Книга Форсайты - Зулейка Доусон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 155
Однако к Рождеству «это» не только не кончилось, но, собственно, и не началось. Как обычно, сезон они провели в Липпингхолле с матерью Майкла и с его сестрами Флорой и Селией, которые вернулись со своими семьями с дальних аванпостов Британской империи в Индии и Китае. В течение двух недель Флер вынуждена была плескаться в море оптимизма и благодушия, волей-неволей делая вид, будто разделяет их. Лишенная возможности пристрелить очередного «следующего», хотя частенько соблазн был велик, она одолжила ружье и ходила с Майклом стрелять в рощицах.
В новом году и на протяжении жуткой снежной зимы, а затем весной она начала загодя кампанию (ограничившуюся лишь мелкими стычками и, как выяснилось, безнадежную), пытаясь убедить свою мать уехать из Франции. Аннет и слушать ничего не желала. Франция сильна, французы еще сильнее, а их военная авиация непобедима – она останется. Хотела же она вернуться на родину, когда началась мировая война, но Сомс воспрепятствовал и оставил ей только возможность вязать теплые носки для солдат. Но теперь она дома и останется a l’outrance .
Поэтому телефонные переговоры Флер с матерью были источником глубокого раздражения – не в ее характере было заботиться о людях, которые сами о себе не заботились. Раздражение это усугублялось скверной и все ухудшавшейся телефонной связью с Парижем.
Последний из этих разговоров – утром в тот же майский понедельник – был не легче предыдущих.
– Но что, если Франция не устоит? Майкл полагает…
Резкий звук в трубке заставил Флер умолкнуть. Она подумала было, что это очередная помеха, но тут же сообразила, что это был негодующий возглас ее матери.
– Майкл… ан-гли-ча-нин! Все англичане сомневаются во французах. И знаешь почему, cherie ? Потому что в душе восхищаются немцами!
Правда, Аннет последнего существительного не употребила, а сказала «восхищаются бошами», добавила едкий эпитет и вложила в свой тон века застарелой вражды.
– Мы-то всегда знали, что они такое, – добавила она.
– Не спорю. Но какой смысл рисковать жизнью из-за древней истории?
– Ты так думаешь? – промурлыкала ее мать. – Флер, ты меня удивляешь!
– Я просто взываю к твоему здравому смыслу.
– Ч-ш! Какой смысл мне ехать в Англию? Твой отец помешал мне вернуться в прошлый раз, когда опасности не было никакой. Как всегда, он боялся за свою собственность! – Столько презренья в последнем слове!
– Но если на этот раз Франции угрожает опасность?
– Тем более я не хочу отсиживаться в Англии, cela va sans dire .
– Но пойми же, я очень тревожусь.
– Никаких причин нет. Вот и твой отец всегда забегал вперед. И это совсем не шло ему на пользу.
В трубке опять послышался неясный звук, потом Аннет продолжала уже мягче:
– Ничего же не случилось. Вот когда случится, тогда и будем тревожиться. Будь практичной, cherie. Вспомни, ты же наполовину француженка!
Настроение, вызванное этим разговором, отнюдь не улучшилось от мыслей о предстоящем деловом завтраке. И, выходя из своих сверкающих дверей на Саут-сквер, Флер была отнюдь не в добром расположении духа, хотя ей предстояло принять участие в благотворительном начинании.
Майское утро – солнечное, свежее, удивительно бодрящее – встретило ее так приветливо, что у нее посветлело на душе. Деревья и кусты в садах стояли зеленые, но сквозь решетки между стеблями вьющихся роз проглядывали газоны и клумбы, превращенные в овощные грядки. Она подумала, что надо распорядиться, чтобы кухарка посадила огненную фасоль, поскольку обыкновенная была запрещена. А на солнце, пожалуй, два ряда малины. К счастью, деревья стоят нетронутые – высокие милые платаны с пятнистыми стволами и листьями, как растопыренные пальцы. В это утро в их тени нескончаемым веселым лондонским рефреном ее приветствовали воробьи и скворцы. Против обыкновения их хор не только не подействовал ей на нервы, но даже доставил удовольствие.
Флер постояла на пороге и вдруг простила материнское упрямство – почти. Такая погода подрывала веру в войну, которая пока даже в худшие моменты оставалась еле заметной. Но, как и весна, такая иллюзия не могла продлиться долго. Какая счастливица ее мать! Так ясно видеть свой путь! Франция для французов, французы для Франции – et a bas les autres ! Уютное самоподдерживающееся равновесие… которого ее дочь не унаследовала.
Флер повернула к Пиккадилли. Поля шляпы приятно затеняли ее лицо, а лучи поднимающегося к зениту солнца ласково грели ноги в «паутинках». Она отдалась этим ощущениям, глядя на движущиеся потоки людей и машин. Среди прохожих мелькали молодые люди в военной форме, но с тех пор как экспедиционный корпус отбыл во Францию, их стало заметно меньше. Прохожие шли с противогазными сумками, хотя далеко не все. Флер, памятуя о том, что ее муж – общественная фигура, всегда захватывала противогаз в сумке из телячьей кожи, которую специально заказала. Частных машин на улицах стало меньше, зато число такси заметно увеличилось. Некоторые были реквизированы для пожарной службы – на крышах были закреплены лестницы, и они буксировали прицепы с насосами. Витрины выглядели чуть менее пышно, но в этом районе тактичные изменения в них внесли просто приличия ради. Рационирование пока в основном касалось других людей – хотя шиллинг десять пенсов за галлон бензина был потрясением для всех. Наиболее бросались в глаза меры, принятые против воздушных налетов, – косые кресты на всех окнах и обилие мешков с песком. Флер относилась к ним скептически. Неужели клейкая лента действительно помешает стеклу брызнуть во все стороны, когда в него ударит воздушная волна? И уж конечно, мешок с песком убьет не хуже кирпича. Она откинула голову и увидела в отдалении еще одно новшество. На горизонте, точно спутанные овцы, висели аэростаты воздушного заграждения, свидетельствуя, что опасность в первую очередь угрожает с неба. Флер пожала плечами, чтобы не вздрогнуть, и пошла дальше.
Хотя Флер воспринимала все окружающее, ее внутреннее «я» было поглощено главным: эти первые признаки грядущих битв снаружи служили только подкреплением твердой решимости внутри.
Когда в сентябре мистер Чемберлен объявил, что страна находится в состоянии войны, Флер тоже кое-что объявила – себе. В последовавшей странной подвешенности она не могла действовать, как и страна. Но подобно стране она хотя бы мобилизовала свои резервы. Дочь века, она как флюгер отзывалась на каждое его движение. Теперь к власти пришел новый премьер-министр, и Флер почувствовала, что приближается время битвы и планов, как в ней победить.
Уже днем, возможно, они узнают что-то о стратегии мистера Черчилля относительно Германии – Майкл достал пропуски на галерею ей и Уинифрид, чтобы они могли послушать его первую речь. А вот собственная стратегия Флер оставалась неясной. Одно было ясно – касалась эта стратегия Джона. После паники прошлым летом, когда она думала, что он эмигрирует, Джон вернулся домой. Первое очко в ее пользу. Далее, Джон овдовел, что тоже играет ей на руку. И, насколько ей удалось узнать из слов, случайно оброненных Уинифрид, о том, что она слышала от Холли (но их было достаточно), жениться он больше не собирался. Инстинкт, ее единственный союзник в этой схватке, подсказывал, что более удобного случая привести ее план кампании в исполнение ей не представится. Потому что она решила начать настоящую войну, пойти на все, чтобы вновь завладеть Джоном, пусть на это уйдут годы.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 155
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Форсайты - Зулейка Доусон», после закрытия браузера.