Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Сперва прошлое и то, что связано с Лассе и их поездкой в Нью-Йорк. А что произошло после их возвращения домой?
Воспоминания из Сьерра-Леоне столь же отчетливы, как беседы с Самуэлем, но что происходило потом?
С улицы доносится шум, и София начинает нервно расхаживать по кухне взад и вперед.
Вторая часть памяти больше напоминает застывшие картины или ощущения. Места, которые она посещала. Люди, с которыми встречалась.
Но никаких видов или лиц. Одни беглые эпизоды. Луна, похожая на лампочку, или наоборот?
София выходит в прихожую, надевает плащ и смотрится в зеркало. Синяки от рук Самуэля начали бледнеть. Она лишний раз обматывает шарф вокруг шеи, чтобы скрыть оставшиеся следы.
Время приближается к десяти, а на улице уже настоящая летняя жара, но София будто не замечает этого. Ее взгляд устремлен в себя, она пытается понять, что с ней происходит.
Одна за другой возникают незнакомые ей мысли.
Слова Виктории Бергман об ощущениях, когда твое тело насилуют. Ее мысли о том, кто решает, когда фантазии, влечение и похоть отдельного человека достигают предела социально допустимого и становятся деструктивными.
Разговоры Виктории о добре и зле, где зло, в точности как раковая опухоль, живет и разрастается в здоровом на вид организме. Или это говорил Карл Лунд стрём?
Дойдя до парка, она садится на скамейку. Хмыканье становится оглушительным, и она не знает, сможет ли добраться до дома.
И вновь монотонный голос Виктории.
Ты решишься? Ты решишься? Может, решишься сегодня, трусливая мерзавка?
Нет, надо идти домой и лечь в постель. Принять таблетку и немного поспать. Наверное, она просто переработала, ей хочется уединиться в темноте у себя в квартире.
Когда она в последний раз ела? Она не помнит.
Вероятно, все дело в недостатке питания. Несмотря на полное отсутствие аппетита, надо заставить себя поесть, а потом сделать все, чтобы не стошнило.
В тот момент, когда она встает, мимо проносится несколько полицейских машин с включенными сиренами. Следом за ними появляются три больших внедорожника с черными тонированными стеклами и синими проблесковыми маячками. София понимает: явно что-то произошло.
В “Макдональдсе” на Медборгарплатсен она покупает два пакета еды и из взволнованных разговоров других посетителей узнает, что на Фолькунгагатан произошло ограбление фургона с ценным грузом. Кто-то говорит о выстрелах, кто-то о нескольких пострадавших.
София забирает еду и уходит.
Выйдя на улицу и двинувшись в сторону дома, она не замечает Самуэля Баи.
Но он ее видит и идет следом.
Она проходит мимо полицейского ограждения, сворачивает направо на Эстгётагатан, минует Клоксгатан и, повернув налево, продолжает путь по Осёгатан.
Возле маленького парка Самуэль догоняет ее и хлопает по спине.
Она вздрагивает и оборачивается.
Он быстро обходит вокруг нее, и, чтобы увидеть, кто это, ей приходится прокрутиться полный оборот.
– Hi! Long time no seen, ma'am! – Улыбаясь своей ослепительно белозубой улыбкой, Самуэль отступает на шаг назад. – Hav'em burgers enuff or mef Saw'у a goin'donall for two[65].
Ей кажется, что у нее перехватывает дыхание.
Спокойствие, думает она. Спокойствие.
Рука инстинктивно нащупывает горло. Спокойствие.
Она узнает английский Фрэнкли Самуэля и понимает, что он некоторое время наблюдал за ней. Улыбнись.
Она улыбается, говорит, что еды на него хватит, и предлагает поесть вместе у нее дома.
Он улыбается в ответ.
Странно, но страх исчезает так же внезапно, как возник.
Внезапно она понимает, что следует делать.
Самуэль берет у нее пакет, и они вместе идут вперед, а затем сворачивают на Боргместаргатан.
Она кладет пакет с гамбургерами на стол в гостиной. Самуэль спрашивает, нельзя ли ему воспользоваться душем, чтобы немного ополоснуться перед едой, и она достает ему чистое полотенце.
Он закрывает за собой дверь.
Что же происходит?
Баня, птенцы, щель, скотч, голос, Копенгаген, Падьеланта, золотой корень, сжечь, пороть.
В трубах шумит вода.
– София, София, спокойствие, София, – шепчет она себе, пытаясь дышать спокойно и глубоко.
Птенцы, щель, скотч.
Немного подождав, она возвращается в гостиную. От гамбургеров пахнет затхлым, подгорелым мясом.
Сжечь, пороть.
Ее начинает подташнивать, она тяжело опускается на диван и закрывает руками лицо. Баня.
В душе льется вода, а у нее голове гудит голос Виктории. Он словно бы въедается в Софию, вгрызается в кору головного мозга.
Голос, который она слушает всю жизнь, но так и не свыклась с ним.
Ты решишься, а сегодня решишься?
Она встает и на ватных ногах идет на кухню, чтобы взять стакан воды. Соберись, думает она, ты должна успокоиться.
В прихожей она наталкивается на свое отражение в зеркале и констатирует, что у нее усталый вид. До мозга костей усталый.
На кухне она открывает кран, но вода словно бы не желает становиться достаточно холодной, и каким-то внутренним взором София видит, как вода забирается из первичной породы, глубоко под ней, оттуда, где жарко, как в аду.
Она обжигается о струю, будто та состоит из магмы и горит прямо перед глазами.
Дети перед лагерным костром.
Mambaa manyani… Mamani manyimi…
Софию трясет при воспоминании о той детской песенке.
Она выходит в прихожую и роется в сумочке в поисках таблеток пароксетина.
Пытается набрать слюны, чтобы проглотить таблетку. Внутри все высохло, но она все-таки сует лекарство в рот. Возникает ощущение страшной горечи, а когда София пытается проглотить эту малюсенькую таблетку, та застревает у нее в горле. Она снова и снова сглатывает, чувствуя, как таблетка постепенно спускается вниз.
Может, решишься сегодня? Ты решишься?
– Нет, я не решусь, – тихо бормочет она, сползая вниз по стенке прихожей. – Я смертельно боюсь.
Она сворачивается в комочек, ждет, пока лекарство подействует, пытается убаюкать себя, успокоить.
Ожидание. Шум в ушах, от которого не отделаться.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
