страх, но в его бизнесе без этого не обойтись. Страх — залог порядка. Если тебе кто-то очень досаждает, тогда ему нужно преподать наглядный урок, чтобы другим было неповадно. Но дома, в кругу семьи, он был совершенно иным — спокойным, счастливым семьянином.
В доме было два входа. Первый, парадный, выходил на улицу, а второй — в огромный сад со всевозможными песочницами, качелями и каруселями. В дальнейшем Малкольм планировал соорудить здесь плавательный бассейн для ребятни. Но в то же время у него зрела идея переезда в Хемпстед. Одно уже воспоминание об этом местечке вызывало у него улыбку. Название Хемпстед оно получило от травки, из которой здесь когда-то изготовляли сырье для веревок[8]. И именно травка, а в частности конопля, принесла ему первый солидный куш. Сам он коноплю не продавал, но все равно в том, что он ехал в место с таким названием, заключалась настоящая ирония судьбы. Ему грела душу мысль, что мальчишка родом из какого-то богом забытого места переберется жить в богатый пригород Лондона. Теперь он стал королем рейва, так что в его распоряжении были абсолютно чистые деньги. Легавым не к чему было подкопаться.
Малкольм поставил диск Боба Марли и прислушался к Джорджи: тот тихонько посапывал во сне. Малкольм встал и направился в кухню, чтобы приготовить немного клюквенного сока для своего сына и дать его ребенку, когда тот проснется. После сна Джорджи всегда просит какого-нибудь прохладного напитка, и Малкольм решил заранее приготовить сок для своего излюбленного чада.
— Ступай наверх и принеси парня сюда, — сказал он Стэнли.
В ту же секунду Стэнли поднялся со своего места и направился в спальню.
Открыв дверь на кухню, Малкольм отпрянул назад от неожиданности.
